Онлайн книга «Призрак мальчика в пижаме»
|
Пока Корделия прикидывала, сколько книжек о поездах найдётся в городской библиотеке, малыш уселся на краю своей территории, скрестив ножки, будто в детском садике во время занятий в кругу. Он уставился на Корделию сквозь свои очочки, ожидая, пока она заговорит с ним, как обычно. – Ты не беспокойся, – сказала Корделия с уверенностью, которой на самом деле не испытывала. – Рано или поздно найдём мы и для тебя светлый ключик. У нас получается всё лучше и лучше! Вот только вчера мы освободили человека из учительского туалета наверху. Ему нужна была шапочка, чтобы прикрыть лысину. Малыш зажал рот ручонками и затрясся от беззвучного хохота. Корделия улыбнулась. В такие моменты было проще простого забыть, что мальчуган на самом деле призрак. Поскольку уровень видимости у него был первый, с виду он ничем не отличался от живого ребёнка. «Но это долго не продлится, если я не угадаю его светлый ключик!» – подумала Корделия. – Слушай, – сказала она, перестав улыбаться, – у меня плохие новости. Я, наверно, так часто приходить уже не смогу. Малыш надулся и скрестил ручки на груди. Корделия протянула ему ладонь. – Ты не подумай, что мне не хочется! – сказала она. – Но, по-моему, мои родители начинают догадываться, что я в школу хожу не на занятия по математике. Если они узнают всю правду, мне тогда вообще приходить не разрешат! Малыш кивнул с серьёзным видом. Хотя отвечать он не мог, Корделия знала, что он всё-всё понимает. Она не знала точно, почему он отличается от других призраков, которых её присутствие часто смущало и выбивало из колеи. Корделия считала, что растущая способность малыша общаться с ней как-то связана с тем, как много времени она с ним проводит. Что она так или иначе его пробудила. Иногда, в самые мрачные ночные часы, Корделия гадала, отчего он всё-таки умер. Болел? Или несчастный случай какой-то? В конце концов она каждый раз ударялась в слёзы и чувствовала себя дурой. Зачем вообще об этом думать? Какой смысл? Случившегося ведь уже не исправишь. Теперь она может помочь ему только в одном. – Жалко, я не знаю, как тебя зовут, – сказала Корделия. Малыш кивнул: «Мне и самому жалко, что я не помню». Столовая в школе Тени была довольно крутая – это признавала даже Корделия. Раньше, когда здание было особняком, а не школой, это была танцевальная зала. С высокого, как в соборе, потолка свисала гигантская люстра, а царапины на деревянном паркете только подчёркивали его естественную красоту. В стенах со всех сторон были окна от пола до потолка. С трёх сторон окна выходили в коридоры, а с четвёртой открывался потрясающий вид на Уайт-Маунтинс. Увидев этот величественный зал, Корделия понадеялась, что тут и кормят как-то по-особенному. Но не тут-то было: еда здесь оказалась ничуть не лучше, чем в её старой школе. Вот уж в этом-то отношении школа Тени и Риджвуд были два сапога пара! – Ну ты погляди! – воскликнула Корделия, ковыряя вилкой свою лазанью. – Лапша разварилась в кашу, а сыр наполовину не расплавился! Как, вообще, такое могло получиться? – Лазанью же делают из варёной лапши, – объяснил Бенджи. – Лапшу, наверно, переварили, а лазанью недодержали, вот сыр и не расплавился. Корделия с Агнесой удивлённо уставились на него через стол. – А ты что, готовить умеешь? – спросила Агнеса. – Ну, я же сижу с сестрёнками, когда родители на работе задерживаются, – сказал Бенджи. – Так что да, иногда и ужин готовлю. Ну, ничего особенного. Спагетти, тако и всё такое. Ну, и лазанью пару раз делал. Лазанья вкусная, но возни с ней… – А разве твоим родителям не положено нанимать няню, чтобы сидеть с детьми? – спросила Агнеса. – Ну, то есть формально ты же ещё маленький… Бенджи только рукой махнул. – На фига это надо? Платить по десять долларов в час какой-нибудь старшекласснице, чтобы она сидела на диване и переписывалась со своим парнем? Ещё не хватало деньги на ветер выкидывать. Я и сам справляюсь. Корделия с трудом проглотила кусок лазаньи. Ей сделалось стыдно. Она-то в жизни не готовила, ну максимум – попкорн в микроволновке. На ней не висит никакой ответственности, никакой домашней работы… А она с самого переезда только и делает, что ноет. – Мне так хотелось бы сестрёнку! – вздохнула Агнеса. У неё был старший сводный брат – папин сын от первого брака, – но он жил в Бостоне со своей мамой. – Наверно, это так весело… – Ну-у… – протянул Бенджи и стянул с тарелки у Корделии размякшую картошку фри. – Насчёт «весело» я бы не сказал. Скорее «утомительно». На той неделе я взял и уснул на диване, всё равно что дед какой-нибудь. А София… – Это которой шесть лет? – спросила Корделия. – Нет, шесть лет близнецам, – уточнил Бенджи. – А Софии восемь, и она у нас в семье главная хулиганка. Короче, она взяла, подкралась, пока я спал, и… Он запнулся. – Даже не знаю, стоит ли про это рассказывать… – Ну давай, говори уже! – воскликнула Корделия. – Ну ладно, – сказал Бенджи. – Короче, пока я спал, София взяла и накрасила мне ногти таким лаком с блёстками. Ядовито-розовым. Корделия с Агнесой дружно прыснули со смеху. – Ну ладно вам! – сказал Бенджи, хотя и сам заулыбался. – Я потом всю ночь эту фигню с ногтей отмывал. Тёр-тёр водой с мылом… И как вы, девчонки, это делаете? – Э-э… средством для снятия лака? – сказала Корделия. Лицо у Бенджи вытянулось. – А что, так можно было? Агнеса, которая и так уже хохотала во весь голос, теперь просто захрюкала от смеха – отчего все трое расхохотались ещё сильнее. Другие ученики принялись оборачиваться в их сторону. Миссис Мэйчен, дежурившая в этот день в столовой, уничтожающе воззрилась на них и прижала палец к губам. Тут вдруг Агнеса перестала хохотать и залилась краской. Корделия поначалу не сообразила почему. Но потом увидела, как Мэйсон пялится на Агнесу и хрюкает, будто свинья. Его дружки истерически ржали. – Не обращай внимания, – сказала Корделия. – Он просто урод. – Щас он у меня заткнётся! – сказал Бенджи. И встал из-за стола. Судя по его мрачному взгляду, он готов был сделать одну из тех глупостей, что обычно делают мальчишки, из-за которой у него будут одни неприятности. – Да не надо! – сказала Агнеса, расправив плечи. – Корд права. Оно того не стоит. И улыбнулась, слегка покраснев. – Но всё равно, спасибо! Бенджи сел на место. – Просто не верится, что мы с ним когда-то дружили! – сказал он. – А ведь когда я играл в футбольной команде, мы… Раздался чей-то вопль. В столовой всё смолкло. Все уставились на рыжую девочку. Девочка стояла у стола и ошеломлённо смотрела на шоколадное молоко, стекающее с её футболки. |