Книга Орешки для Белоснежки, страница 9 – Ольга Дашкова

— Белоснежка, останься, мы еще не закончили.

— Чарли, дьявол, чем вы вообще тут занимаетесь? Вы меня позвали, чтоб потрахать эту девочку, так у меня там есть своя.

Скотина какая, а не благородный мушкетер.

— Да отпусти ты меня!

— Эй, эй, детка, мы еще не закончили. Чарли еще не побывал в твоей горячей киске.

Наконец прикрыв грудь лифом, кое-как завязываю шнуровку, подобрав с пола маску, хочу выйти, но мне не дают.

— Дай пройти.

С вызовом смотрю на мушкетера, сдувая волосы с лица. Меня больше не пытаются остановить, а мне стыдно посмотреть за спину. Хочу уйти, позорно сбежать, подумать, прийти в себя после случившегося спонтанного секса сразу с двумя парнями.

— А то что?

— А то получишь по яйцам, и тощей медсестричке сегодня ничего не перепадет.

— А ты не только умная, но и дерзкая.

— А еще у меня тяжелая рука.

За дверью все еще грохочет музыка, диджей кричит, что до Нового года осталось всего два часа. А я хочу выпить, что покрепче и оказаться в своей комнате.

Тони, паршивец, смеется.

— Останься сладкая.

— Пропусти девочку, пусть идет, — Чарли говорит тихо, но его все слышат.

Мне наконец дают пройти.

— Парни, а вы видели дочку новой жены Генри? Говорит, там такая пышка.

Все-таки мушкетеру надо было врезать, я слышу эту фразу, перед тем как закрываю дверь. Надеваю на лицо маску, не хочу, чтоб меня видели взволнованной, пробираюсь сквозь скопление танцующих людей в карнавальных костюмах.

И откуда мама только взяла столько народу?

— Николь, ты куда это побежала? Скоро полночь, фейерверк.

Натыкаюсь на Бритни, мамулька по-королевски шикарна. Нет, она императрица бала, этого поместья и жизни Генри Томаса.

— Голова болит, хочу выпить лекарство, — вру, оглядываясь по сторонам, Вильям кого-то ищет в толпе, надеюсь, что не меня. — Я поднимусь к себе и сразу вернусь.

— Точно все в порядке?

— Мама, прекрати, мне восемнадцать, я не маленькая девочка.

— Хорошо, но сразу возвращайся, Генри хотел познакомить нас с любимыми племянниками.

— Обязательно.

Ну уж нет, с меня на сегодня хватит знакомств.

Поднимаюсь наверх, закрыв за собой дверь в своей комнате, несколько минут просто стою, облокотившись об нее, часто дышу, перед глазами картина моего грехопадения.

Нет, я не ханжа и вполне нормально отношусь к сексу до брака. Я не девственница, готова для новых отношений и знакомств, даже случайные связи меня не коробят.

НО.

Но чтоб трахаться сразу с двумя — это слишком.

Они ласкали меня, доводя пальцами до оргазма, а потом я сосала их члены. Сразу ДВА члена.

А может, это все моя неопытность? Я как наивная жду любви, а нужно начать с секса.

Так, надо успокоиться и сделать вид, что ничего не было.

Не включая свет, прошла в ванну, мои трусики остались как трофей Клоуну и Крюгеру. Между ног очень влажно, корсет кое-как завязан, грудь вываливается, искусанные губы, на щеках румянец, а на шее смачный засос.

Да уж, ну и дала ты, Белоснежка, и совсем не принцу, а наглым гномам.

Привела себя в порядок, надела трусики, Стефани не поверит, если я ей расскажу, да я и сама не верю тому, что произошло.

До какой степени нужно быть голодной до мужского внимания, чтоб дать в доме отчима на новогодней вечеринке двум парням?

Боже мой! Нет, нет, только не это!

Тони назвал мушкетера братишкой, а потом тот спросил, видели ли они дочь новой жены дяди.

Они племянники Генри.

Те самые, что заноза в заднице всего семейства.

Маркус рассказывал, я совсем забыла.

Младший наглец — Тони, неуправляемый бунтарь с татуировками — Чарли, и бабник мушкетер — Райли.

Вот и познакомились.

Снова застыла, глядя на себя в зеркало. Тело все еще помнило прикосновения мужчин, живот тянуло томительной болью, грудь все еще была налита, а соски торчали.

Нет, я не хочу, чтоб нас официально знакомили. Я не хочу видеть их насмешливые, довольные и сытые взгляды. Как вообще это будет выглядеть?

Мол, Николь, это мои горячо любимые племянники. А они такие «да мы знаем эту малышку, мы только что имели ее хором под лестницей в чулане».

Позор.

Лучше бы они были совсем посторонними, левыми парнями.

— Булочка моя сладкая, ты где? Мой револьвер давно заряжен и готов к бою.

Вильям?

Этому придурку что еще надо, тем более в моей комнате?

— Я тебя не звала, зачем пришел?

— Мириться. Я был неправ. К такому нежному цветочку, как ты, нужен особый подход.

Выйдя из ванной, включила торшер, Вильям в костюме ковбоя медленно подходил ко мне, слегка шатаясь.

— Ты пьян?

— Совсем немного, детка, но это никак не помешает нашим интимным делам.

— Иди проспись, у меня с тобой никогда не будет никаких интимных дел.

— Нет, я не могу. Все эти дни я мечтал о такой вкусной малышке.

Вильям смотрит странно, глаза практически стеклянные, кривая улыбка, он начинает медленно расстегивать широкий ремень, а потом ширинку брюк.

Серьезно?

У них тут такая нехватка девушек, что все родственники Генри решили поиметь меня?

— Даже не думай. И не подходи ко мне.

Все происходящее перестает быть смешным, Вильям реально решил меня изнасиловать. Я загнана уже в угол, единственный путь отступления — через кровать. Но как только я залезаю на нее, он оказывается рядом, дергая за локоть, бросая меня на матрас.

Я думала, что справлюсь с ним, но это оказалось не так просто. Даже самый тощий мужик, если пьяный имеет огромную силу.

— Маленькая похотливая сука. Что, не нравлюсь я тебе? А кто, кто тебе нравится? Эти ублюдки — мои братья? Ты их хочешь, да? Их все бабы хотят, этих выскочек.

— Отпусти, отпусти, придурок! Не трогай меня!

— Нет, ты будешь моя, сейчас моя.

Отбиваюсь как могу, но мужчина сильнее, он задирает подол платья, больно щипает бедра, рвет белье. Я не кричу, а хриплю, потому что все происходящее кажется нереальным.

Царапаю его, давлю на глаза, за что Вильям, замахнувшись, бьет ладонью по лицу. Боль обжигает щеку, я толкаю Вильяма в грудь, испытываю только отвращение, потому что он лапает меня своими мерзкими руками.