Книга Печать грязных искусств, страница 55 – Анна Кондакова

— Рэй… — Хинниган опять хотел что-то сказать, но почему-то передумал и смолк.

Я вгляделся в темень внизу.

Из колодца пахло серой, воздух окутывал жаром.

— Ну что? Вперёд? — сказал я, посмотрев на парней. — Осталось немного. Как спустимся, сразу получим кодо. По сто пятьдесят единиц каждый.

От моих слов на их кислых и усталых рожах ничего не изменилось.

Оставив попытки хоть как-то их приободрить, я начал спуск первым. За мной пошёл Хинниган, за ним — матросы с Матиасом и Дартом. Но самое неприятное, что следом отправились и безликие огни.

Они влетели в колодец со второго яруса и медленно последовали вниз, нависнув в воздухе над нашим головами. Их яркое мерцанье освещало дорогу, и было очень кстати, хотя радости по поводу того, что эти странные сущности нас сопровождают, я, конечно, не испытывал. Мне хватило кровавого зрелища на втором ярусе.

— Рэй, — прошептал позади меня Хинниган, — если мы выживем, я напьюсь. Можно? Прямо во дворце.

Я не удержался от усмешки.

— Ты у меня разрешения спрашиваешь?

— Ну ты вроде же этот… как его… принц. Прикажешь принести мне ящик пива, а лучше чего-нибудь покрепче, и я упьюсь вдрызг, ладно? Чтобы забыть весь этот ужас.

— Это тебе не поможет.

Хинниган шумно выдохнул.

— С тобой так приятно разговаривать, Рэй. Ты вообще весельчак, ну прям душа компании. Не представляю, как Хлоя тебя терпит.

Ну вот кто его просил?

Взял и вспомнил о Хлое.

Я, как мог, заставлял себя о ней не думать, и у меня даже получалось, а тут Хинниган со своей болтовнёй… ну очень вовремя.

Как назло, в жаркой темноте особенно легко представлялся образ Хлои, даже чудовищная усталость не мешала воображению раз за разом возрождать картины прошедшей ночи: пульсирующие руны, шикарную фигуру, стоны, шёпот… И опять возникла тревога. Куда Хлоя делась сегодня утром?

— Рэй, — опять заговорил Хинниган, — что-то мне не нравится эта жара. Чувствуешь, какая духота? Будто тут вулкан или адский котёл кипит.

Жара, правда, стояла адская, всё гуще становилась серная вонь, а ступени никак не заканчивались. Мы спускались и спускались, огни мерцали над головой и не отставали от нас ни на секунду.

Вспомнились слова мории: «Они ищут в безмолвии, но находят в шуме. Они бессмертны, но боятся подобных себе. Из мирного света они превращаются в самый жуткий страх и питаются им же. Не разговаривайте с огнями, не прикасайтесь к ним, не ловите их руками, не отмахивайтесь от них и ни в коем случае не следуйте за ними».

Пока выходило так, что это огни следовали за нами, хотя в темноте и не разберёшь, кто, куда и за кем следует. Я был бы и не против пойти другим путём, но путь имелся только один — узкий лестничный коридор, поэтому приходилось спускаться на свой страх и риск.

Наконец ступени закончились, и мы подошли к третьему ярусу.

Странное дело, обошлось без происшествий и полчища монстров. Нижний уровень Змеиных пещер встретил нас тихо и подозрительно спокойно… очень подозрительно и очень спокойно.

Сто пятьдесят единиц кодо возродились в одно мгновение и обрушились таким же морозом по коже, как на втором ярусе, только вдвое сильнее.

Ноги подкосились, дыхание перехватило. Пришлось даже остановиться и опереться рукой на стену, чтобы не свалиться.

— Фу-х-х… аж больно… и это уже явно не похоже на оргазм, правда? — выдавил Хинниган и с горечью добавил: — Был бы Орриван в сознании, он бы выдал очередную тупую шутку. Кажется, я по ним соскучился даже.

Он вздохнул и поёжился.

Пока мы дожидались остальных, успели оглядеться.

В густой и вязкой жаре перед нами предстал один единственный зал с отшлифованными до зеркального блеска стенами и полом. От сияния камней всё вокруг полнилось светом и казалось сказочным.

На противоположной стороне зала темнели три портала, похожие на огромные чёрные кляксы.

Они уже были активированы и готовы к переносу людей. Скорее всего, порталы соответствовали тому, в каком порядке стояли наследники во время клятвы.

То есть самый левый портал предназначался мне, средний — Матиасу, а правый — Георгу.

Всё это вселяло надежду.

Только до порталов надо было ещё добраться, и что-то подсказывало мне, что это будет очень непросто.

По всему сияющему залу стояли существа, застывшие в неподвижности. Каждое выше человеческого роста примерно вдвое, в длинных белых одеяниях и с огромными мечами.

Издалека они походили на людей.

Единственным их отличием были рога, причём у каждого разные: у кого-то массивные и прямые, у кого-то тонкие, изогнутые и изящные.

Я начал подсчёт потенциальных врагов, но меня опередил Хинниган.

— Двенадцать, — уверенно сказал он. — Их двенадцать, Рэй. Я даже знаю, кто это. Точнее, кого эти твари изображают. Конечно, на самом деле они ими не являются. Это лишь их мелкие образцы.

От глухого и сиповатого голоса Хиннигана по спине пронеслись мурашки.

— Образцы чего? — уточнил я.

— Разве ты не слышал легенду о двенадцати демонах мрака?

Я коротко качнул головой и прошептал, не сводя глаз с рогатых созданий:

— Рассказывай уже, Клиф. Просто рассказывай. Не надо задавать мне вопросы. Ты же знаешь, что я нихрена не читал. Ну?

Хинниган тщательно прочистил горло, будто оно запершило от ужаса (уверен, так оно и было), и произнёс:

— В древнесабасских текстах говорилось, что на Землю пришли двенадцать демонов из мрака. Сначала явились десять обычных, и явились добровольно, чтобы подарить людям свои тёмные силы, а также властвовать, сражаться и развлекаться среди человеческих пороков. Бессмертные и бесплодные, они выбрали себе десять земных женщин и зародились в их чреве, чтобы обрести человеческое обличье. Имена этих демонов в легендах разнятся. Говорят, сами демоны постоянно лгут о своих именах и придумывают всё новые.

Теперь меня охватил не просто мороз, а настоящий трепет.

Хинниган говорил о чёрных волхвах, и если верить древним текстам, то всего на Земле существовало десять обычных чёрных волхвов. И среди них Херефорд и Софи.

— А что остальные два демона?

— А остальные два — это высшие демоны мрака. Они были призваны насильно неким Царём, человеком и мастером призыва, создавшим Пять Печатей, дающих уникальные способности от тёмных сил. Демоны не могут их носить, так было задумано. Четыре из перстней Царь отдал правителям четырёх государств, а пятый оставил себе, чтобы повелевать своими призванными слугами и посылать их на задания. Говорят, это был справедливый и грозный Царь. Только он умер, а Печати остались и переходили из рук в руки. И тот, кто владел главной Печатью, владел и своими могущественными слугами. Возможно, до сих пор владеет.