Книга Лик Огня, страница 4 – Нора Робертс

Рука Майи задрожала. Более того, она почувствовала в ладони легкий зуд. Пришлось положить ее на стол ладонью вниз.

— Зачем?

— Поверенные для того и существуют, чтобы выполнять мои поручения, — пожав плечами, ответил Сэм. — Кроме того, я сомневался, что ты согласишься сдать мне коттедж. Но зато был уверен, что после заключения договора ты выполнишь условия сделки.

Она сделала глубокий вдох.

— Я имела в виду, зачем тебе понадобился коттедж. В твоем распоряжении целая гостиница.

— Я не люблю жить в гостиницах вообще, а там, где работаю, особенно. Мне нужны спокойствие и уединение. Если я поселюсь в гостинице, ни того ни другого не будет. Майя, ты сдала бы мне коттедж, если бы я не действовал через адвоката?

Она поджала губы.

— Конечно. Но повысила бы цену. Причем значительно.

Он рассмеялся и сделал глоток кофе.

— Дело есть дело. Так и должно быть. Поскольку родители продали наш дом новому мужу Рипли, я не могу там поселиться. Все верно. Чему быть, того не миновать.

— Да уж… — Больше сказать было нечего. Майя выдвинула ящик стола и достала ключи. — Домик маленький и неказистый, но пока ты на острове, с неудобствами придется мириться.

— Ничего, привыкну. Не поужинаешь со мной сегодня вечером? Мы могли бы наверстать упущенное.

— Нет, спасибо.

Сэм не собирался торопиться с приглашением. Слова вырвались сами собой, и это его раздосадовало.

— Ладно, тогда в следующий раз. — Он встал и сунул в карман ключи и договор. — Майя, я рад, что снова вижу тебя.

Не успела она опомниться, как он накрыл ладонью ее руку. Что-то щелкнуло, и воздух зашипел.

— Ах… — Хватка Сэма стала крепче.

— Убери руку, — негромко сказала Майя, глядя ему прямо в глаза. — Ты не имеешь права прикасаться ко мне.

— При чем тут права? Когда-то для нас это было потребностью.

Чтобы унять дрожь, Майе пришлось собрать в кулак всю свою волю.

— Никаких «нас» давно нет. Я в тебе больше не нуждаюсь.

Она попала в цель. Сердце Сэма сжалось от острой боли.

— Но ты есть. И я в тебе нуждаюсь. Речь идет о чем-то большем, чем оскорбленные старые чувства.

— Оскорбленные старые чувства? — повторила она так, словно это была фраза на незнакомом ей языке. — В любом случае не прикасайся ко мне без разрешения. Ты его не получал.

— Нам предстоит серьезный разговор.

— По-твоему, нам есть что сказать друг другу? — Майя больше не могла сдерживать рвавшийся наружу гнев. — В данный момент мне больше не о чем с тобой разговаривать. Я хочу, чтобы ты ушел. Ключи и договор у тебя. Коттедж твой. Очень умно с твоей стороны, Сэм. Ты всегда был умен. Даже в детстве. Но это мой кабинет и мой магазин. — «И мой остров», — чуть не сказала она, но вовремя спохватилась. — И времени на тебя у меня нет.

Хватка Сэма ослабла, и она вырвала руку. Шипение прекратилось.

— Не порть свой визит сценой. Надеюсь, коттедж тебе понравится. Если возникнут какие-нибудь трудности, дашь мне знать.

— Понравится. И знать тоже дам. — Сэм пошел к двери. — Да, Майя, забыл сказать… Это не визит. Я вернулся насовсем.

Увидев, что Майя побледнела, он испытал злорадное удовлетворение и закрыл за собой дверь.

Спускаясь по лестнице, он выругал себя за мстительность и бестактность. Он вышел из магазина, ощущая на себе стальной взгляд Лулу. Настроение у него было паршивое.

Сэм не стал возвращаться к пристани, где была припаркована его машина. К коттеджу, где ему предстояло прожить некоторое время, он тоже не пошел, а отправился в полицейский участок.

Оставалось надеяться, что Зак Тодд — ныне шериф Тодд — сейчас там. Слава богу, хотя бы один человек на этом острове искренне обрадуется его возвращению.

Если он ошибется и тут, дальше ехать будет некуда. Холодный весенний ветер заставил Сэма съежиться. Ничего хорошего или многообещающего в этом ветре не было.

Она отмахнулась от него как от мухи. Точнее, как от комара. Не с гневом, а с досадой. И все же тот щелчок в воздухе кое-что значил. Несомненно. Но если на свете и имелся человек, способный спорить с судьбой, то таким человеком была Майя.

«Ведьма. Гордая и упрямая», — со вздохом подумал он. Именно это и влекло его к ней. Гордости и силе сопротивляться трудно. Если только он не ошибся, теперь и того и другого у нее было больше, чем в девятнадцать лет.

Это означало, что его задача усложняется, причем многократно.

Он шумно выдохнул и толкнул дверь участка.

Человек, который сидел, положив ноги на письменный стол и прижав к уху телефонную трубку, почти не изменился. Он был здесь на своем месте. Русые волосы были такими же выгоревшими и нестрижеными, глаза такими же пронзительно-зелеными.

При виде Сэма они широко раскрылись.

— Ладно, я свяжусь с вами. Отправлю документы по факсу до конца дня. Да. Верно. Мне пора идти. — Зак убрал ноги со стола, положил трубку, встал и с улыбкой посмотрел на Сэма. — Ну, сукин сын! Настоящий мистер Нью-Йорк.

— А ты — вылитый мистер Шериф.

Зак в три прыжка преодолел разделявшее их расстояние и облапил его как медведь.

Сэм ощутил облегчение. Значит, детская дружба еще кое-чего стоит.

Годы, отделявшие мальчика от мужчины, исчезли бесследно.

— Рад тебя видеть, — он не мог найти подходящих слов.

— И я тебя. — Зак слегка отстранился и радостно улыбнулся. — Что ж, вижу, от сидения за письменным столом ты не потолстел и не полысел.

Сэм посмотрел на стол Зака, заваленный документами.

— И ты тоже, мистер Шериф.

— Да. Поэтому веди себя как следует и помни, кто на этом острове хозяин. Кстати, какого дьявола тебе здесь понадобилось? Кофе хочешь?

— Если так ты называешь жидкость в своем кофейнике, то я пас. У меня здесь дело. Причем надолго.

Зак поджал губы, наполняя свою кружку.

— Гостиница?

— В том числе. Я выкупил ее у родителей. Теперь она моя.

— Выкупил? — Зак пожал плечами и уселся на край письменного стола.

— Моя семья всегда отличалась от твоей, — сухо ответил Сэм. — Это бизнес. К которому мой отец потерял интерес. А я нет. Кстати, как поживают твои старики?

— Лучше всех. Ты не застал их совсем чуть-чуть. Они приезжали на свадьбу Рипли и прожили на острове почти месяц. Я уже было решил, что они вернулись насовсем, но тут они сели в свой трейлер и отправились в Новую Шотландию.

— Жаль, что я с ними разминулся. Я слышал, Рип — не единственная, кто вступил в законный брак.