Книга Когда придет весна, страница 40. Автор книги Джулия Гарвуд

Этого, увы, нельзя было сказать о его матери. Она выглядела уставшей и напоминала Коулу потрепанную куклу сестренки, долго пролежавшую под дождем и солнцем. Волосы растрепались, белая блузка стала серой от пыли, а на щеках темнели пятна от засохшего клубничного джема, которым она кормила Калеба. Но, тем не менее, Коул считал ее очень красивой и соблазнительной.

От усталости Джессика не могла проглотить ни крошки, пока Коул не заставил. Коул уговаривал ее так же терпеливо, как она своего сына. Впрочем, он не высказал ни единого упрека и не попытался все свести к шутке, сравнив Джессику с маленьким Калебом. Наверняка ей не до веселья, она бы не оценила юмор, а только обиделась.

Сам он проголодался и съел две порции ветчины с бобами, хлеб и печенье. Во время еды он не сводил глаз с Джессики, она же явно приуныла. Проведя несколько минут в молчании, Коул наконец сдался и спросил, в чем дело.

— Почему ты мне не сказал, что нам придется заночевать в дороге? Надо было меня предупредить.

— А что бы изменилось, если бы я сказал? Она передернула плечом и недовольно проронила:

— Не знаю. Наверное, настояла бы на том, чтобы разбить лагерь в более безопасном месте.

— Это самое безопасное место, которое только можно отыскать. Никто сюда не подкрадется. К тому же я сплю очень чутко и услышу любой шорох.

— Я не об этом, — быстро проговорила Джессика. — Ко всему прочему ты развел костер.

Коул откинулся на валун и пристально посмотрел на нее:

— Но без костра нам никак нельзя. Ночью в горах холодновато. Это не равнина, Джессика. Без него мы просто замерзнем.

Она провела рукой по волосам и закрыла глаза.

— А почему надо было разбить лагерь именно у озера?

— Лошади хотят пить, Джесси. А мы разве нет? — рассудительно и спокойно ответил Коул.

Но ей было плевать на его объяснения. Она не могла больше сдерживаться:

— Неужели ты не понимаешь, какой соблазн для Калеба вода? Я ни на секунду не сомкну глаз этой ночью, буду беспокоиться о нем. А вдруг он проснется и отправится гулять? Он может заблудиться в лесу, или утонуть, или наткнуться на змею…

— Джессика, успокойся, я прослежу за ним.

Она продолжала вести себя так, будто не слышала его. С жаром Джессика заявила:

— Малыш может упасть в костер или наступить на горячий уголек. О чем ты думал?

Коул хорошо понимал причину беспокойства Джессики, хотя ее недоверие оскорбило его.

— Я же пообещал: я отвечаю за вас с Калебом и не допущу, чтобы с малышом что-то случилось. Он не обожжется, не потеряется, его никто не покусает: ни дикие звери, ни ядовитые гады.

— Я волнуюсь за сына! — не унималась Джессика, глядя на Калеба и желая удостовериться, что с ним все в порядке.

Мальчик как ни в чем не бывало копал палочкой землю и поглядывал в сторону озера. В угасающем свете солнца вода блестела будто расплавленное золото. Великолепное зрелище!

— Знаешь, о чем я думаю? — сказал Коул, возвращая Джессику к реальности.

— О чем? — усталым голосом спросила она.

— Тебе надо искупаться.

Она резко повернулась к нему:

— Что?

— Тебе надо искупаться. Раздевайся и отправляйся плавать. Тебе это пойдет на пользу. Ты устала, купание снимет напряжение, ты почувствуешь себя лучше. По себе знаю. Давай, давай, а я возьму Калеба. Я повернусь к тебе спиной, если ты стесняешься. Но здесь, насколько я знаю, люди не особенно стеснительные.

Джессика покосилась на озеро.

— Я не стесняюсь. Знаю, ты не воспользуешься моментом. Не можешь.

Если бы она не добавила последние слова, он воспринял бы ее фразу как комплимент, свидетельство доверия с ее стороны.

— Не могу? — переспросил он с любопытством. — Почему?

— Почему не можешь воспользоваться нашей ситуацией?

— Вот именно. Почему?

От ее улыбки сердце Коула едва не остановилось. До чего же ему трудно держать от нее руки подальше!

— Потому что ты маршал Соединенных Штатов, — напомнила Джессика.

— И что это значит? — поинтересовался он.

— Значит, ты здесь со мной только для того, чтобы меня защищать, а вовсе не… — Она хотела сказать «заигрывать», но передумала. —…Ну сам знаешь.

Коул не мог решить, чего ему больше хочется — засмеяться или застонать от досады. Он стиснул зубы от раздражения и решил все расставить по своим местам:

— Джессика, запомни: маршалы не бесполые люди. Не важно, дали они присягу или нет. Между прочим, в самой присяге нет ни слова про отказ от… удовольствий.

— Ты хочешь сказать…

— Я, черт побери, говорю правду!

Он ждал, что она покраснеет или постарается перевести разговор на другое, но вместо этого Джессика пожала плечами.

— Я все равно не беспокоюсь, — ответила она и, устремив взгляд на озеро, нервно добавила: — Или мне надо беспокоиться?

Чем дольше он размышлял об их разговоре и ее странном вопросе, тем сильнее злился.

— Когда тебе надо будет беспокоиться, я обязательно предупрежу. Хорошо?

Она рассмеялась:

— Ладно.

— Ну так ты идешь купаться или нет? — спросил он. — Калеб, кончай кидаться землей, топай сюда.

Ребенок бросил палочку и подбежал к нему. Коул усадил его к себе на колени и снял с мальчика рубашонку.

— А здесь глубоко? — с волнением спросила Джессика.

— Не знаю, — ответил Коул, развязывая тесемки на подгузниках Калеба. — Ну может, на середине и глубоко. Ты не умеешь плавать?

— Я плохо плаваю, — призналась она. — Не было времени научиться как следует.

— Разве в детстве ты не купалась?

Джессика покачала головой:

— Мне было не до таких пустяков.

Коул взглянул на нее:

— Почему?

— Некогда было.

По ее тону он понял, что она не хочет говорить о своем детстве. Если бы он по натуре был тактичным человеком, то, вероятно, сменил бы тему, поняв намек. Но тактичность не являлась главным качеством маршала.

— Что же ты делала? — спросил Коул.

Джессика глубоко вздохнула:

— Помогала матери в магазине, когда она работала… В магазине женского платья, — уточнила она. — А совсем маленькой оставалась у соседей… Вот почему у меня не было времени на развлечения.

— Значит, вы жили вдвоем. Отец вас бросил?