Книга Бесконечные вещи, страница 20 – Джон Краули

Ну ладно. Он позволил ледяной кроваво-красной воде перелиться через его ладонь (железистая, радиоактивная, неизменная), потом по спирали начал восхождение на голый склон Тора (легче всего подниматься с Чиквелл-стрит) к башне на вершине. Вскоре воздух, острый как нож, стал резать горло.

— Вы не достигли ее, — сказала дама. Ее руки безвольно опустились, его дух или искалеченное тело рухнуло с непокоренной вершины. — Жаль. Оттуда открывается великолепный вид. Вознаграждение.

— Панорамный вид, — сказала ее сестра. Во всех своих книгах дама Франсес благодарила сестру, незаменимую помощницу и подругу. Это она, худая и остролицая, как Червонная Королева ^[107], принесла чай, села и взяла в руки вязание. — Ваш друг доктор Джон Ди очень хорошо знал это место.

— Наш друг доктор Ди, — сказала Франсес, и они обе улыбнулись Пирсу.

С вершины Тора Джон Ди мог видеть все протяжение дороги на Уэльс, откуда пришел его народ. В своей последней незаконченной книге Крафт также мог видеть оттуда большое кольцо гигантских деталей ландшафта: знаки зодиака отмечали на мили вокруг погосты Сомерсета, его холмы, излучины рек и каменистые осыпи. Позже Пирс обнаружил, что этот предполагаемый зодиак и его гигантские фигуры описаны в книге, откуда Крафт, несомненно, их и позаимствовал: на страницах «Словаря Демиургов, Дьяволов и Дэмонов Человечества» Алексиса Пэна де Сент-Фалля.

Когда под конец жизни Ди вернулся к колодцу и Тору, зодиак уже исчез с лица земли, его уже нельзя было увидеть с вершины холма. Так было в романе Крафта. Просто ландшафт.

— Но, — спросила Червонная Королева Белую, — как он мог, — она указала на Пирса, сидевшего на стуле напротив, — вообще узнать о Джоне Ди? Это кажется совершенно невероятным.

— Конечно, у Джона Ди есть американская часть биографии, — ответила Белая Королева. — Он уехал в Америку. — Она наклонила голову к Пирсу. — С группой людей, которых вы там называете Пилигримами ^[108].

Пирс, вероятно, выпучив глаза, смотрел на нее, пытаясь припомнить год смерти Ди — 1609-й? Точно не позже.

— Не он сам, конечно, — продолжала она, намазывая масло на хлебный ломтик. — Но его мысль, его символ. О да. Джон Уинтроп был верным приверженцем как самого Ди, так и его учения — вы не знали? Он привез в Новый свет целую библиотеку алхимических книг, он использовал монаду Ди как личный знак. — Она вонзила в хлебный ломтик большие крепкие зубы, глядя на Пирса и весело играя бровями. Она тревожила Пирса и, как он начал подозревать, хорошо об этом знала. — Подумайте, к каким последствиям могли привести эти приключения.

— Да. — И среди них его собственная глава о Невидимой Коллегии ^[109] в горах восточного Кентукки двадцать пять лет назад; Пирс, его двоюродные братья и сестры, его герои.

— И куда вы отправитесь дальше? — поинтересовалась она. — В ваших поисках.

— Дальше я собираюсь в Германию, — ответил Пирс. — В Гейдельберг.

Услышав это название, дама и ее сестра медленно посмотрели друг на друга с непонятным выражением, непонятным для Пирса, с британским выражением тревоги, или удивления, или веселья, или всего этого сразу и еще чего-то сверх. Потом обе одновременно посмотрели на него и хором сказали:

— А, Зимний король.

— Простите?

— Вы идете по следам Зимнего короля, — сказала дама.

— Король зимы?

— Вы знаете про него.

— Нет. То есть да. Это роман Крафта. Того писателя, который.

— А, этот.

— Зимний король. Я читал его. Должен был. Не помню.

— Не помните? Вам желательно прочитать его. Весь роман.

— О? — Он вспомнил, что в британском английском слово желательно означает или означало необходимо.

— Весьма трагическая повесть, — сказала ее сестра. — Вам лучше услышать ее перед тем, как вы поедете.

Он ничего не сказал, неспособный отказаться. Дама Франсес хлопнула в ладоши, как эстрадный певец перед выступлением.

— Король Яков I, боявшийся всего на свете и желавший, чтобы все хорошо о нем думали, намеревался женить своего сына, Генриха, на испанской принцессе, дабы защититься от Католической лиги. И тут Генрих, всеобщий любимец, совершенный благородный рыцарь ^[110], внезапно умирает.

— Лихорадка, — сказала ее сестра. — Из-за испарины после игры в теннис. Так говорят ^[111].

— И тогда Яков выдал свою старшую дочь, Елизавету, замуж за немецкого курфюрста Фридриха, который был — или, скорее, должен был стать, когда немного укрепит свое положение, — предводителем протестантских сил Европы. Весьма подходящая партия. Молодая пара, как говорят, весьма привлекательная, безусловно, очень энергичная и активная — мне они представляются истинно шекспировской парой — с большой помпой они поженились зимой 1613 года и отправились в столицу Фридриха Гейдельберг, как раз в это время обновленный и украшенный садами, гротами и статуями. Они казались в высшей мере счастливой парой.

— Потом, — она опустила подбородок и посмотрела на него поверх очков, скорбно поджав губы, — умирает император Священной Римской империи, престарелое ничтожество по имени Матвей ^[112]. Он был не просто императором, но и католическим королем большей части протестантской Богемии. Короля Богемии избирали, по крайней мере теоретически, и когда эрцгерцог Австрии — ярый приверженец католицизма, который, безусловно, должен был быть избран следующим императором ^[113], — добился для себя богемской короны, клика аристократов-протестантов в Праге восстала. Наместники эрцгерцога были выброшены из высокого окна Пражского Града ^[114]...