Книга Печать грязных искусств, страница 50 – Анна Кондакова

Очкарик с остервенением колотил рукоятью револьвера по выпуклым глазам. Матросы крепко держали тварь за крылья.

К ним подоспела Ребекка и с налёта рубанула птицу по шее. Змеиная голова, глухо чавкнув, упала на пол и откатилась к стене.

Всё это пронеслось перед глазами за секунды, пока Матиас тащил меня к лестнице. Наконец он навалил меня спиной на первую ступень и склонился к моему лицу.

— Ну как? В порядке? — зачем-то спросил он.

Я поморщился и сел на полу, обхватив ладонью лоб. Голова кружилась уже заметно меньше, но багровый зал вместе с рожей Матиаса всё равно ещё вертелся перед глазами.

И тут я вспомнил про Дарта.

Чёрт, в этом аду и не про такое забудешь…

Я неуклюже перевернулся на бок, потом встал на колени и начал карабкаться вверх по ступеням — туда, где Хинниган оставил Орривана. Надо было преодолеть минимум восемь ступеней, залитых кровью и заваленных трупами свинорылов.

Это был тяжёлый подъём.

Не потому, что пространство ходило ходуном, не потому, что меня то и дело клонило вбок, и я таранил плечом стену коридора, и не потому, что сил почти не осталось.

Нет, всё это было ерундой.

Чем ближе я подбирался, тем сильнее меня сковывал страх — я боялся увидеть Дарта Орривана мёртвым.

* * *

Он не подавал признаков жизни.

Не дышал, не шевелился.

Лежал на ступенях с закрытыми глазами и заваленной набок головой, с вытянутыми вдоль тела руками. Его синий китель пропитался кровью насквозь и стал чёрным.

Докарабкавшись до Дарта, я быстро осмотрел его, но рану от пули нашёл не сразу — слишком изодранный китель и слишком много чужой крови. Пришлось перевернуть его на живот.

Пуля попала под правую лопатку и осталась в теле.

Дарт потерял сознание, дышал почти незаметно, но всё же дышал, только жить ему оставалось недолго.

Я огляделся.

Вокруг валялись полуизрубленные трупы свинорылов. Дотянувшись до ближайшей убитой твари, я выдернул из её одеревеневшей лапы коготь и распорол им китель на спине Дарта. Затем раздвинул края мокрой одежды и наконец увидел рану.

Она была заполнена кровяными сгустками и обрывками ткани, из неё обильно сочилось.

Я поднёс ладонь ближе, чтобы достать пулю. Такого я никогда ещё не делал, поэтому действовал наугад, опять использовав кодо. Пришлось прикрыть глаза и задержать дыхание — так лучше ощущался застрявший в теле свинец.

Секунд через десять из раны показалась вязкая свинцовая клякса. Я осторожно вытянул её и, не вытирая, сунул в карман брюк. Затем опять вернулся к ране. В очередной раз в ход пошло кодо.

Чтобы не терять время, я сразу нарисовал несколько рун. Вот тут-то мне и вспомнились все действия Хлои.

Так.

Сначала руна остановки кровотечения, потом — обеззараживания, после чего — заживляющая руна. Никакого обезболивания, потерпит. К тому же, он без сознания.

Замерцав в пещерном полумраке, над Дартом нависли сразу три руны. Я медленно выдохнул, опустился на ступень ниже и навалился спиной на стену коридора.

Устал больше, чем от битвы.

Теперь стало понятно, за что Хлоя меня ненавидела и почему каждый раз просила не лезть в пекло. Если раз за разом на лечение тратить столько сил, то можно сдохнуть от истощения. Каждая руна вытягивала кодо, пока работала. Понемногу, зато постоянно.

Я вытер мокрое лицо не менее мокрым рукавом и только сейчас заметил, что к лестнице подошли четверо: Хинниган, Матиас и два его матроса.

Израненные, но живые.

Хинниган стиснул в руке револьвер Георга, Матиас поигрывал дубинкой, его парни стояли с самодельными пиками.

Все пялились на мои руны. Матросы — с интересом, а Хинниган — с тревогой.

Я же в это время думал о том, что кодо во мне осталось всего ничего. Было сто единиц, а теперь около двадцати. Да, это мало, очень мало, но я нисколько не жалел о потере. Отдал бы всё, если б это помогло Дарту ещё хоть чем-нибудь.

Но всё, что мог, я уже сделал.

— Рэй, он выживет? — шёпотом спросил Хинниган.

— Не знаю, — ответил я, тоже шёпотом.

— Теодор, — обратился ко мне Матиас, — а почему тебя называют Рэй, я не пойму?

— Это прозвище, — ответил вместо меня Хинниган. — В честь одного уличного бойца из лэнсомских трущоб. Говорят, крутой парень, и удар левой у него такой, что ты бы сразу сдох, понял?

Матиас нахмурился.

— А при чём тут Теодор Ринг?

— Это пусть тебе сам Теодор Ринг и ответит.

Вместо того чтобы отвечать на вопросы Матиаса, я спросил:

— Где Георг?

— Даже не хочу представлять, что с ним стало, — поморщился Хинниган. — Его наверняка разорвало в клочья, потому что даже тела не осталось. Вообще ничего.

— То есть его трупа никто из вас не видел?

Все покачали головами.

Плохая новость.

Я не был до конца уверен в том, что успел прикончить Георга до того, как взорвались сферы, родившие птиц. А я бы хотел увидеть его труп, мёртвое тело грёбанного Георга Ринга, или точное подтверждение тому, что он мёртв: руку, ногу, голову — всё, что угодно.

— Вы все залы проверили? — уточнил я.

Матиас усмехнулся.

— Издеваешься? Да Георга разорвало в пыль, я сам видел.

— А капитан Грандж?

— А вот её не видел. Наверх, наверное, сиганула. А что? Ей теперь смысла нет тут торчать.

Я внимательно на него посмотрел. Под моим взглядом он нервно сглотнул и опустил глаза.

— Тео, слушай… — пробормотал он. — Ты, конечно, меня ненавидишь… я подготовил засаду и тебя атаковал, но ты же понимаешь, почему мне пришлось это сделать, да? Понимаешь же, не дурак вроде? Мы с парнями хотели бы к вам присоединиться. Надо выбираться из этих сраных пещер, неважно как, нам вообще уже плевать, кто победит в ритуале. Теперь бы шкуру сохранить. А с тобой это сделать реальнее, чем с кем-то другим.

Матиас опять примыкал к сильному, и уже этого не скрывал.

Хинниган прикусил губу от нетерпения — очень уж хотел высказаться — но промолчал. Решение сейчас принимал я, а не он.

А нахрена мне Матиас?

Человек, от которого в любую секунду придётся ждать предательства и удара дубинкой по спине. Единственное, в чём он мог сейчас пригодиться — это помощь в переноске раненого Дарта.

Хинниган его просто-напросто не поднимет. Я бы мог сделать это сам, но кто тогда будет пробивать дорогу на третий ярус?

— Ну так что ты решил? Или размышляешь, насколько тебе это выгодно? — Матиас опять поднял на меня глаза.