Книга Карающая длань законотворца, страница 28 – Оксана Руф

А захлебнувшись, выплеснул весь гнев и всю энергию на тех, кого увидел.

Горячая волна ярости окатила меня в последний раз и спала. Я смогла открыть глаза. Поляна тлела. Нет, не так. Она была охвачена чёрным, едва стелющимся по земле, пламенем. Это пламя съедало плоть на мёртвых лошадях, оставляя белоснежные кости.

— Волда. Н-нужно найти… найти чудовище.

— Понял.

И мы пошли. Пошли в лес, в самую чащу, туда, где искрились красным глаза древесных адди, ждущих, когда же обед, наконец, изволит сдохнуть. Сухой треск деревьев и шорох кустарников долетали до меня как сквозь толщу воды. Всё же, тело призрака ужасно плотное и неудобное. То ли дело я. Вон какая маленькая и мягонькая. Когда кормят правильно.

— Там.

Волда остановился и заступил за россыпь жемчужных росянок. Эти цветы любят влагу, а потому жрут всё, что попадает под корни и на листья. Ну как жрут, выжимают досуха. Жемчужные росянки полтора метра в высоту, а их лопухи вполне способны скрыть даже взрослого, а если этот взрослый ещё и прозрачный…

Там оказалось деревянной развалюхой. Возможно, ещё лет пять-десять назад здесь и останавливались исследователи магических существ, но с тех пор, как отец ввёл прямой запрет на посещение земель, всё пришло в запустение. Несмотря на то, что границы герцогства были дальше, никто не хотел попасть под горячую руку старшего законотворца.

Волда раздвинул воланы жемчужниц и прислушался.

— Там кто-то есть. Дышит.

— Тогда пошли.

— Ты уверена, маленькая наследница?

— Нет. Но задачу это нам не упрощает. Всё равно нужно проверить. Вдруг, кто-то из гвардии там прячется. Они хоть и берсерки, но тоже смертны. Должно же и их что-то выбивать из размеренного принятия смерти.

— Ладно. Тогда я пошёл.

— Мы пошли, Волда. Мы. Не забывай, пожалуйста. Я не смогу сама тебя изгнать, так что остаётся только уповать на твои честь и достоинство.

— МЫ.

— Да, — прошептала я, наваливаясь на одну из цепей. — Мы, Волда. Это всё ещё мы.

Исследовательский домик поражал размерами. Он был столь мал, что в нём могла поместиться разве, что детская. В пустые глазницы окон лезли стебли дикого плюща, а дверь держалась на честном слове и украшали её, главным образом, длинные и глубокие борозды. От когтей.

В темноте разглядеть что-то ещё было почти невозможно. Волда ступил на покосившийся порог, постоял с минуту, вслушиваясь, и вошёл в разгромленный и разграбленный дом.

— Гррр.

— Не берсерк, — тихо сказала я. — Мы вовремя. Сейчас он, должно быть, ранен и спрятался здесь, чтобы регенерировать.

— Маленькая наследница. — Волда неожиданно потерял упор и споткнулся. — У меня нет времени. Если я не уйду, то ты не сможешь жить.

— Нельзя, миленький. — Я пошатнулась. — Нельзя. Нужно справиться с ним до того, как тварь восстановится.

— Ладно.

Старик широким взмахом откинул валяющийся под ногами стул, отбросил в сторону изломанный стол и почти налетел на дверь, за которой прятался монстр.

Чудовище зарычало. Потом заскулило и затихло.

Спокойно, Диела. Даже у края пропасти можно выжить, а здесь всего лишь раненый зверь. Меч Справедливости поможет, он не позволит умереть так просто. Осталось только…

Додумать я не успела. Предок выбил ногой дверь и ввалился в заднюю комнату, служившую когда-то спальней. На мгновение мне показалось, что света луны не хватит, но нет…

— Стой!!! — заорала я, когда старик замахнулся в попытке пнуть монстра. — Стой, Волда!

Призрак замер с занесённой для удара ногой и покачнулся.

Наша связь начала рваться и вот уже одна из цепей ослабла настолько, что я почти коснулась носом холодного пола и блеклого меха.

Он лежал прямо посередине.

Ещё совсем котёнок, не достигший возраста совершеннолетия. Разбитый, покалеченный и испуганный.

Полный оборот?

Но кто?

— Девочка, — прохрипел старик. — Мне пора.

— Подождите. Вы можете опустить меня на пол, так, чтобы я оказалась рядом с ним?

Но прежде, чем я оказалась рядом, барс вскочил и бросился на нас. Он вложил в прыжок остатки сил и воли. Это было видно по сверкающим светло-зелёным глазам.

Я забыла, что хотела сделать.

Такова природа снежных барсов. Одним лишь взглядом они могут обезоружить противника и лишить его воли. Наверное, предок это понял раньше, чем смогла осознать я. Волда схватил кусок сломанной рамы и замахнулся.

Как во сне я следила за широким оскалом и острыми зубами, вот-вот готовыми сомкнуться на моём горле. Он не позволит к себе приблизиться.

Раздался визг. Волда замахнулся снова и не удержав равновесия, начал падать с занесённой над головой барса палкой. Острой палкой. Способной пробить ему череп или выколоть глаз.

— НЕТ!!!

Я сорвалась с цепи и прикрыла оборотня собой. Удар пришёлся на спину. Выгнувшись, я на мгновение взлетела и тут же опала, выплёвывая кровь из разорванных лёгких.

Призрак развеялся.

Я же свалилась прямо на барса.

Из последних сил вытянув руку, я дотронулась до горячего носа и улыбнулась.

— Прости. Ч-чудовищем была… я.

Топ.

Грох.

Топ.

Грох.

Топ.

Неужели, пора?

Отряд закованных в латы воинов кружил по площади, постепенно стягивая кольцо. Я забросила меч на плечо и с ухмылкой сдула прядь с глаз. Что ни говори, а такая маленькая армия совсем мне не ровня. С тех пор, как началась война, убийственные тренировки с мечом заменили мне уроки этикета, политологию и уроки музицирования.

— Леди Диела де Гралья! Указом Его Императорского Величества, вы должны прибыть во дворец немедленно!

— Зачем? Что этому крысёнышу нужно?

— Ваш брат занят переговорами с главой города Шиесу! — уже тише проорал вестник, сворачивая свиток. — Его Императорское Величество велел доставить вас даже без согласия.

— А причём здесь император? — Тыльной стороной ладони я стёрла со лба пот и оскалилась. — Я спросила только про крысу. Каудир уже во дворце, отец и мать в скором времени должны к нему присоединиться. Я туда не хочу. Мне и здесь хорошо.

Городская площадь Ранажда ещё полгода назад была наполнена счастливым визгом детей, голосами торговцев и десятками разношёрстных гостей. Сейчас же здесь день и ночь горели факелы, дважды в час на столбах у ратуши вешали предателей, а немногие оставшиеся в живых горожане жались по стенам, стараясь слиться с ними как телом, так и цветом.