Онлайн книга «Миллионер против миллиардера»
— Восемьсот семьдесят один на два не делится, Костя, — возразил Ямпольский. Они переглянулись, и он добавил свистящим полушепотом: — Она врач. Шутки у них такие. — Все время забываю, — таким же полушепотом произнес Аверин. — Спасибо, Ольга, я давно так не смеялся! — Давид вытер уголки глаз и снова засмеялся, прикрываясь рукой. — Да ну что вы, Давид, я не смешно рассказываю, — махнула Оля, польщенная его словами. Хоть кто-то не пытался ею здесь помыкать. — Слышали бы вы Голубых! Аверин поперхнулся соком и закашлялся. — Что ты все время давишься, — проворчал Ямпольский, постучав его по спине. — Голубых — это врач, метра два роста, в плечах шире меня. Мужик — огонь! Аверин с опаской глянул на Ямпольского и на всякий случай отодвинулся от него вместе со стулом. Тот злорадно ухмыльнулся. — А ты сиди в своем в Сомали, глядишь, и тебя в шлепанцах сфотографируют. — Антон? — удивленно переспросил Данилевский. — Антон Голубых? — Вы его знаете? — обрадовалась Оля. — Он классный хирург. Военный. — Да, знаю, мы с ним пересекались, правда, очень давно. В одной горячей точке, — добавил Давид, и она поняла, что дальше лучше не спрашивать. После завтрака Давид повел их в хранилище, где держал рукописи и коллекцию драгоценных камней. Оля вглядывалась очень внимательно, но ничего похожего на крупный голубой бриллиант там не было. Аверин держал под мышкой увесистую папку. — Это и есть твоя рукопись? — разочарованно спросила она, когда увидела пожелтевшие листы бумаги. — Я думала, будет свиток из пергамента или папируса. Костя так глянул на нее, как будто и в самом деле лично ее написал. — Рукопись — название собирательное, Оленька, — Давид подъехал незаметно со спины и смотрел на нее подозрительно заинтересованно. Ямпольский со скучающим видом разглядывал лепнину на потолке. — Меня никогда не интересовали рукописи и вообще все, что связано со стариной, — сказала Оля с глубоким вздохом. — Я за научно-технический прогресс и люблю все современное. — Тогда вам, наверное, скучно с нами, — спохватился Данилевский. — Я бы с большим удовольствием побродила по окрестностям замка, — кивнула Оля. — Тогда позволите быть вашим гидом? — глаза Давида блеснули, и Аверин подался вперед. — Мы тоже… — Вот и славно. А мы с Константином Марковичем пока воспользуемся вашей библиотекой, чтобы поработать, если вы не возражаете, — тяжелая рука Ямпольского потянула его обратно. Аверин умолк и задышал, широко раздувая ноздри. «А Данка права, есть в нем что-то от кобры». Глава 26
«И как у тебя получается поворачивать так, что все происходит по-твоему?» — мысленно спрашивала Оля, блуждая по парку, раскинувшемуся вокруг замка. Давид ехал рядом в своем инвалидном кресле, которое больше напоминало космический аппарат, разве что скафандра не хватало. Он рассказывал о том, как его предкам достался замок, а она думала об Аверине. Давид несколько раз пытался вывести разговор на медицинскую тематику, и Оля давно догадалась, о чем он хочет поговорить. Как бы она ни отказывалась, Аверин наверняка напел Данилевскому о том, какой волшебный доктор-хирург Ольга Михайловна Кетлер. И ей, чтобы выиграть время, надо не байки рассказывать, а изображать из себя великое медицинское светило. — С тех пор, как я прикован к этому креслу, мои возможности несколько ограничены, — тем временем договорил Данилевский, и Ольга вернулась в реал. — Как это произошло, Давид? Ее собеседник сузил глаза, и его лицо мгновенно преобразилось. Из благожелательного и безмятежного сделалось злым и хищным, он весь словно закаменел. Но только на миг, затем черты лица расслабились, и только руки, сжимавшие подлокотники, чуть заметно подрагивали. — Я увлекаюсь банджи-джампингом, у меня оборвался трос. Вы знаете, что такое банджи-джампинг, Оленька? — Конечно. Константин Маркович большой поклонник этого вида… ммм… экстрима, — замешкалась она, подбирая подходящее слово. — Вы сюда приехали с Ямпольским, Оля, — цепкий взгляд впился в лицо, — а Аверина упоминаете уже в пятый раз за последние, — он быстро глянул на часы, — сорок минут. Ольга мысленно обругала себя за беспечность. Ну да, дедушка Фрейд, когда описывал явления парапраксиса, [4] безусловно имел в виду Олю с ее неуемными мыслями об Аверине. — Мы дружим, — глядя на Давида честными глазами, без зазрения совести солгала она. — Втроем? — Да. — И давно? — Со школы. Вместе учились. — Сколько вам лет, Оля? — в его голосе явно чудился смешок, но отступать было поздно. — Тридцать. Почти… Давид выразительно глянул из-под сведенных на переносице бровей, и она храбро выдержала взгляд. — Как же вы могли вместе учиться в школе, если они минимум лет на пятнадцать старше вас? Оля зарделась. И дернул же черт за язык… — Костя на двенадцать, — поправила она и в последний момент нашлась. — Это была другая школа. Верховой езды, — сказала и выдохнула. «Или жизни…» — Лошади? — хмыкнул Давид, и Оля понадеялась, что это не о ее сердечных друзьях. — И вы успели так сблизиться? — Конечно, я их просто обожаю. Обоих, — добавила поспешно. — Значит, — оживился Давид, — они не ваша пара? Ни один, ни второй? Вы всего лишь друзья? — Что вы, конечно же нет! «Ну все. Аверин меня убьет. Или Ямпольский?..» Она совсем упала духом, а Давид, напротив, с еще большим воодушевлением принялся водить ее вокруг замка. Когда пришла пора возвращаться, они остановились на пологом склоне, покрытом травой, и у Ольги захватило дух от простиравшейся внизу красоты. Неожиданно Давид взял ее за руку. — Оля, — сделал глубокий вдох и продолжил, — Оленька! Я поражен вашей красотой и вашей непринужденностью. Мне давно не было так просто и легко, в вашем присутствии хочется жить. Скажите, — он подался вперед, — я могу надеяться, что вы станете моей гостьей без ваших… кхм… друзей? — Вы хотите, чтобы я приехала к вам? — искренне изумилась Оля. — Одна? Но это невозможно, Давид, мы малознакомы, и вообще… — А вы позовите Голубых. Скажите, я приглашаю. Они оба замолчали на несколько секунд, глядя друг на друга. Первым не выдержал и зашелся от смеха Данилевский, следом рассмеялась Ольга. |