Онлайн книга «Юся и эльф. Все любят котиков»
И дом, над которым ныне маячит купол охранного заклинания. – Юся? – окликнули меня. Я обернулась. Надо же, какая встреча, и не сказать, чтобы радующая. – Привет, – сбегать было не в моих привычках. – Привет, – отозвался Глен, несколько смутившись. – А ты здесь по делу или так? – Так, наверное. Это мы вчера… – Знаю. – А ты… – Решили, что здесь от меня будет больше пользы, чем в лаборатории, – мой бывший погрустнел, любовью к полевым выходам он, в отличие от многих, не отличался. – Здесь гнездо спящих выжлов нашли. Если бы только наши нашли… Он примолк, позволяя додумать самой. Наши, надо полагать, это гильдейцы. Что бы сделали? Да потихоньку зачистили и все дела, даже по документам проводить не стали бы, чтобы не выплыло, не приведите боги. Выжлы – это серьезно. Это почти чрезвычайное происшествие, а кому они нужны? Вот именно. – Твой… эльфов притащил, – пожаловался Глен, облокачиваясь на хилую оградку. – И теперь вот… …замолчать не выйдет. И у главы города появятся весьма интересные вопросы, ответов на которые у гильдейцев, полагаю, не будет… – …поэтому тебе лучше тут не мелькать особо… Ага, а виновата, как обычно, Юся… – …потому что эльфы эльфами, а наши крепко злы… – За дело, – огрызнулась я. Это ж кем надо быть, чтобы выжлов проворонить? Нет, я все понимаю, город немаленький, людей и нелюдей в нем изрядно, за каждым не уследишь. Тут проклятьице обронят, там кровь прольют, которая возьмет да и переродиться во что недоброе, но выжлы… Хищные волкоподобные твари, которые, собственно говоря, от волков и происходили, если верить современной науке, правда, случилось это давно и под влиянием сил высших, которые оставили разве что костяк волчий. А так… выжлы сильны, выносливы и до отвращения малоуязвимы. Еще соображают куда быстрее обыкновенной нечисти. Помнится, пару десятков лет тому их вовсе пытались внести в список разумных, да как-то оно не заладилось… – Так ведь… – бывший пожал плечами. – Может, оно и так, но на себя злиться сложнее. Я прищурилась: прежде Глен как-то попроще был, что ли. – Пошел слушок, что ты пакостишь… – Как?! То есть, выжлов проглядели они – страшно подумать, что было бы, проснись они, выжлам местная охранка на ползуба да и вообще, – а виновата я? И каким таким образом? – Не знаю, – он потер щеку и тихо произнес: – Уехать бы тебе куда-нибудь… – На год другой? – Насовсем. И прозвучало это не сказать, чтобы по-доброму. Стоит ли говорить, что домой я вернулась в столь отвратном настроении, что исправить его не смогли ни борщ с крохотными чесночными булочками, ни сливовый пирог… …а утром мы отбывали, следовательно, вечер можно было считать потерянным. Грета собиралась. Пять чемоданов. Три корзинки. И большая шляпная коробка, в которой мыши свили гнездо. Мыши были изгнаны, коробка обернута хрустящей бумагой и наполнена доверху каким-то хламом. Причем Грета с Франечкой – именовать подругу ее папеньки следовало именно так – тщательно укладывали все эти резные шкатулочки, гребешки и деревянные заколки, оборачивая каждую в ту же бумагу, обсуждая… – Смотри, дарить надо, начиная с младших, сначала четвероюродные сестры, потом… – голос Франечки слышен был даже на чердаке. А Гретиному папеньке не хватило чувства такта и самосохранения, чтобы оставить меня в покое. Пришел. Принес взвар и тот самый пирог. На тарелочке. Салфеточкой укрыв. Поставил. Помялся. Кхекнул, когда я рукой махнула, тонко намекая, что в компании не слишком нуждаюсь, однако не ушел. Сказал: – Если вздумаете переехать, то у нас всегда место найдется… – Куда переехать? И этот о переезде заговорил. Вот… не нравится мне такое активное желание окружающих спровадить меня в неведомые дали. Мне и в ведомых живется весьма неплохо. Он же мялся, вздыхал… – К нам от… домик, если продать, то у нас можно прикупить, жилье недорогое… в городе меня знают, уважают… стало быть, вас примут… – А жених? Вообще-то я про Гретиного спрашивала, но Бжизек лишь рукой махнул: – Какой из эльфа жених? Как по мне, совершенно замечательный. С романтикой не пристает, луну с неба достать не обещает, еще и подкармливает от случая к случаю. Нет, такого жениха бросить совесть не позволит. И договор, опять же. – Я про Грету… – А… – он дернул себя за бороду и помрачнел. – Боюсь… – Не сладится? – Так-то оно да… только вот нет… Я похлопала по старому шкафу, который лежал, а потому был весьма удобен для сидения. И Бжизек опустился рядом. – Не примут? – нет, не то, чтобы у меня самой были какие-то радужные надежды, однако Грета была счастлива, и мне бы хотелось, чтобы она побыла счастливой еще некоторое время. – Не примут, – эхом отозвался отчим и руку поскреб. – Он-то, может, и ничего… не знаю, не встречался с ее этим… только вот про маменьку его наслышан. Она из Клеповицких. Ни о чем не говорит. И Бжизек понял: – Батюшка ее на Северном кряже шахтами владеет. Не сам, конечно, но в старшинах ходит, как и его отец, и отец его отца, и… – Я поняла, – а то этак мы всю родословную переберем от сотворения мира. – Ага, – Бжизек моргнул. – Они там… не то, чтобы от мира отгородились, просто вот… старые порядки крепко блюдут. А в старых порядках, если я чего-то смыслю, полукровкам не место. – Игнераи не каждого гнома за гнома считать будет, а уж людей или этого твоего… ушастого… Он дернул себя за ухо и с надеждой поинтересовался: – Может, он туточки останется? Это он зря. Туточки оставаться Эль не пожелал. Он объявился рано, с мертвым маншулом на пару, вид которого произвел на Бжизека странное впечатление. Тот сперва крякнул. Дернул себя за бороду. А после неожиданно улыбнулся и сказал: – Хороший котик… от себя не отпускайте. И вот как-то мне совсем расхотелось отправляться в этакие гости. И даже то, что Эль, переступив через древние правила приличия и собственное воспитание, взял меня под руку, как-то совсем не успокоило. |