Онлайн книга «Дело иллюзорной удачи»
|
– Да. – Кто? – Пол Дрейк. – Глава Детективного агентства Дрейка? – Да, сэр. – И какие же указания дал вам мистер Дрейк? – Мне дали фотографию и велели обратиться к мистеру Диксону, который, как я знал, делает рисунки с фотографий, чтобы он выполнил карандашный набросок. – Какие еще задания вам дали? – Мне велели найти свидетелей ограбления «Пасифик нортерн супермаркет», раненого ночного сторожа и мистера Керни, сказать им, что я расследую совершенное там преступление. Я должен был попросить их описать грабителя в общих чертах. Это было утром, четвертого. Мне было поручено показать им рисунок, выполненный моим другом Друммондом Диксоном, и спросить их, не похож ли человек, которого они видели, на того, кто изображен на рисунке. – Как звали человека, фотографию которого вам дали? – Коллистер Гидеон. – Вы знаете, что случилось с Коллистером Гидеоном? – Да, знаю. Его сегодня убили. – Вы что-нибудь знали о прошлом Гидеона? – Я знал, что он отсидел срок за преступление. Я знал, что фотография, с которой был сделан рисунок, из полицейского досье Гидеона. – Хорошо. Что же вы сделали? – Выполнял данные мне указания. – Вы видели, как мистер Диксон делал рисунок? – Видел. – Это копия того рисунка? – Да. – Именно ее вы показывали свидетелям? – Да. – И в соответствии с данными вам указаниями делали все, чтобы свидетели заявили, что человек, которого они видели в начале первого той ночью, когда ограбили «Пасифик нортерн супермаркет» и ранили Стивена Хукса, очень похож на человека, изображенного на рисунке? – Да, сэр. – Вы знакомы с положением Уголовного кодекса, согласно которому человек, пытающийся обманным путем склонить свидетеля к даче ложных показаний, виновен в тяжком преступлении? – Да, сэр. – И что тот, кто сознательно создает или показывает фальшивые письма или документы свидетелю с намерением получить от него определенные показания, виноват в преступлении? – Да, сэр. – И все-таки вы делали все, чтобы заставить этих двух свидетелей опознать по рисунку Коллистера Гидеона как человека, которого видели ночной сторож и мистер Керни? – Если опознают, то да, сэр. – Кажется, все ясно! – подытожил Гамильтон Бергер. – Минуточку, – произнес Мейсон. – Я хотел бы задать этому свидетелю несколько вопросов. – Уместные вопросы разрешаю, – заявил окружной прокурор. Мейсон повернулся к Фултону: – Фултон, вам давали указание подкупить этих свидетелей? – Разумеется, нет! – Запугать их? – Нет, сэр. – Заставить их дать ложные показания? – Нет, сэр. – Вы должны были просто показать этот рисунок свидетелям и спросить их, тот ли это человек? – Ну, не совсем. Я должен был сделать все возможное, чтобы убедить их в том, что они видели именно этого человека. – Но не подкупать их? – Нет, сэр. – Не заставлять их делать ложные заявления? – Нет, сэр. – Не запугивать их? – Нет, сэр. – У меня все, – сообщил Мейсон. Гамильтон Бергер вызвал Дру Керни. – Мистер Керни, я вас попрошу рассказать о том, что произошло с вами. У вас состоялся разговор с мистером Фултоном, детективом, который только что сделал заявление? – Да, сэр. У меня также состоялся разговор с Полом Дрейком и мистером Мейсоном. – И вас попросили описать человека, которого вы видели выбегающим из супермаркета? – Да, сэр. – Вы его описали? – Да, сэр. – Вы опознали человека, изображенного на рисунке? – Господи, нет! – Расскажите мне, что случилось. – Фултон сразу же начал говорить: «Ну, это же он, правда? Портрет совпадает с вашим описанием». – Он продолжал настаивать, что это тот самый человек? – Да. – И что вы отвечали? – Я сказал, что это не тот человек. – И после этого вы отправились в офис Пола Дрейка? – Да, сэр. – И что же произошло там? – Он отвел меня в офис Мейсона. Мейсон оказался не так настойчив, как остальные, но он тоже пытался заставить меня сказать, что я видел выбегающим из супермаркета именно парня, изображенного на рисунке. – И вы это сделали? – Нет, но через некоторое время, наслушавшись их разговоров, я засомневался и сказал, что в глазах есть что-то знакомое, а вот рот совсем не похож. Если честно, они так задурили мне голову, что я уже не помню, как выглядело лицо, которое я видел, и как выглядит портрет! – Вы чувствуете, что больше не можете быть надежным свидетелем? – Именно так. – Это все, – заявил Гамильтон Бергер. – Минуточку, – попросил Мейсон. – У меня есть несколько вопросов. – Не думаю, что я позволю вам допрашивать этого свидетеля, мистер Мейсон, – возразил окружной прокурор. – Не поймите меня превратно, – взмолился вдруг Керни. – Я не намерен никого обвинять в каком-либо преступлении. Просто хочу сказать, что в моей памяти все перепуталось из-за предположений, которые они делали, вот и все. – Вот так, – подытожил Бергер. – Ситуация проясняется. При дальнейшем расследовании этого дела на показания данного свидетеля рассчитывать больше не приходится. Когда мы найдем настоящего преступника и этот свидетель столкнется с человеком, который действительно совершил преступление, на перекрестном допросе ему придется заявить, что раньше ему пришлось сделать заявления, опровергающие первоначальное опознание, из-за неуместных наущений Перри Мейсона и его служащих. – Почти на каждом процессе свидетели сначала дают полиции противоречивые описания, – заметил адвокат. – Потом делают задний ход, и, когда, в конце концов, идентифицируют преступника – это скорее всего уже вторичная идентификация. Поэтому полиция часто относится к идентификации путем опознания как к «пробной» идентификации. |