Книга Сила трех, страница 20 – Нора Робертс

— О боже! — Он тряхнул головой, пришел в себя и снова стал хладнокровным ученым. — Здесь. Именно здесь.

Бук бросил взгляд на шкалы, вынул диктофон и записал показания. Потом пересек участок и с помощью другого прибора определил его протяженность, диаметр и площадь. Стоя в снегу на коленях, он измерял, считал, записывал. И размышлял, глядя на рехнувшиеся цифры и стрелки.

— Мощнейший заряд, чистая положительная энергия на участке диаметром в три с половиной метра, представляющем собой идеальный круг. Большинство ритуалов паранормального происхождения предусматривает создание защитных кругов. Это самый сильный круг, который я когда-либо видел.

Сунув приборы в карман, Мак стал раскапывать снег руками. К тому времени, когда обнажилась приличная часть круга, у него взмокла спина.

— Под снегом нет никаких знаков. Ни намека на символы. Нужно будет вернуться с лопатой и расчистить весь круг. Если круг возник в момент ареста Ивена Ремингтона, то ему больше двух месяцев. Видимо, круг был ритуально закрыт в ту же ночь. Но мой прибор регистрирует эхо положительной энергии, составляющее шесть и две десятых.

«Шесть и две. В это было невозможно поверить. Черт побери! Максимальный показатель активного круга, с которым мне приходилось сталкиваться во время обряда инициации, не превышал пяти и восьми десятых. Нужно будет проверить».

Он поднялся, весь в снегу, и начал фотографировать. Уронил диктофон, выругался и долго рылся в сугробе, боясь, что снег повредит прибор.

Но ничто не могло уменьшить его волнение. Он стоял в безмолвной роще и думал, что обнаружил самое сердце острова Трех Сестер.

Час спустя Мак устало топал вдоль заснеженного берега. Вода пришла и ушла, унеся с собой часть снега. Но влага и холод сделали свое дело; остатки превратились в настоящие кирпичи.

Ветер, дувший со стороны моря, был ледяным. Хотя Мак был тепло одет, пальцы рук и ног начинали ныть.

Лениво думая о горячем душе и огненном кофе, Мак изучал место, где ему явилась женщина в первый вечер пребывания на острове.

— Какого черта вы здесь делаете?

Он поднял взгляд, увидел стоявшую на волноломе Рипли и слегка смутился, поняв, что вместо горячего кофе тут же подумал о жарком сексе.

— Работаю. А вы?

Рипли подбоченилась. Мак, не видя ее ярко-зеленых глаз, прикрытых темными очками, пожалел о том, что не взял свои собственные солнечные лучи, отражавшиеся от снега, ослепляли.

— Работаете? Над чем? Хотите превратиться в снежного человека?

— В этих местах йети не водятся.

— Да? Посмотрите на себя.

Бук опустил глаза. Действительно, он был весь в снегу. Когда дойдет очередь до горячего душа, едва ли ему удастся быстро избавиться от одежды.

— Кажется, я с головой ушел в работу, — пожав плечами, сказал он.

Поскольку гора идти к Магомету явно не желала, Магомет сам пошел к горе. Сделать это было нелегко, потому что над коленями Мака образовались настоящие снежные заносы. Но он все же добрел до волнолома и остановился, пытаясь отдышаться.

— Вы когда-нибудь слышали про обморожение? — саркастически спросила Рипли.

— Я еще ощущаю кончики пальцев, но спасибо за заботу. Как насчет кофе?

— Увы, с собой у меня его нет.

— Если так, угощаю.

— Я на работе.

— А вдруг я действительно обморозился? — Мак повернул голову и бросил на нее умоляющий взгляд. — Разве долг слуги общества не велит доставить меня в теплое и безопасное место?

— Нет, но я могу вызвать вам «Скорую».

— Ну что ж, валяйте. — Он забрался на стену, прижав к себе камеру, и встал рядом с Рипли. — Куда вы направляетесь?

— А что?

— Я подумал, что там может быть кофе. Рипли вздохнула. Бук выглядел совершенно замерзшим. Это было душераздирающее зрелище.

— Ладно, пойдемте. Я отведу вас.

— Сегодня утром я не видел вас в спортивном зале.

— Я поздно встала.

— И в поселке тоже.

— Зато вы видите меня сейчас.

Походка у Рипли была стремительная и размашистая. Мак едва успевал за ней.

Она остановилась у полицейского участка и смерила Бука взглядом.

— Стряхните снег с ботинок.

Мак послушно затопал ногами; при этом с его пальто и брюк сошла небольшая лавина.

— О боже… Повернитесь. — Рипли стала смахивать снег с его спины. Зайдя спереди, она слегка нахмурилась. Потом она подняла глаза и увидела, что Мак улыбается.

— Над чем смеетесь? — сурово спросила она.

— Может быть, мне нравятся ваши прикосновения. Не хотите, чтобы я отряхнул вас?

— Думайте, что говорите, иначе не получите кофе. — Рипли распахнула дверь настежь и почувствовала острую досаду, не увидев Зака.

Она сняла перчатки, пальто и размотала шарф; Мак сделал то же самое.

— Какого черта вам понадобилось ползать в снегу?

— Вы действительно хотите это знать?

— Думаю, что нет. — Она вылила из кофеварки остатки бурой жидкости.

— И все же я отвечу. До того я был в роще и нашел место, где вы в ту ночь… столкнулись с Ремингтоном.

У Рипли вновь заныло внизу живота: похоже, именно так действовал на нее Бук.

— Откуда вы знаете?

Мак взял протянутую ею чашку.

— Это моя работа. Вы закрыли круг, верно?

— Поговорите об этом с Майей.

— Скажите только «да» или «нет». Это нетрудно.

— Да. — Ею овладело любопытство. — А что?

— Потому что там осталось энергетическое эхо такой силы, с которой мне до сих пор сталкиваться не приходилось. Сильнейшая магия.

— Я уже сказала, это по части Майи.

Он терпеливо ждал, пока кофе остынет.

— Есть какая-нибудь особая причина, из-за которой вы с ней не ладите, или так было всегда?

— Не ваше дело.

— Ладно, оставим это. — Он сделал глоток. Вкус был премерзкий, но Маку случалось пить кофе и хуже. — Хотите пообедать вечером?

— Хочу и собираюсь это сделать. Мак усмехнулся.

— Я имею в виду со мной.

— Нет.

— Если мы не пообедаем, мне будет трудно снова поцеловать вас на прощание.

Она оперлась о столик, на котором стояла кофеварка.

— Продолжения не будет.

— Я надеюсь, что после совместно съеденной пиццы вы передумаете.

Она уже и так передумала. Достаточно было одного взгляда на Мака, чтобы в ней проснулся аппетит.