Книга Печать грязных искусств, страница 38 – Анна Кондакова

Пока Хинниган бормотал о том, что надо бы уже поторопиться, найти Дарта и валить отсюда, я ухватил убитую служанку за ноги и потащил к стене за столбами, в самый тёмный угол каморки.

— Ты какого чёрта творишь? — оторопел Хинниган. — Ты зачем…

— Тихо. Помоги мне. Надо её скрыть.

Хинниган спорить не стал. Он отлично знал, что просто так я бы ни о чём не попросил.

Присоединившись, он быстро начал забрасывать тело мории костями из куч, морщась от отвращения и бурча под нос:

— Чёртовы твари… материал им, значит, мой не подходит… знали б они, какой у меня мощный материал, они бы в очередь выстроились…

Мы, как могли, закидали труп костями, камнями и песком. При беглом взгляде казалось, что это просто куча мусора, сметённая к стене. Потом Хинниган задействовал часть оставшегося кодо на стихии: лёгким потоком воздуха поднял пыль и замёл лужу крови.

— Отлично. — Я встал к столбу. — А теперь закуй меня обратно.

Очкарик часто-часто заморгал и выдавил:

— Чего… сделать?

— Обратно меня закуй. Объедини звенья так, чтобы я смог потом их легко открепить друг от друга, если понадобится.

Это была очередная сомнительная идея, но другой у меня не нашлось. Не было ни времени на раздумья, ни оружия, ни кодо — никакого выбора. Ни-че-го. Только чёртов «материал».

Хинниган покачал головой.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Рэй. Но ты псих… настоящий отмороженный псих…

Больше он ничего не сказал. Опустился на колени, обхватил оборванную цепь руками и объединил звенья, оставив одну из них немного разогнутой. Затем поднял меч и спросил:

— А мне-то куда деваться?

Я указал взглядом направо, туда, где в стене темнел небольшой разлом.

— Издеваешься? — Хинниган опять покачал головой. — Я туда не влезу. Да ещё с мечом. Я не настолько тощий, как ты думаешь.

— Влезешь. Постараешься и влезешь. Ты же влезал в логово червей, куда я не смог просунуться, пока лаз не расширил. Значит, и сюда влезешь.

— Ну почему я ещё не послал тебя к чёрту? — бросил Хинниган и направился к разлому.

Кряхтел и втискивался он недолго, потом затих. Из разлома осталась торчать лишь часть его плеча, и то заметная, если внимательно присмотреться. Одежда Хиннигана была настолько грязной, что издали напоминала часть серой каменной стены.

Мы смолкли и принялись ждать.

Время тянулось бесконечно долго, в каморке становилось всё жарче, по лбу и вискам скатывались капли пота. Смрад вокруг стоял невыносимый.

— Эй, Клиф, — полушёпотом обратился я к Хиннигану, — а как эта королева выглядит?

— Как, как, — буркнул он. — Хреново, Рэй, она выглядит. Совсем не похожа на служанок. У неё даже есть…

Он резко смолк.

Послышались шаги и шипение на разные голоса. Я напрягся и прислонился к столбу спиной. Цепи тут же звякнули на моей ноге.

Через пару минут в каморку ввалилась целая толпа служанок, особей десять. Я пробежался взглядом по их безносым мордам и не признал ни в одной из них королеву.

Эти твари были похожи одна на другую, различались лишь оттенками кожи, от серого до зелёного, и размером выпуклых глаз. На их бёдрах болтались гирлянды из крысиных шкурок, грудь прикрывали бусы из костей мелких животных.

Странное дело. Убитая служанка была практически нагая, а эти нарядились, как на праздник. Хотя… для них, наверняка, наступил праздник.

От одной этой мысли пробирал колкий морозец.

Мории не заметили ни спрятанного трупа, ни Хиннигана, втиснутого в разлом, зато с меня они не сводили глаз, следя за каждым движением.

Две мории подошли ко мне, в когтистой руке одной из них блеснул ключ. Она склонилась к моей ноге и открыла замок на колодке.

Вторая мория приставила мне к шее костяной клинок, зашипев в лицо.

— Мать приказала взять только тебя, — услышал я её ментальный голос. — Матери хватит одного воина. А второго мы скормим псам.

— Эй, погодите! — возмутился я громко, чтобы Хинниган услышал. — Зачем скармливать парня псам? Вы его лучше…

Мория снова на меня зашипела и ударила липкими пальцами по щеке.

— Только с матерью будешь разговаривать! Если она захочет! Ещё слово — и отрежу тебе язык! Он всё равно не нужен!

Тварь не шутила, и я мгновенно заткнулся. Главное, чтобы Хинниган понял, что Дарта надо спасать, и как можно быстрее.

Ну а я готовился спасти себя сам.

* * *

Служанки привели меня в зал.

И теперь он выглядел совсем иначе.

Стены украсили костяными гирляндами и плетёными фигурками из веток. По всему полу разбросали сухую траву, ровными дорожками разложили цветные камни. Мне показалось даже, что среди них блеснуло что-то, вроде необработанных золотых самородков.

У боковых стен выстроились ряды гнорров с копьями.

Они напомнили мне императорский караул. Та же солдатская выправка, те же приподнятые подбородки и торжественность. Только головы и лапы собачьи.

Посреди зала возвышался трон из гладких мраморных плит, а рядом лежала куча бычьих шкур, украшенная свежими цветами.

Вид обновлённого зала натолкнул меня на три мысли разной степени паршивости.

Первое. У гнорров есть лаз на поверхность, только хрен они его покажут.

Второе. Шкуры, разложенные на полу — не просто шкуры. Это ритуальное ложе для королевы и её жертвы.

И третье. Если даже Хинниган вытащит Дарта, то выйти из подвала у них всё равно не получится — тут же целый взвод гнорров с копьями.

Служанки подвели меня к шкурам и зашипели наперебой.

— Сядь туда! Туда! — меня оглушил целый хор из ментальных голосов, — быстрее! Быстрее!

Одна из служанок подтолкнула меня к ложу. Я продемонстрировал полнейшую покорность и уселся на шкуры лицом к пустому трону.

— Поклонись! И не поднимай головы, пока госпожа не разрешит! — Та же самая служанка обхватила мой затылок пальцами и силой заставила склонить голову.

Я уставился в пол и теперь смог следить за обстановкой только боковым зрением.

Служанки опять зашипели, но уже где-то в отдалении.

— Госпожа идёт! Госпожа! Во славу нашего будущего потомства!

Склонив голову, я продолжать ждать, и вот наконец услышал шелест одежд. Сбоку мелькнул высокий силуэт, опять пахнуло ароматом жареного мяса, только есть мне уже не хотелось.

Мать морий проследовала к трону. Передо мной по полу проскользнул шлейф из красных кружев.

Я даже опешил.