Онлайн книга «Убийца возвращается дважды»
– С формулировкой не согласна, – сказала Анна. – В какой части? – В части занятия ерундой. Мы с Платоновым честно выполняем свою работу. – Есть мнение, что вас пора отзывать в связи с неэффективной работой по делу. – Чье? – Я не понял. – Чье мнение до вас донесли? – Давайте не будем углубляться, я не обязан перед вами отчитываться. – Тогда прошу вас дать мне одну неделю, – решительно заявила Анна. – Неделю дам, но ни днем больше. По выполнении доложите. Вопрос вашей командировки находится на контроле у генерала Парамонова. – Слушаюсь. – И вот что я вам скажу… – Полковник Савельев сделал многозначительную паузу. – В чужой монастырь со своим уставом не ходят. – Я поняла, – проронила Анна. – Это – Стратонов. – Жду вашего звонка, – отрезал Савельев и отключился. Перехватив ее расстроенный взгляд, Николай Клейменов спросил: – Неприятности? – В моем распоряжении только одна неделя. – Если хочешь, я задержусь. – А как же твоя работа? – Договорюсь. Она кивнула: – По результатам сегодняшнего дня все решим. Клейменов обнял Анну одной рукой и, продолжая вести машину, крепко прижал к себе. – Ты, главное, не расстраивайся. Вот увидишь – прорвемся! В аэропорту они выпили по чашечке кофе и погуляли по залу, рассматривая местные сувениры в торговых киосках. Когда объявили прибытие московского рейса, Анна и Клейменов переместились к выходу из зоны выдачи багажа. Одной из последних с рейса оттуда вышла статная моложавая женщина в черной шляпке и светло-сером пальто. – Клейменов? Николай? – В ее голосе звучали не свойственные русскому языку интонации, следствие многолетнего пребывания на чужбине. – Я – Фишер. – С приездом, Екатерина Николаевна! – перехватив чемодан, Николай представил ей Стерхову: – Анна Сергеевна, следователь, ведет дело Паниной. Женщина протянула руку: – А я – Валина подруга. Разумеется, была ею когда-то. Ответив рукопожатием, Анна заметила: – Нам нужно о многом поговорить. – Это – потом, – безапелляционно заявила Фишер. – Сегодня тридцать вторая годовщина Валиной смерти. Нужно успеть на кладбище до того, как стемнеет. Знаете, где находится местное кладбище? – спросила она Клейменова. Он ответил: – Нет, я приезжий. – Не уверена, сумею ли показать дорогу, – сказала Екатерина Николаевна и грустно вздохнула: – В последний раз я приезжала на родину лет десять назад. Здесь наверняка многое изменилось. – У меня есть навигатор. – Тем лучше. Они прошли до автомобильной стоянки, сели в машину, и Николай повез их на кладбище. В надежде на разговор Стерхова устроилась на заднем сиденье рядом с Фишер. Первые минуты поездки Екатерина Николаевна смотрела в окно и удивлялась: – Боже мой! Как же все изменилось! Вот этого сквера не было. Не знаете, когда здесь посадили деревья? – Я в городе недавно, – ответила Анна. – Как жаль… – Фишер обернулась к Анне: – Значит, вы – следователь по делу Паниной? И давно вы над ним работаете? – Следствие было возобновлено всего две недели назад. – Спустя столько лет? – хмыкнула Екатерина Николаевна. – Это по меньшей мере странно. – Дочь Паниной добивалась этого долгие годы. – Вот оно что… А ведь в свой прошлый приезд я так с ней и не встретилась. – Почему? – Она выходила замуж, а у меня в запасе был только день. – Замуж? За кого? – удивилась Анна. – Вероятно, за своего теперешнего мужа. Вы с ним знакомы? – Более или менее… – Как бы мне хотелось, чтобы девочка обрела, наконец, покой и счастье. Пережить подобный ужас в детстве… Бедная Лена! – Вы были близки с ее матерью? – спросила Анна и, перехватив удивленный взгляд, уточнила: – Разумеется, я говорю о душевной близости. Панина доверяла вам? Были у нее какие-нибудь секреты? – Сколько вопросов сразу… – медленно проронила Екатерина Николаевна. Она говорила именно так, как и должна была говорить женщина ее возраста после стыковочного перелета и смены привычной обстановки: устало и с неторопливым достоинством. – Давайте по одному. Сосредоточившись, Анна остановилась на главном. – Панина доверяла вам свои тайны? – Да, однозначно. – Были среди них такие, которые могли привести к ее гибели? На этот раз задумалась Фишер, и когда она снова заговорила, в ее словах прозвучала грусть: – Про Панину всякое говорили, но по большей части неправду. Валентина никогда не была гулящей или, как теперь говорят, шалавой, – проговорила Екатерина Николаевна своим глубоким печальным голосом. – Она привлекала к себе мужчин, и только в этом была ее вина. – У Паниной были другие любовники, кроме Гуляева? – Одновременно два мужчины? Нет, никогда. До Гуляева были два, но в разное время, и оба никчемные, проходные. Так, ничего серьезного, – сказала Фишер. – К моему глубочайшему сожалению, Валентина была такой женщиной, которая не умела быть одинокой. Она тяжело пережила гибель мужа, одиночество для нее было невыносимым. – Отчего, кстати, он умер? – спросила Анна. – Автокатастрофа. За три года до ее убийства. Слушая Фишер, Анна чувствовала себя бегуньей на старте, которой предстояло преодолеть большую дистанцию. – Панина когда-нибудь рассказывала вам про Сергея, который работал кондитером в кафе «Сытый Гусь»? – Конечно, рассказывала, он был одним из ее поклонников. Да я и сама его видела. Втроем мы как-то гуляли в сквере. – Они были просто знакомы или их связывали любовные отношения? – Любовных отношений, положим, не было. Это я точно знаю, – с предельной искренностью в голосе заметила Фишер. – Конечно же, Валентине нравилось, что на нее обращают внимание молодые мужчины, но этого типа она побаивалась и в конце концов дала ему отставку. – Могли бы вы его опознать? – спросила Анна. – Прошло много лет, – многозначительно обронила Екатерина Николаевна. – И все-таки… – Думаю – да. Знаете, у него была неприятная привычка, скорее жест… – Как надолго вы собираетесь задержаться в России? – Не дольше одной недели. |