Книга Сила трех, страница 32 – Нора Робертс

Рипли шумно выдохнула и прислушалась к себе. Нет, черт побери, легче не стало. Она чувствовала себя ужасно.

— Ну, вот и все. Не стану мешать.

Она шагнула к двери, но Мак преградил ей дорогу.

— Твоя попытка объяснить причину происшедшего, а именно этим я всю жизнь и занимаюсь, доставила мне удовлетворение. Признаюсь, очень мелкое и эгоистическое.

Она не смотрела на него. Зачем, если в его голосе звучала насмешка?

— Я и так знаю, что я идиотка, — мрачно сказала она.

— Не стану спорить, — Мак провел рукой по ее длинным волосам, собранным в конский хвост. — А пальто все-таки надо снять. — Он стащил его чуть ли не силой. — Хочешь пива?

— Нет. — Рипли хотелось, чтобы ее обняли. И может быть, даже слегка покачали. Это ее удивило. До сих пор она такого желания не испытывала. — Нет, я на дежурстве.

Он снова погладил ее мягкие волосы.

— Ну что, поцелуемся и помиримся?

— Думаю, пока нам следует воздержаться от поцелуев. — Рипли взяла у Мака пальто и бросила на пол у входной двери. Потом ткнула пальцем в надпись на футболке Бука. — Твоя альма-матер?

— Что? — Он посмотрел на футболку. — Да. Я защищал там диссертацию. «Ты не жил, если не видел весну во Фростбит-Фоллс…»

Рипли улыбнулась, и у нее полегчало на душе.

— Мак, я не знаю, чего от тебя ждать.

— Я тоже. Ты хочешь… — Он осекся, услышав звонок телефона, и растерянно обвел взглядом комнату.

— Похоже на телефон, — весело подсказала Рипли.

— Да. Но какой аппарат? В спальне, — решил он и убежал.

Рипли потянулась за пальто. Наверно, лучше уйти, пока он занят. Но тут она услышала его голос. Похоже, Мак говорил по-испански.

«Почему меня всегда возбуждает иностранная речь?» — подумала она, оставила пальто на месте и медленно пошла в сторону спальни.

Он стоял у кровати, сунув дужку очков в передний карман джинсов. Постель была застелена. Это понравилось Рипли, ценившей в мужчинах стремление к аккуратности. Часть книг была сложена в стопки; остальные валялись повсюду. Во время разговора Мак расхаживал по комнате. Рипли заметила, что на нем нет ботинок. Только толстые носки, один черный, другой темно-синий. Это было очаровательно.

Он говорил очень быстро. Иностранная речь всегда казалась Рипли потоком звуков, складывающихся в чарующую мелодию.

Мак был очень сосредоточен, но не потому, что говорил по-испански. Беглость речи говорила, что этот язык стал для него почти родным.

Потом он вдруг огляделся и похлопал себя по карману футболки.

— Правый передний карман, — сказала она, заставив Мака удивленно обернуться. — Очки?

— Гм-м… нет. Да. Куда девалась моя ручка?

Рипли вошла в спальню и взяла одну из трех ручек, лежавших на тумбочке. Видя, что Мак все еще раздосадован, она добавила к ним блокнот.

— Спасибо. Не знаю, почему они всегда…

Он сел на край кровати и начал что-то записывать. Рипли решила, что зашла слишком далеко и терять ей нечего. Она, приглядевшись, попыталась прочесть его каракули, но тут же убедилась, что это опять стенография или он пишет по-испански.

Она стала рассматривать его спальню.

Никакой разбросанной одежды, все свободное место занимали книги, журналы и пачки бумаги. Фотографий близких людей не было, а жаль.

На туалетном столике лежали горка мелочи и медаль Святого Христофора. Она вспомнила про амулет в «бардачке» и задумалась. Интересно, есть такие места, в которых он не был?

Чуть в стороне она увидела нож фирмы «Лезер-мен», набор маленьких отверток, несколько непонятных кусков пластика и металла и какой-то блестящий черный камень.

Рипли потрогала его, ощутила вибрацию, услышала негромкое гудение и быстро отдернула руку.

Когда она повернулась, Мак все еще сидел на кровати. Он положил трубку и смотрел в пространство. Выражение его лица было рассеянным и мечтательным одновременно.

Рипли откашлялась, пытаясь привлечь его внимание.

— Ты говорил по-испански?

— Угу…

— Плохие новости?

— Что? Нет. Нет, интересные. Коллега из Коста-Рики. Думает, что он может связаться с ВБС.

— Это еще что такое?

— ВБС? Внеземное биологическое существо.

— Маленький зеленый человечек?

— Да. — Мак отложил блокнот. — Они мало чем отличаются от ведьм, летающих на помеле.

— Ха-ха…

— Как бы там ни было, это интересно. Посмотрим, что из этого выйдет. Если не найдем другого, более подходящего для спальни занятия.

— Ты не так рассеян, как кажешься.

— Я рассеян далеко не всегда. — Он похлопал по кровати.

— Предложение заманчивое, но я — пас. Мне пора домой.

— Может быть, пообедаем? — Он снял очки и небрежно бросил их на кровать. — Не дома. Съездим куда-нибудь. Кажется, время для этого самое подходящее.

— Может быть. Убери очки с кровати. А то забудешь и сядешь на них.

— Правильно. — Он взял очки и положил их на тумбочку. — Откуда ты знаешь, что со мной такое бывает?

— Просто догадалась. Ничего, если я позвоню домой и скажу, чтобы меня не ждали?

— Конечно.

Когда Рипли шагнула к телефону, Мак взял ее за руку, развернул и заставил встать между его колен.

— Давай обсудим вопрос о поцелуях. Раз уж ты просишь прощения, то должна меня поцеловать.

— Я подумаю. — Не сводя с него глаз, Рипли набрала номер, быстро поговорила с Заком и положила трубку. — Так и быть. Руки на кровать. Держать их там. Никаких прикосновений и никаких объятий.

— Это очень сурово, но будь по-твоему. — Он положил руки на край кровати.

Настало время показать этому типу, что не он один умеет целоваться. Рипли медленно наклонилась, провела ладонями по голове Мака и положила их ему на плечи. Улыбающиеся губы Рипли застыли в нескольких сантиметрах от его рта.

— Без рук, — повторила она.

Прикосновение губ, легкий укус, движение языком… Она сделала глубокий вдох.

Потом немного отодвинулась и выдохнула, нагнетая напряжение. Ее пальцы вплелись в его волосы.

Мак ощутил внезапный жар, сжигавший его изнутри. Его руки тисками сжали край кровати, сердце заколотилось как сумасшедшее.

Казалось, его едят живьем, алчно и беспощадно.

Она проникла в него как быстродействующий наркотик, который возбуждает нервные окончания. Мак ощущал бурю чувств и боялся, что вот-вот взорвется.

Рипли была готова повалить его навзничь, уступив бушевавшему внутри желанию. Каждый раз, когда она оказывалась рядом с этим человеком, с ней происходило что-то непонятное. Сознание затуманивалось, тело цепенело, сердце сжималось — даже сейчас, когда она владела инициативой.