Онлайн книга «Мы - сводные»
|
— Ну она же тоже чья-то, нет? — Нет. Она ничья. Мы все ничьи, Сэм. Как бы не выделывались. Ты бы отдал сюда дочь или сына? — Нет. Дети бы жили со мной. — То то и оно… Как твоя мама, кстати? — Также, — швыряю в него мяч. — Не узнаёт. — Хреново, братишка. — А твоя? — Тоже также… бухает и меняет любовников. Скоро перейдёт на моих ровесников. Иногда думаю, лучше бы не узнавала. — Противно… — Маську жалко. — А отец чего? — Ему некогда. Он рубит бабки. Молится на бабки. Спит и видит бабки. Боится потерять бабки… — Ну ясно, ясно… не ной! — Давай, делай свою беспонтовую ставку, Сэм. Да… надо. Открываю чат, Макс заглядывает из-за спины в экран. Там… Дагер — 500 баксов. Дагер — 300 баксов. Дагер — 700 баксов. Дагер… Дагер… Меня передергивает от картинки, которая стоит за этими суммами. И из непреодолимого чувства протеста, я пишу: Устинова — 5000 баксов. В чате тишина… — Ты чо, братан?!… - хрипит сзади Макс. — Это же твой лимит на полгода. — Ааа… — морщусь я. — Зато весело же, нет?! — Кретин! А у на это "семейное"… Ася Присев на открытое окно, слушаю опять корейский. Тарабарщина. — Мот ихэхамнида́, - говорю вслух единственную выученную фразу. Она как нельзя лучше подходит к ситуации и означает "Я не понимаю". Хотя нет, я знаю еще одну полезную: — Това́ джусеё! "Помогите!" Помогите, я совершенно не способна к языкам. Я решила каждый вечер учить десять фраз на корейском и десять на итальянском. По специальному уровню мы не учим грамматику, наша задача научиться говорить и понимать речь. И все в классе уже свободно говорят. Боковым зрением вижу знакомую походку. Рафаэль… Сердце ускоряется. Мне тревожно после последней выходки Решетова. И вот этот их разговор… Явно не для моих ушей. Мне не понравилось это. И, вздыхая, я добавляю себе еще по пять фраз на немецком и французском. Как иначе тут выживать? Все такие полиглоты, куда деваться! Заметив меня тоже, Рафаэль идет к моему окну. Мой телефон звонит, это мама. Сердце сжимается от обиды. Скидываю. — Привет, Ася! — Привет. — Скучаешь? — Рафаэль… — Можно просто Раф, — сжимает мои пальцы, лежащие на подоконнике. — Раф… хорошо. — Ты мне снилась, — опускает смущенный взгляд. — Надеюсь, не в кошмаре. — О, нет! Сон был очень… романтичный. Замёрзла? — дышит на мои пальцы. Вечерами уже прохладно. — Немного, — это все так смущает, но не хочется выглядеть по-дурацки… И я делаю вид, что ничего такого сверхъестественного для меня нет в его прикосновениях. Но я, наверное, вся прекрасного рубинового цвета! Хорошо уже сумерки. — Пойдём в бассейн? Уличный еще работает. — Холодно… — Там горячая вода. И я… не дам тебе замёрзнуть. — Я плаваю плохо. — Научу… — смотрит преданно мне в глаза. — Давай… Мне, конечно же, хочется! Но Рафаэль на границе чего-то допустимого со мной. И вот-вот перейдёт. А я совсем не уверена, что готова. И не уверенна, что решусь притормозить, когда он переступит эту границу. Надо отказаться! Но обидится ведь. И я потеряю последнего приятеля. Его палец выводит круги на моей пленённой ладошке. Сердце трепыхается от противоречивых ощущений. Он красивый парень… обходительный… — Ну, пожалуйста, Ась. — Ладно… — решаюсь я. — Когда? Это свидание, как я понимаю? Мамочка… Что-то я не готова. Но ведь уже согласилась? Глупо давать заднюю. — Через час? Бросаю взгляд на время. До отбоя еще два часа. Нужно немножко опоздать и потом под каким-то предлогом уйти пораньше, чтобы не… — Я зайду за тобой, окей? Киваю. — Ты чего такая расстроенная? — Тебе нравится в "Швейцарии", Раф? — перевожу я тему. — Мм… Не хуже, чем в других школах. Нормально. Есть свои недостатки и свои преимущества. — А ты не хотел бы жить с родителями? — Боюсь, это невозможно, — пожимает он плечами. — Почему? — Они занятые люди. Почему ты спросила? — Скучаю по отцу. — Уехал куда-то? — Нет. Погиб. — Оу… — опускает взгляд. — Печально. — Спасибо тебе. — За что? — неуверенная улыбка. — За то, что ты человек. И ведёшь себя как человек, а не вот это всё… — взмахиваю я рукой на идущего мимо кабанчика. Раф поджимает губы, следя за моим жестом. — Стоцкий… — фыркает он. — Неадекватный. Не волнуйся, большую часть времени он проводит в изоляторе. — Изолятор… за что можно попасть в изолятор? — Драки, в основном. Правонарушения. — Разве школа имеет право лишать свободы. — Изолятор, дело добровольное. Двери открыты. Ты либо принимаешь это, либо школа вызывает полицию. Но тогда это становится публичным происшествием, тебя отчисляют и проблему начинают решать уже родители. Взаимные суды, скандалы… А родители у многих публичные люди, занятые люди… И после "Швейцарии", только военный интернат для девиантов! Поверь, все согласны на изолятор. |