Книга Кот Сократ выходит на орбиту. Записки котонавта, страница 45 – Михаил Самарский

– Твои родственники гордятся тобой и хотели бы оказаться на твоём месте.

Я понял, в белой зависти нет ничего дурного.

А когда мне зачитали послание от Катерины, моё сердце сжалось в тугой комок, я смахнул лапой со щеки невидимую слезу: «Сократик, любимый мой котейка, я так скучаю по тебе. Мне даже поговорить ночью не с кем. Приезжай скорей». Ну а Петрович написал: «Ты ещё ответишь мне, подлый кот, за то, что я полночи, как идиот, бегал по лесу в поисках тебя».

Вот скажите, как после этих слов возвращаться домой? Точно голодом заморят, у них же чуть что – сразу на диету.

С того дня, как я познакомился с мышами, я стал каждую ночь наведываться к ним. С Траволтой мы здорово подружились и могли часами болтать обо всём на свете. Правда, говорил в основном я, рассказывая ему о своих приключениях на Земле, а он слушал меня с открытым ртом и каждый раз восклицал: «Да ладно» или «Не может такого быть».

Вы не поверите, однажды мы с ним вдвоём отправились в путешествие по станции. Честное слово! На клетке, в которой они живут, сверху есть маленькое отверстие, своего рода небольшая дверца, которая закрывается на защёлку. Человек может открыть её, просунуть руку и вытащить нужную ему мышку. В один из дней, когда я прилетел на очередную вечеринку с мышами, замок оказался незапертым. Видимо, Джон куда-то торопился и забыл закрыть. Для грызунов поднять дверцу – непосильная задача, а для меня, оказалось, это… ну, в общем, проще пареной репы. Я с лёгкостью зацепил её когтем и поднял вверх.

– Выходите, мыши, пойдёмте гулять, – предложил я.

И что вы думаете? Грызуны от страха забились в угол клетки и давай в один голос твердить:

– Нет, мы никуда не пойдём, мы боимся. Люди будут нас ругать.

– Да не бойтесь, мы немного полетаем, потом вернётесь и будете дальше сидеть в своей конуре, – убеждал я. – Вы же дальше своего носа ничего не видели. Хоть посмотрите станцию, на которой живёте.

– Нет, нам страшно. – Они уперлись, словно овечки.

– Как хотите, – махнул я лапой и уже собрался закрыть дверцу, как Джон Траволта закричал:

– Постой, Сократ, не закрывай, я с тобой пойду.

– Хоть один смелый нашёлся, – ухмыльнулся я, – давай, выбирайся наружу.

Голубоглазый мышонок зацепился когтями за решётку, ловко подтянулся и оказался на свободе.

– Отпускай лапы, – сказал я.

Траволта отцепил когти от решётки, я захлопнул дверцу, и мы взмыли в воздух. Поскольку я больше его, мне гораздо проще передвигаться, достаточно было сильно оттолкнуться лапой от стены или от любого другого предмета, и я летел, как ракета.

– Забирайся ко мне на спину, – предложил я, – вдвоём будет проще путешествовать.

Мышонок, в жизни не видавший котов и не знающий, какую опасность для него может нести общение со мной, без колебаний зацепился коготками за мою шерсть, и мы полетели покорять просторы космической станции. Даже в самом страшном сне я не мог увидеть такую картину. Я катаю на своей спине мышь, и у меня даже мысли нет её съесть. Точно – космос на меня положительно влияет. Так совсем можно превратиться в борца за права животных на планете. В одном из модулей я заметил Николая, космонавт направлялся в сторону туалетной комнаты. Увидев его, я спрятался на стеллаже между коробками.

– Тише, – призвал я грызуна к молчанию, – сейчас он уйдёт, и мы полетим дальше.

Космонавт отодвинул раздвижную дверь и скрылся за ней. Пулей пролетев мимо туалета, мы двинулись дальше.

– Сократ, я и не думал, что наша планета такая большая, – воскликнул мышонок.

Мы парили по длинным коридорам станции, ныряя в открытые люки, перелетали из модуля в модуль.

– Да не планета это, – возразил я, – это всего лишь космическая станция.

– Это для тебя станция, а для меня планета, – настаивал он.

– Ладно, если ты так считаешь, пусть будет по-твоему, – согласился я.

С ним спорить – точно верблюду доказывать, что он им не является.

– Сократ, если ты живёшь на другой планете, получается, ты для меня пришелец? – спросил он.

– Выходит, так, – согласился я, – у тебя своя планета, у меня своя.

А ведь и правда: я для него самый настоящий инопланетянин. Тем не менее мы подружились и понимаем друг друга. Может быть, и на других планетах тоже живут существа, с которыми мы когда-нибудь найдём общий язык?

– Покажи мне, где здесь живут люди, – попросил он.

– Везде, где мы с тобой летаем, – ответил я. – Спим мы, где придётся, а едим всегда в одном месте.

– Как интересно, – воскликнул он и добавил: – И ты тоже вместе с ними живёшь?

– Конечно, я же член команды, – сказал я.

Мы заглянули в комнатушку Ирины. Она спала в мешке, вытащив обе руки в отверстия по бокам. Они парили в воздухе и, казалось, жили отдельной жизнью. В соседней нише спал Джон, полностью погрузившись в мешок и перевязав себя ремнями. Со стороны он напоминал колбасу-вязанку. В другом модуле мы увидели спящими Леонида и Олега. Николай недавно вернулся и спал ещё не крепко. Он то и дело поправлял повязку и что-то бормотал под нос. По всей видимости, его мучила бессонница. Меня тоже, когда не могу уснуть, всё раздражает.

– А для чего они пристегивают себя ремнями? – удивился Траволта.

– Чтобы во сне не летать по станции, когда человек спит, его тело становится неуправляемым, – со знанием дела ответил я.

– Зачем им чёрные повязки на глазах? – снова поинтересовался он.

– Ты же видишь, кругом свет, – сказал я, – здесь его не выключают никогда, а чтобы он им не мешал, космонавты надевают повязки.

– Сократ, ты такой умный, откуда ты это всё знаешь? – спросил мышонок.

– Я уже опытный котонавт, не первый день на станции живу, – похвастался я.

Хотя это даже и хвастовством назвать нельзя, я и правда чувствовал себя таким. Уже с лёгкостью переносил невесомость, словно родился на космической станции.

С Траволтой мы облетели всю МКС, я даже показал ему то место, где хранятся скафандры. По тому, как его когти с силой впились в мою шерсть, я понял: он тоже испугался их вида.

Не знаю, сколько продолжалось наше путешествие, только уснули мы внезапно в самом дальнем углу станции – там, где находился отсек, в котором хранились всякие грузы. Жаль, что он оказался закрытым, я хотел «показать» мышонку, как пахнет наша планета. Когда прибывал грузовой «Прогресс», я всегда летел сюда, чтобы глотнуть «свежего воздуха», привезённого с Земли. Иногда здесь пахло цитрусовыми и немного яблоками. Я хоть и не любитель фруктов, всё же эти ароматы напоминали мне дом и наш сад. Проснулся я от громкого крика, разлетевшегося по станции.

– Ира, Ира, скорей, скорей ходить сюда, – звал её Джон, – Траволта пропасть.