Книга Жестяной пожарный, страница 31 – Василий Зубакин

Я бывал здесь прежде, до войны. Портовые притоны были открыты, они и теперь не закрывались никогда: ни на обед, ни на ночь. Полутемные залы – незачем бедовым посетителям пялить глаза друг на друга, не за тем они сюда явились – были набиты всяким сбродом: безработными матросами, грузчиками на подхвате, дезертирами, зверообразными бродягами и беженцами, утратившими надежду. В этой тяжеловесной среде, вынашивая свое непростое намерение, я чувствовал себя как рыба в воде. Я вообще легко приспосабливался и без напряжения вливался в любой социальный круг – хоть уличных сутенеров, хоть богемных авангардистов, хоть высокородных аристократов – и ценил в себе это качество; оно помогало мне жить полной жизнью.

За питейным пространством притонов помещались закутки для наркоманов; запах дымка, чтоб ни у кого не возникало сомнений на этот счет, безошибочно угадывался и в залах.

Выпив скверного вина, я не стал ни к кому обращаться с расспросами, а прямиком прошел в курильню; мне не препятствовали. Войдя, я поймал себя на приятной мысли, что не очень-то и тянусь сделать затяжку-другую на прощание, в последний раз; хотелось бы думать, мое самодельное табу начало оказывать свое воздействие.

На раздаче товара в курильне состоял здоровенный детина в синей тельняшке и грязной матросской шапочке с помпоном.

– Тебе чего? – без всякого интереса, но и без грубости спросил детина. Наверняка тут было из чего выбирать: от марихуаны до героина.

– Ничего, – сказал я и сунул в лапу детины купюру. – Я опиоман, хочу завязать. Нужен врач или кто там… Заплачу хорошо. – И я вытянул из кармана еще одну купюру.

Детина напрягся, внимательно следя за моей рукой.

– Скажи, к кому пойти, если хочешь получить еще две таких. – И я поводил кредиткой у него перед носом.

Детина задумался, как будто задача, поставленная перед ним, была не из легких.

– Иди в зал, – сказал он, – сиди и жди. К тебе подойдут… Задаток давай!

Всякий труд требует оплаты, это же ясно. Детина произвел на меня серьезное впечатление. Я заплатил ему аванс, вернулся в зал и сел на свое старое место. Меньше чем через час ко мне подсел человек лет шестидесяти с круглым бритым черепом и белой шкиперской бородкой.

– Я тот, кого вы ждете, – сказал шкипер. – Зовите меня Жак. Ну, рассказывайте!

Я рассказал: меня зовут Пьер, курю двадцать лет, хочу освободиться от зависимости как можно скорей – в максимально сжатый срок. Всё.

– Делали когда-нибудь попытки, – спросил шкипер, – освободиться?

– Делал, – ответил я. – Ничего не вышло.

– Лекарства, инъекции? – продолжал спрашивать шкипер. – Массаж?

– Именно, – подтвердил я.

– Хорошо… – сказал шкипер. – Я пользуюсь другими методами.

– Позвольте спросить, – поинтересовался я, – вы медик? Ваш ответ, каким бы он ни был, не повлияет на мое решение.

– Я дипломированный врач, – глядя мне в глаза, с совершенным спокойствием сказал шкипер. – Служил в военно-морском флоте, на кораблях. Уволился по собственному желанию… Вы будете платить за мою работу и вправе спрашивать.

– Вопросов больше не будет, – сказал я. – Приказывайте.

– Вам предстоит пройти болезненную процедуру, – помолчав, сказал шкипер. – Вы согласны?

– Да, – сказал я. – Безоговорочно. Сколько времени уйдет на лечение?

– От недели до десяти дней, – сказал шкипер. – Вы должны выздороветь и вернуться к нормальной жизни. Но существует риск – незначительный, но существует! – безвозвратного исхода.

– Летального? – уточнил я.

– Да, летального, – подтвердил шкипер. – Поэтому этот метод не практикуется в официальной медицине.

– Риск большой? – спросил я. – Половина на половину будет?

– Меньше, – сказал шкипер без всяких эмоций. – Около пятой части от всех случаев.

– Я готов, – заключил я наш разговор. – Хотите вина?

– Вы собираетесь бросить курить, – впервые улыбнулся мне шкипер, и темные глаза его потеплели, – а я двадцать лет назад бросил пить… Так что пейте на здоровье! Это вам не повредит.

Мне было разрешено остаться в моем пансионате, только перебраться из занятого мною ничем не примечательного, заурядного номера в самую большую комнату дома на третьем этаже, под крышей. Эта комната, надежно изолированная от других, выполняла функции «люкса»: здесь даже была оборудована ванная, не говоря о прочих удобствах. В этом уединенном «люксе» можно было без помех проводить тайную сходку марсельских бандитов или селить молодую пару – чтоб молодожены подальше от назойливых знакомцев провели свой медовый месяц скрытно, беззаботно, в любовном поту.

Шкипера, а он, пожалуй, был такой же Жак, как я Пьер, привлекла в «люксе» ванна. Переговорив о чем-то вполголоса с хозяйкой пансионата, Жак или не Жак повернулся ко мне и удовлетворенно кивнул головой: «Все в порядке!» У меня возникло впечатление, что шкипер и хозяйка встретились не впервые в жизни. Впрочем, может, я и ошибался: шла война, я стоял на пороге тяжелого испытания и мои нервы были натянуты как струны.

– Хозяйка – сообразительная и услужливая женщина, – сказал мне шкипер, – она не будет нам мешать. Нам понадобится лед, много льда, и она берется обеспечивать нас всем необходимым. За дополнительную плату, разумеется. Мы начнем завтра же, в семь утра. Я приду с медсестрой. Будьте натощак.

Мои расходившиеся нервы, которые я пытался держать в узде, успокоила бы бамбуковая трубочка. Но, подчиняясь безоговорочному табу, я думал о ней с опаской, как будто не опиумом она была заправлена, а ядом кураре. Да и не было никакой трубочки у меня под рукой.

Ночь прошла беспокойно: было бы странно, если б я спал как дитя. В семь утра явился шкипер с медсестрой, строгой на первый взгляд, коренастой женщиной лет пятидесяти. Она надела поверх черного вдовьего платья длинный, до полу, фартук и прошла в ванную комнату.

– Сестра будет с вами все время, – сказал шкипер. – Весь курс лечения. Первые два дня я тоже проведу здесь, а потом буду навещать вас ежедневно. Теперь ваша одежда будет состоять из простыни, в которую вы завернетесь, как римлянин в бане.

Накидывая простыню, молча поданную мне строгой сестрой, я ломал голову над тем, что они со мной собираются делать. Я готов был принять все, что бы то ни было, и послушно плыть по течению. А там посмотрим.

В коридоре послышались негромкие шаги, потом тихий стук в дверь.

– Лед принесли, – выглянув, сказала сестра. – Можно?

– Можно, – разрешил шкипер. – Начинаем.

Из-за двери коренастая сестра втащила волоком в мою комнату, а оттуда в ванную клеенчатый мешок, наполненный колотым льдом. Я услышал веселый звон ледышек, ссыпаемых в ванну. Вслед за первым последовал второй мешок, сестра его приволокла из коридора.

– Лед на смену будут приносить каждые два часа, – пояснил шкипер. – Выпейте микстуру и полезайте в ванну. – Он протянул мне стакан с коричневой маслянистой жидкостью с резким запахом корицы. – Можете оставаться в накидке.