Книга Парадокс Севера, страница 102 – Виктория Побединская

Если я чем-то и мог удивить принципиальную азербайджанскую бабушку, то это был тот случай.

— Засекайте время, — подхватив ведро, произнес я и, уже точно зная, что делать, вышел за дверь.

При свете дня, помня прошлый опыт, справиться с колодцем удалось за считанные минуты.

— Ладно, возможно ты не так уж и безнадежен, — не без удивления согласилась Роза Эльдаровна, разрешив остаться до вечера. Хотя и приглядывала за мной как Гестапо.

После обеда нам с Дианой наконец удалось пересечься на пять минут позади дома и, пока никто не видит, я потянул ее к себе, буквально чувствуя, как горят от желания губы.

— Значит ты еще тогда все подстроила? — победно улыбаясь, зажал я ее у стены дома, скрытой от глаз кустом хмеля.

— Думал, это ты выбрал меня? — прошептала она, зарываясь пальцами в мои волосы. — На самом деле это я тебя выбрала.

И поцеловала. Сама.

А потом еще.

И еще.

Пока по шее мне не прилетело мокрым полотенцем.

— Дианка! — возмутилась бабушка на нее, вот только отлупила меня. Но на удивление, на этот раз улыбнулась.

Когда вечером я открыл дверь, чтобы уйти, она крикнула из кухни:

— Завтра к десяти приходи. Пирогов с луком и яйцами напеку.

Я невольно улыбнулся.

— И постригись уже наконец!

На этот раз я не смог сдержаться и выкрикнул в ответ, заводя машину:

— На свадьбу постригусь.

Когда можно всё

Выходные догорали последними минутами. Сквозь открытое на потолке окно в комнату врывался ветер. Первая неделя июня выдалась непривычно теплой.

Лежа в спине и положив ладони под голову, Виктор глядел на небо. Я перекатилась по покрывалу, чтобы оказаться сверху, и улыбнулась ему в губы.

— Знаешь, когда я была маленькой, мы с родителями часто играли в одну игру. Представляли, что бы сделали, если бы было возможно всё.

Виктор обернул вокруг моей талии свои руки и спросил:

— В каком смысле всё?

— Ну вообще всё, — приподнялась я, упираясь в его грудь ладонью. — Только в реальном мире, без волшебства. Если бы не было границ, работы и школы, кончающихся денег и расстояний, которые не преодолеть, что бы ты сделал? Вот прямо сейчас.

Север задумался, а потом ответил:

— Съел килограмм фисташкового мороженного.

— Что? — возмутилась я. — Такое неинтересное желание!

Он довольно прикрыл глаза.

— Иногда счастье приносят простые вещи.

Как обычно, одним словом заставляя влюбляться в него снова и снова.

Потершись о его шею кончиком носа, я выпуталась из его рук, встала и скомандовала:

— Тогда идем.

— Куда?

Порывшись в его куртке, протянула ключи от машины.

— Желанья надо исполнять. Тем более, когда магазины в этом городе работают круглые сутки.

Виктор хмыкнул:

— Уже почти двенадцать, не поздновато ли есть?

— О, не переживай, я никому нас не сдам. — И от души улыбнулась, потому что за эти месяцы узнала, если одарить его улыбкой достаточно широкой, просто так, без всякого повода, он всегда улыбается в ответ.

Так и случилось.

Магазин пустовал, и лишь изредка среди рядов встречались уставшие покупатели, медленно толкающие свои тележки.

Мы выложили покупки на ленту перед кассой.

— Отец зовет нас послезавтра на ужин, — сказал Виктор, протягивая карточку для оплаты.

— И мы? — решила уточнить я.

— Мы идем.

Ох, как сильно я не хотела пересекаться с этим мужчиной, хотя и злилась сама на себя из-за этого. Он узнал о наших отношениях недавно и, надо ли говорить, совсем не обрадовался. Виктор обещал, что он «перебесится», нужно просто время, но я не говорила, что время привыкнуть требовалось не только ему.

Зная теперь, что отец Виктора — на самом деле отец Александра, я не могла не видеть Сашу в нем. И каждый раз, когда он смотрел на меня с укором, казалось будто его сын неодобрительно качает головой, глядя на то, как его старший брат держит меня за руку.

— Хорошо, — вздохнула я, — только…. — но договорить не успела, потому что Виктор вдруг потащил меня в сторону, пряча нас за каменной колонной.

— Вот же черт, — шепнул он. Теперь я тоже видела, четверо моих одногруппников прошли в паре метров от нас, не заметив. И вдруг стало так смешно.

— На выход, — скомандовал Виктор.

В сгущавшейся спасительной темноте мы словно преступники крались к припаркованному подальше от пешеходных дорог автомобилю. Всего день до выпускного и больше не придется притворяться. Но сейчас, вероятность быть застигнутыми врасплох заставляла сердце разгоняться, проталкивая кипящую кровь по венам.

Я чувствовала на шее его теплое дыхание, смеялась, когда он рывком поднимал меня на руки, прижав спиной к своей груди. И от этих движений мир плыл, ускользал, закрываясь в крохотную коробочку, где были только мы двое. Два идиота, когда-то постоянно ругающиеся друг с другом, но нашедшие, в конце концов, хрупкий мир. Пришедшие к общему знаменателю.

Виктор захлопнул дверцу машины, отделив нас от прочей вселенной.

— Как прекрасно, что стекла в твоей машине темные, — рассмеялась я, и перебросив пакет назад, достала оттуда пластиковое ведерко с мороженым. Но только когда открыла, поняла, как сильно оплошала.

— Мы забыли ложки! — застонала я, как журавль в старой сказке, попытавшись клюнуть мороженое, но у меня не вышло.

— Терпи теперь до дома, — стерев с кончика моего носа белое пятно, ответил Виктор.

— Подожди, еще рано домой, — возмутилась я. — Теперь моя очередь загадывать.

Я постучала пальцами по приборной панели.

— Хочу, чтобы ты научил меня водить машину.

Я уже привыкла к переднему сидению Астон Мартина. Казалось, что я там, где должна быть. Но впервые мне захотелось поменяться с Виктором местами.

— Что, прямо сейчас? — приподняв брови, удивился он.

— Таково мое первое желание.

— Первое?

— Ну да. Смысл ограничиваться, если можно загадать несколько?

— Это жульничество, — возмутился он. — Я не знал, что можно загадывать больше одного.

Потянувшись к его губам, я прошептала:

— Потому что ты забыл, это игра, в которой нет правил. И когда ты исполнишь мое первое желание, я расскажу, что загадала еще.

— Я не буду выходить из машины, — лениво откидываясь в кресле, самодовольно произнес Виктор. — Хочешь за руль, залезай.