Онлайн книга «Игла и нить»
|
Анна не была уверена, откуда именно шла ее музыка – то ли она играла на пианино, то ли пианино заставляло ее играть на нем. Через несколько минут девочка заметила в дверном проеме чью-то тень и тут же резко оборвала мелодию. – Что ты здесь делаешь? – спросила она. Аттис закрыл за собой дверь и ответил: – Я, как и ты, имею полное право приходить в этот класс, когда захочу. Быть может, мне тоже нужно позаниматься музыкой. – Ты играешь? На чем же, позволь спросить? – На… э-э-э… бонго. – Аттис тут же схватил барабан с полки, уселся на пол и зажал его между икрами ног. Анна изо всех сил сдерживала улыбку. – Ты пришел сюда, чтобы поиграть на бонго? – Именно. Пожалуйста, продолжай. Я буду делать это очень тихо. – И Аттис принялся осторожно постукивать по бонго, пока Анна не расхохоталась. На мгновение лицо молодого человека тоже расплылось в улыбке, но буквально через секунду она погасла. – Анна… – начал он серьезным тоном. – Ты должна честно сказать мне, бьет тебя тетя или нет. Если да, то это ненормально. Я не уверен, что ты сама понимаешь, насколько это ненормально. Серьезность Аттиса всегда немного нервировала девочку, словно его лицо было предназначено исключительно для радости и веселья. – Она меня не бьет. Не по-настоящему. Аттис грустно кивнул. – Ты ведь скажешь мне, если она тебя ударит или причинит боль любым другим способом? – Конечно. – Хорошо… – Он ненадолго замолчал, а потом вдруг сказал: – Я тут поспрашивал об этой твоей Бабановой. Анна и не надеялась на его помощь. – И что? – нетерпеливо спросила она. – Nada [36]. Мне очень жаль. Боюсь, что тот парень из библиотеки просто был немного того. Анна в раздражении взяла дисгармоничный аккорд. – Может быть, – ответила она. Аттис вздохнул: – Что ты пытаешься найти? Подтверждение того, что твоя магия проклята каким-то особо изощренным способом? Если мы чего-то боимся, то иногда правильнее искать какие-то закономерности, подоплеку наших страхов… Пальцы девочки застыли на клавишах пианино. – Ты уверен, что знаешь все, Аттис, – медленно проговорила Анна, – но ты ошибаешься. – Ты не обязана повиноваться тете до конца своих дней. Подыграй ей, стань наузником, а затем, когда будешь старше, просто… сбежишь от нее. – Сбегу?! – Анна зловеще захохотала и повернулась к Аттису лицом. – Не все такие, как ты, Аттис. Свободные, не считающиеся ни с чьим мнением, делающие то, что хочется и когда хочется. Ее голос громким эхом разнесся по тихой комнате с великолепной акустикой. Анна и не осознавала, что говорит на повышенных тонах. – Ты можешь пострадать! – не выдержал Аттис. – Разве ты этого не понимаешь? Молодой человек говорил так же громко. Анна никогда прежде не слышала, чтобы Аттис повышал голос. Однако своей мелодичности он не утратил и был ровным, как кусок проволоки. – А тебе-то какое дело? – раздраженно воскликнула она. Аттис молчал, и Анна сама не знала, какого ответа от него ждала: что причиной его переживаний было какое-то странное чувство ответственности за судьбу ковена? Или что он переживал за нее, поскольку девочка была подругой Эффи? Или что причиной была… сама Анна? Аттис позволил тихому, полному боли вздоху сорваться с его губ. – Просто продолжай играть на этом чертовом пианино, ладно? – наконец огрызнулся он. – Может быть, я не хочу на нем играть, пока здесь торчишь ты. – Я никуда не денусь. – Ну и отлично. – Ну и отлично. Анна повернулась лицом к инструменту и продолжила играть, потому что если бы она этого не сделала, то непременно бросила бы в Аттиса чем-нибудь тяжелым. Мелодия тут же полилась из-под ее пальцев, грохоча как гром, сверкая молниями высоких нот. Пальцы девочки двигались быстро, словно дождь, барабаня по клавишам. Анна не хотела ни о чем думать. Она просто хотела играть, пока ее мысли не успокоятся. Аттис спокойно наблюдал за происходящим. Анна потеряла счет времени и не заметила, когда гнев иссяк сам собой. Может быть, он и прав. Может быть, я такой же параноик, как моя тетя. Внезапно Анна услышала позади себя слабый звук бонго. Ее губы дрогнули в улыбке. Аттис Локерби, ты – настоящий идиот. Анна вновь повернулась к молодому человеку лицом: – Доволен собой? – Очень даже. Нет ничего лучше игры на бонго. Анна смотрела на него с осуждением и одновременно улыбалась. – Просто скажи мне, – продолжал Аттис. – Просто дай мне знать, если дома станет совсем невыносимо, и мы найдем способ вытащить тебя оттуда, хорошо? – Хорошо. – Анна кивнула, хотя и понимала, что если уж она соберется сбежать от тети, то сделает это по-своему. Девочка опустила крышку пианино и поднялась, но тут Аттис подошел к ней, протянув какой-то листок бумаги: – Что ты об этом думаешь? – А что это? – Заявка на участие в сборном концерте учеников. – И зачем ты ее мне показываешь? – Ну, понимаешь, ты должна вписать сюда свое имя, вот так… – Аттис вытащил из кармана ручку. – Я не собираюсь подавать заявку на выступление. – Ладно, тогда я сам ее за тебя заполню. – Не заполнишь! – Анна вырвала листок из его рук. – Нечего мной помыкать, Локерби! – Когда ты наконец дашь и другим послушать, как ты играешь? – Я ведь разрешила тебе послушать, не так ли? – Я имею в виду реальных людей, а не пианинных извращенцев вроде меня. – О, в таком случае мой ответ останется прежним: «никогда». – Неутешительный ответ. Почему ты продолжаешь разочаровывать меня? – Все лучше, чем позволить тебе управлять моей жизнью. – А может, я бы неплохо справился с ее управлением. Они стояли и смотрели друг на друга. В классе было слишком темно и слишком тепло. Аттис был слишком близко. – Пошли! – наконец резко сказала Анна. – Нам пора на урок. Она засунула заявку в сумку и, схватив Аттиса за руку, потащила его к двери. – Ну и кто кем сейчас управляет, доктор Эверделл? – засмеялся он. Анна старалась дома не играть на пианино так, как играла в школе при Аттисе. Девочка заставляла пальцы двигаться правильно и мягко, выстраивая ноты в идеальную линию. Тетя сидела рядом и наблюдала за ее игрой. Стук метронома, сопровождавший Анну дома, с каждым разом раздражал девочку все сильнее: тик-так, тик-так… Мое время на исходе! |