Онлайн книга «Грета Гарбо. Жизнь, рассказанная ею самой»
|
На британскую разведку работал с 1933 года, в частности налаживая связи с создаваемой американской разведкой и отдельными людьми, имеющими политический вес в обеих странах, а также просто могущими быть полезными МИ-6. У.С. – сэр Уильям Стивенсон – сотрудник МИ-6, «Бесстрашный», работавший под видом кинопродюсера, в МИ-6 отвечал за связи с западными спецслужбами. Считается, что во многом с него Ян Флеминг писал своего Джеймса Бонда, поскольку они были дружны. В МИ-6 Стивенсона звали «Бесстрашным», мало кто знал, что под этим именем скрывается кинопродюсер, не признающий границ даже во время войны. Неизвестно, когда Грета Гарбо была завербована (или просто привлечена в качестве помощницы) МИ-6, если вообще была завербована. Но помогала она активно, при этом не раскрывая секретов. Никому в голову не приходило, что молчаливая голливудская звезда действительно может быть Матой Хари, скорее такое подозревали относительно Марлен Дитрих. В действительности знакомства и популярность Греты Гарбо в высших кругах и среди бизнесменов очень пригодились. А то, что об этом никто не знал… не всякую Мату Хари раскрывают и расстреливают. И не все кричат о своих подвигах на пресс-конференциях. Внешность часто обманчива… И все же пришлось плыть в Швецию. Что может быть важней спасения чьих-либо жизней? А если это не одна, а десятки, сотни, даже тысячи и сотни тысяч спасенных? Это счастье – знать, что благодаря тебе тысячи евреев из Дании (хотя какая разница, кем они были и из какой страны?) смогли улизнуть буквально из-под носа у нацистов в нейтральную Швецию. Если бы ради этого пришлось петь, чтобы отвлечь преследователей, я бы смогла и это. Не пришлось. А вот поговорить кое с кем пришлось. Король Швеции Густав весьма достойный и умный правитель, но под влиянием сначала бывшей супруги – королевы Виктории Баденской, а потом второй невестки Луизы Маунтбеттен был настроен явно пронемецки. Его главный довод: – Я очень боюсь одним неосторожным словом или поступком навлечь беду на нейтральную Швецию. Это понятно, потому что на нейтралитет Нидерландов Гитлер не обратил никакого внимания, подобное вполне могло произойти и со Швецией. Но не сидеть же всю жизнь, спрятавшись в норку. Я знала, что, будучи приятелем Геринга и сторонником Гитлера, король Густав осуждает репрессии против евреев. Моим главным доводом был другой: – Ваше Величество, если погибнут люди, невинные люди, безоружные, вы не сможете себе этого простить, зная, что могли способствовать их спасению. Король Густав дал согласие тайно принять в Швеции датских евреев. Я понимала его опасения, но и оставить без помощи женщин, детей и стариков нельзя. Они стали шведами… – Ваше Величество, вы ни о чем даже подозревать не будете! Король Густав «не подозревал», а люди были спасены. Никто не заподозрил ни его – сторонника нацистов, ни меня – эгоистичную, капризную голливудскую звезду, восемь тысяч несчастных, которым грозил концлагерь, были спасены. Иногда слава может быть очень полезна… Мерседес не могла понять, зачем я отправилась туда, где опасно: – Почему ты не можешь спокойно жить в Нью-Йорке? Я устроилась в редакцию газеты, могу посодействовать и тебе, будешь проводить рекламные акции. В конце концов, чтобы участвовать в приближении будущей победы, вовсе не обязательно ездить с концертами к союзникам. С этим я была согласна, но рассказывать подруге, у которой ни от кого нет никаких секретов, о том, как приходится лавировать между королями нейтральных стран, понимая, что они настроены пронемецки, и одновременно убеждая сделать что-то против нацистов, не хотелось. Много позже, когда Мерседес вдруг поняла, зачем я ездила в Европу в столь опасное время, но ей ничего не говорила, подруга обиделась по-настоящему, но я виноватой себя не считала и не считаю. А мстить мне, вываливая для всеобщего обозрения грязное белье нашей спальни, совсем некрасиво. Шведского короля Густава и датского короля Христиана приходилось убеждать терпеливо и осторожно, кроме всего прочего, они не должны догадаться, по чьему распоряжению я работаю. А помимо них в Швеции, Норвегии и Дании нашлось немало патриотов из весьма состоятельных семей (не все дружили с Герингом и проводили месяцы на Багамах), они помогли во многом… Иногда важно просто быть связующим звеном. Когда-нибудь поднимут документы об уничтожении завода в Норвегии или о побеге Нильса Бора. Разве можно было оставлять такого ученого на растерзание нацистам? Ему грозил концлагерь. Но главная моя операция сорвалась. Я уже говорила и могла бы повторить: у меня была возможность убить Гитлера. Это не выдумка, фюрер не раз приглашал в Германию, хотя бы просто в гости. Я точно знала, что меня не посмеют обыскать, а потому пронести маленький пистолет в сумочке вполне возможно. Я бы застрелила Гитлера, неважно, что потом. В МИ-6 даже разработали идею этого убийства. Следовало отправиться якобы на съемки фильма о Жанне д’Арк, встретиться с Гитлером и избавить мир от этого монстра. Все организовывал У.С., но дело сорвалось из-за явной глупости: как сказал Уильям, автор пьесы Бернард Шоу категорически отказался давать согласие на съемки фильма по его пьесе в Германии! Тогда я поверила в эту ерунду, но много позже в разговоре с У.Ч. упомянула о желании застрелить Гитлера и сорвавшейся возможности. Ч. фыркнул, попыхивая своей сигарой: – Глупости! Бесстрашный был готов сложить не только вашу, но и свою голову, а еще головы десятков агентов. Но это же глупо. Убийство Гитлера только тогда имело смысл, если было бы произведено самими немцами. Если бы убил кто-то из иностранцев, я уже не говорю о том, что это вообще невозможно, вам не позволили бы не только вытащить пистолет из сумочки, но и открыть ее. Так вот, убийство кем-то из иностранцев возносило Гитлера на высоту национального героя. А войну как начать, так и прекратить могли только те, кто привел Гитлера к власти. Осведомленность Ч. о деталях сорвавшейся операции и то, что он назвал У.С. его конспиративным именем, вдруг объяснили все. Я ахнула: – Вы все знали?! – Видите ли, это моя обязанность. – А… неужели и запрет на операцию ваш? – Не мой лично, но наш. Шоу здесь ни при чем, ему подсказали выразить возмущение, чтобы не позволить вам наделать глупостей. А вот за Бора огромное спасибо… – Я только договаривалась, чтобы не мешали. – Это от вас и требовалось, сажать ученого в самолет не ваша задача. Каждый делал то, что мог лучше других. И я рад, что вы не рассказываете об этом подругам. – Я вообще молчалива. – Это я заметил. У.Ч. – это, безусловно, Уинстон Черчилль, с которым Грета Гарбо была весьма дружна. Гарбо дружила с любимой племянницей Черчилля Клариссой Черчилль, в 1952 году вышедшей замуж за преемника Черчилля на посту премьер-министра Энтони Идена. |