Онлайн книга «Юся и эльф. Все любят котиков»
– Погоди, – я махнула. – Не маячь… Пирожные переварились, и мой желудок заурчал, напоминая, что фрукты и взбитые сливки – совсем не то, чем стоит восстанавливать силы. – Значит, ты хочешь, чтобы я побыла твоей невестой на ближайшие двенадцать лет? Он поклонился. Ага, будем считать, что это согласием. – И что мне нужно будет делать? – Н-ничего… Тут я не поверила. И Эль понял. Вздохнул. Сунул ошметок кости в жир, впитавший уже с дюжину составляющий, в число которых вошла и поваренная соль, и сушеные крылья иглозубки, которым на кухне совершенно точно делать было нечего. С Гретой эльфа сводить нельзя, любовь любовью, но двух алхимиков этот дом точно не выдержит. – В-вы… д-должны б-будете п-почтить своим п-п-присутствием… – Успокойся, – я дотянулась, благо кухонька была небольшой, – мне просто надо знать, на что я подписываюсь… На семейные завтраки дважды в год. И праздник Преломления, который я должна буду встречать с потенциальной родней. А ей мое присутствие – тут и гадать нечего – особой радости не доставит. Пара испытаний. – Н-ничего оп-пасного… д-дань т-традиции… Эль покраснел. А красный эльф выглядел донельзя жалко. – И поход в храм, – завершила я. – Через двенадцать лет. Он же кивнул и, присев на табурет, который опасно покачнулся и заскрипел, напоминая, что не так давно разменял третий десяток лет, а для домашней мебели сие срок и падать на него вот так в высшей степени неблагоразумно. – Б-боги п-просто… не с-снизойдут… так бывает. Часто, – Эль потер глаза. – Я п-понимаю, что это в-выглядит не п-правильно, но… если вы вдруг согласитесь… даже не двенадцать лет, а… п-пока не встретите кого-нибудь, кто… изъявит ж-желание ввести в-вас в… дом… И опять краснеет. – Не встречу, – махнула я. – Почему? – По кочану. Можно, по кочерыжке, – я пересчитала оставшиеся куски нечисти. Надо было аккуратней за собой убираться, а то ж опять в Гильдии придираться начнут. Там меня не любят. Нет, если подумать, меня нигде особо не любят, но в Гильдии делают это как-то слишком уж активно. И я даже знаю почему: не стоило обзывать бывшую подругу нехорошим словом. Да и половину сказанного тогда, в запале, я по нынешнему уму не стала бы озвучивать. А так… – В-вы красивы, – тихо произнес Эль. – Для человека. Мило. – Умны. И сильны, как маг… Но при этом на редкость невезуча. Да и хватит с меня больших любовей, уже налюбилась. – Я согласна, – я сгребла остатки добычи обратно в сумку и потерла глаза. Спать хотелось. А еще есть и кого-нибудь убить, и желательно, чтобы смерть эта была мучительной. Главное же, что ложиться спать смысла не было. Гильдия вот-вот откроется, и на почту заглянуть стоит, отправить ответное письмецо дорогой, чтоб ее гворхи драли, причем во всех смыслах, подружке… Я моргнула, когда передо мной встала кружка горячего травяного отвара. – Я п-подумал, что вам нужно… …и пирог. Мясной. Свежий. С блестящей румяной корочкой, которая чуть-чуть треснула, выпуская мясной сок. – Откуда? – Вы… т-ты задремала… …и лука не пожалели. В масле жареного. Я такие нюансы уже научилась различать. Лук сырой и лук в жиру – совсем разные луки. Приправы… перец и базилик… базилик люблю. А травы в кружке эльф сам намешал, точно. Ромашку чувствую и еще хладницу, которую не люблю за горечь и резковатый привкус, но сейчас, странное дело, я ощущала ее, но не сказать, чтобы неприятно. И мята горная… с мятой хорошо. Зверобой. Белокорень тертый. Я с удовольствием зажмурилась. Становилось легче. Надо же, уснула во время беседы… ага, прелестно… – Т-тебе следует отдохнуть, – с упреком произнес эльф. Надо бы спасибо сказать за отвар и пироги. И вообще… только не скажу. В силу паскудности характера и поддержания образа ради. – Потом. – Я тоже так подумал. Тебе еще в Гильдию нужно, – он сел, положил локти на стол и, сцепив руки в замок, уперся ими в подбородок. Маншул потерся о ноги и заурчал. – Гворх в городской черте – это серьезно. Причем настолько старый. Эти твари не любят шума… То кладбище было тихим, но… пожалуй, я соглашусь. Отвар здорово прояснял мозги. Матерый гворх довольно умен, чтобы нацепить безопасное обличье, но не настолько, чтобы долго прятаться. Все же в городе хватает и некромантов, и охотников за нечистью, да и вообще… Я запечатала могилу, но не осмотрела кладбище на предмет гнезда… …и нарушила еще пяток пунктов, которые выйдут боком. Нет, все нарушают правила, поскольку не в силах человеческих объять необъятное, но на нарушения одних закрывают глаза, а вот другим приходится штрафные отчислять. Я вздохнула. А Эль протянул мне сумку. Чистую, мать его сумку… она такой была в первую неделю после покупки. – Как… – На границе всякое случалось, а слуг там нет, – эльф пожал плечами. – Я бы хотел сопроводить тебя. Гворх в городе – это действительно серьезно… И я не стала возражать. А еще мне нацепили на руку браслет. Серебряный. То есть, может и не совсем серебряный, но красивенький. Листочки-веточки и цветочки с полупрозрачными лепестками. Камушки разноцветные… Красота. – Если… вы р-решите, что обязательства в-вас т-тяготят, достаточно будет отправить этот браслет… я п-пойму… – Слушай, – я покрутила браслет, который, как ни странно, при всей моей нелюбви к побрякушкам, не мешал. – У меня к тебе будет ответная просьба, раз уж ты мой жених, но… настаивать не буду… И кажется, начинаю понимать, почему он заикается и краснеет. Просить кого-то о чем-то жуть до чего неудобно. Но, видят боги, я справилась. А эльф согласился. Вот так сразу взял и согласился… бестолочь ушастая. Здание Гильдии я покидала спустя два часа в весьма смятенном состоянии духа. Нет, меня по-прежнему не любили. Но к обычной нелюбви, к недоумению, которое я отчасти разделяла – среди некромантов мне с моим даром и нелюбовью к работе делать было нечего – добавилось весьма откровенное презрение. Оно читалось во взглядах. Жестах. В тоне благообразного Седрика, бессменного секретаря, который прежде не разговаривал со мной сквозь зубы, не говоря уже о том, чтобы заставлять трижды переписывать треклятый отчет. |