Книга Три жизни Тани, страница 139 – Валентина Елисеева

— Постой, постой! Откуда ты набрался этого бреда?! — поразилась Таня.

Она собирается учиться, работать, и попутно — быть счастливой со своим оборотнем. У неё нет стремления к «абсолютной свободе»! Она рада «подстроиться» так, чтобы их жизнь с Гордом протекала без случайных глупых ссор, но в этом плане Горд «подстраивается под неё» гораздо больше, чем она под него: он же ей слова поперёк не говорит, соглашается со всеми её решениями относительно их совместного быта, даже если они ему очевидно не по душе.

— Этот «бред» мне долго и доходчиво объяснял один из ведущих психоаналитиков конторы, — ответил Гордеон.

— Хоть король психоаналитиков — он не может делать таких выводов, совершенно не зная меня! — вскипела Таня. — На какое еще мировоззрение ты будешь влиять?! Я что — маленькая девочка?!

— Собственно… да.

— Собственно, нет!!! Скажи-ка, Лассер Иел поддержал мнение своего коллеги?

— Я не видел Лассера, но он прислал мне сообщение: «Сочувствую. Держись», — хмыкнул Гордеон.

Тане стало легче на душе, она сдержанно сказала:

— Ваш психоаналитик должен знать, что некоторые разумные существа взрослеют старше других. Потому что выросли в других мирах, других условиях, успели за короткий срок приобрести опыт, позволивший им автономно сформировать своё мировоззрение. Определиться с тем, чего они хотят помимо свободы от любой ответственности. Твой психоаналитик не намекал, что рядом с тобой я перестану развиваться и самосовершенствоваться, так как добрый волшебник в твоём лице и без того всё для меня сделает, достанет, всё за меня решит и додумает?

Гордеон поморщился — предположение Тани попало в точку.

— Ты тоже так считаешь? — вкрадчиво уточнила начинающая закипать Таня.

— Нет! Я так не считаю! Для меня ты взрослый человек без всяких оговорок.

— Но?

— Таня, в мирах оборотней разрывы длительных отношений, мягко говоря, не приветствуются и не поощряются. Мы по природе своей склонны выбирать спутника жизни один раз и навсегда, а жизнь длинная. Поэтому существа нашей расы не спешат создавать семью: редко кто вступает в серьезные длительные отношения раньше сорокалетнего возраста, а средний возраст брачующихся составляет пятьдесят лет. Мне почти столько и есть, а тебе, Танечка, — тебе девятнадцать! Это даже не юность, это еще детство по меркам моего мира.

— Меня признали совершеннолетней, — возразила Таня, пораженная страстной горячностью Горда, высказывающего свои сомнения.

— Благодаря этому меня не отдадут под суд за растление малолетних, — фыркнул Горд.

«К чему он клонит? Что не намерен ждать, когда мне стукнет пятьдесят? Что хочет разорвать наши отношения, пока им нельзя присвоить статус длительных? Что у него могут быть проблемы на работе, если мы не расстанемся?» — лихорадочно перебирала Таня худшие варианты.

— Если ты считаешь меня взрослой без оговорок, то к чему переживать о мнении посторонних лиц? — спросила она.

— К тому, что я признаю справедливость некоторых опасений, высказанных мне сегодня. Я не должен подавлять тебя.

— А я и не собиралась позволять тебе что-либо подобное, — холодно отрезала Таня. Похоже, пришло время для её ответных признаний: — Я определилась с выбором будущей профессии. Я поступила в Галактическую Академию Всекосмической Полиции!

Застыв на месте, Гордеон взъерошил волосы на голове и нахмурился. Таня непримиримо сложила руки на груди. Хотел не навязывать своё мнение и не подавлять — вот и поступай, как хотел! Попробуй заикнуться, что в академии трудно учиться — и сковорода окажется на твоей голове!

Оборотень явно почувствовал её боевой настрой. Прошёлся по кухне, уселся обратно на стул, устойчиво расставив ноги и облокотясь на колено. Покосился на решительно вздёрнувшую голову Таню. Потёр подбородок.

— Твёрдо решила в полицейскую академию поступать? — уточнил он.

— Да, — без тени сомнений ответила Таня. — В приёмной комиссии весьма охотно взяли мои документы, особенно когда прочли, что я — оборотень.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул Гордеон, — оборотни считаются одними из лучших в сыскном деле: у нас и нюх уникальный, и маскировка «под неразумное животное» всегда при нас.

Таня внимательно всмотрелась в задумчивое лицо своего мужчины. Как некстати накрутили его сегодня друзья-товарищи, чтоб им икалось! Будто Таниных опасений и неуверенности не хватает, надо ещё и Горду полной мерой их отвесить! Почему он молчит? Он чем-то недоволен? Вроде бы запаха злости или расстройства больше нет, но лицо… слишком сосредоточенное.

— Скажи честно, ты против моей службы в полиции? — решила не мучиться сомнениями Таня. Сегодня они поговорят откровенно, иначе домолчатся до расставания, а его она не переживёт.

Гордеон хмыкнул и заявил:

— Не против, но нам срочно надо пожениться.

Вот так вот… Надо, видите ли…

Таня не знала, каких чувств в ней всколыхнулось больше: радости, что любимый оборотень заговорил о браке, или злости, что он заговорил о нём так… Заговорил сухо и рассудительно, будто покупку мебели обсуждал! Это он совету психоаналитика последовал? Или наоборот? Сам же говорил, что оборотни раньше сорока лет не задумываются о браке, столько наговорил ей про её малый возраст, и вдруг — жениться им надо! Срочно! Лично Таня никакой срочности в браке не видела, в девятнадцать лет и на Земле под венец не спешат. Уверенность в чувствах Горда для неё гораздо важней официальной бумаги об их союзе, а как раз этой уверенности и нет.

При виде невозмутимо восседающего посреди кухни оборотня Танина рука всё-таки потянулась к сковороде. Захотелось гневно крикнуть, что она намерена выйти замуж исключительно по взаимной любви, а Горд ни о какой любви ни разу не заикнулся! Совсем-совсем не заикнулся, наверняка и не подумал ни разу ни о какой любви! И что с того, что она сама влюблена в него по уши — ей нужно ответное чувство!

— Ты чего распыхтелась так сердито? — удивленно спросил Гордеон, ловко обхватывая за талию сопротивляющуюся Таню и принудительно притягивая её к себе на колени. — И злостью от тебя отчётливо веет. Вот несогласием с моим предложением совсем не веет, так к чему тут злость?

— К тому, — совсем по-детски буркнула Таня, отворачиваясь от проницательных жёлтых глаз.

— И я ещё считаю тебя взрослым человеком, — весело хмыкнул Горд. — Обрати внимание: моё предложение прямо доказывает этот факт. Малой девочке я бы замужество не предложил, клянусь новым мундиром рэйсера!

— Так и взрослой девочке предлагать не надо! — запальчиво отозвалась Таня.

Гордеон в очередной раз доказал, что догадливостью природа его не обделила:

— Хм-мммм… Мне следовало встать на колени, протянуть кольцо с бриллиантом и признаться в страстной, вечной любви?

— Первых два пункта необязательны, — зло прищурилась Таня.