Онлайн книга «Листы каменной книги»
|
И действительно, два человека, облачившись в громоздкие защитные костюмы, спустились в котлован. Лиля в это время осторожно выключила диктофон и вытянула телефон, чтобы сфотографировать действо. Через несколько минут специалисты сообщили, что ничего взрывоопасного в яме нет, но зато они нашли сразу два гроба с соответствующим содержимым. Капитан Скамейкин переглянулся с Лилей Путовой. – Не может быть, чтобы два! – торопливо проговорил представитель кладбищенской администрации, коренастый мужичок с подозрительно бегающими глазами. – По плану это могила индивидуальная, там один человек должен находиться, полковник Семибратов, похороненный четыре месяца назад… – А вот мы сейчас выясним, какой там полковник похоронен! – проговорил капитан Скамейкин, подойдя к котловану, на дне которого действительно лежали два гроба. Крышки их были повреждены взрывом. Капитан спустился в яму, осмотрел гробы и громко сообщил: – В одном гробу – мужчина в военной форме, с погонами полковника. В другом… определенно женщина… посмертное разложение чрезвычайно сильное, установить личность будет непросто… хотя… подождите… возможно, и удастся. У нее сережки в ушах… редкие, необычные, возможно, по ним удастся идентифицировать… Тут, растолкав окружающих, в яму спрыгнул мужчина лет пятидесяти, среднего роста, в приличном костюме. – Гражданин, вы куда? – рявкнул на него капитан Скамейкин. – Сюда посторонним нельзя, это место преступления… – Вам ее опознать нужно? – Допустим! – Так вот, я вам в этом помогу… Мужчина склонился над гробом, и лицо его изменилось, на нем появились трагические складки. – Записывайте. Это Ревякина Елена Викторовна… – Вы уверены? Она в таком состоянии, что опознать невозможно. – Вы же сами сказали – сережки. Эти сережки я лично ей подарил, привез из Италии. – Вы уверены, что это те самые сережки? – Уверен. Сережки уникальные, камеи на ониксе, изготовлены по индивидуальному заказу. – А вы кто такой? И кем приходитесь покойной? – Антон Сергеевич Воронов. Я ее двоюродный брат. – Приходите, Антон Сергеевич, к нам в отделение, официально оформим опознание. Завтра к одиннадцати часам. – Непременно буду. Антон выбрался из котлована, и к нему тут же подскочила Лиля Путова с включенным диктофоном в руках. – Я понимаю, что вы очень расстроены, – прощебетала она сочувственным тоном, – вы только что узнали о смерти близкого человека, но все же, может быть, вы скажете буквально несколько слов… – Да, пожалуй, – согласился Антон. – Я уже давно не сомневался, что Лены нет в живых. Мы с ней были очень близки, и за четыре месяца она непременно связалась бы со мной. Но все же какая-то надежда у меня оставалась. – Как вы считаете, кто виноват в ее смерти? – Я не хочу называть имени убийцы раньше времени, но он не уйдет от возмездия! В этом нет никаких сомнений. Лиля Путова поблагодарила Антона и умчалась в редакцию, чтобы успеть поместить информацию в номер. К Антону подошла Надежда Николаевна. – Примите мои соболезнования… – Спасибо. – У меня от всей этой истории осталось чувство неловкости и вины… – Перед кем? – Перед полковником Семибратовым. Потревожили прах достойного человека… – Да, я тоже думал об этом. Нехорошо, конечно, вышло. Но клянусь вам, что поставлю на его могиле хороший, дорогой памятник. Я об этом позабочусь, как только с гибелью Лены все разъяснится. – А его родственники не будут против? – Родственников у полковника не осталось. Кладбищенские мафиози подхоранивают трупы именно к тем покойникам, у которых нет родни, чьи могилы редко посещают. При этих словах Антон покосился в ту сторону, где стояли представители кладбищенской администрации. В это самое время директор кладбища вполголоса разговаривал с бригадиром могильщиков Константином. При этом выражение лица у него было благостное и невозмутимое, как будто он говорил о видах на урожай озимых или о рыбной ловле в средней полосе, но суть разговора была совсем другой. – Ты, козлина позорный, что натворил? – шипел директор. – Ты что устроил? – Да что такого, Федотыч? – тихо оправдывался Константин. – Мы же завсегда так делаем… был заказ эту бабу закопать, мы и закопали… кто ж знал, что здесь такой шухер будет? – Кто ж знал! – процедил директор. – Я не о том говорю, что ты ее закопал, а о том, что сережки снять не потрудился! У тебя что, мозгов совсем нет? – Вот это моя вина, Федотыч… мы все сняли – и кольца, и часы, и цепочку с кулоном, а сережки под волосами не заметили. У нее волосы густые были… – Волосы густые! Сколько раз я тебе говорил, да все, видать, без толку! Вот сейчас и пойдешь за свою глупость на зону! Я тебя выгораживать не стану! Надежда с Антоном направлялись в сторону выхода. – Куда вас подвезти? – спросил Антон, когда они оказались недалеко от ворот. – Домой, домой! – проговорила Надежда с заметным облегчением. – Кажется, здесь мы все закончили… – Ну, у меня кое-какие дела остались, но с ними я разберусь без вас. Внезапно Надежда остановилась, заметив неподалеку удивительно знакомую фигуру. – Антон, вы идите, я вас догоню буквально через две минуты. – Конечно, конечно… Надежда свернула на боковую дорожку и догнала шагавшего по ней высокого худощавого мужчину, в котором очень трудно было узнать вислоносого кладбищенского нищего. На этот раз он был чисто выбрит, вполне прилично одет, и даже нос его не казался таким уныло обвислым, как прежде. – Привет! – проговорила Надежда, поравнявшись со своим знакомым. – Здравствуйте, – ответил тот, удивленно взглянув на нее. – Мы с вами знакомы? – Ой, вот только не надо этого! Что еще за театр одного зрителя? Вы думаете, если побрились и переоделись, так вас уже никто не узнает? Мы же вместе пережили на этом кладбище такие удивительные приключения! Я вам, между прочим, своим спасением обязана! – Простите, женщина, но вы меня с кем-то перепутали. – Ни с кем я вас не перепутала! – Надежда вдруг схватила собеседника за руку: – Ага, переоделись, а кольцо оставили? Действительно, на руке мужчины было крупное серебряное кольцо с египетским иероглифом. – Я это кольцо очень хорошо запомнила, когда вы мне в сарае рот зажимали! – Чтобы вы шум не подняли… – Да я понимаю. |