Книга Поцелуй смерти [= Предел дозволенного; Заговор смерти ], страница 43 – Нора Робертс

– Возможно, не только с ними, – предположил Рорк.

Ева кивнула.

– Я об этом думала. И мне многое не нравится. Тип, которого я ищу, явно занимает высокое положение и чув­ствует себя надежно защищенным. Он образован, удачлив и педантичен. У него есть серьезная причина заниматься всем этим, Рорк! Ведь он был готов убить полицейского… Не понимаю.

– Может быть, ему это доставляет удовольствие?

– Не думаю. – Ева закрыла глаза, вспоминая, как вы­глядела каждая жертва. – Это сугубо профессиональная работа, в которой не ощущается радости. Конечно, он ис­пытывает острые ощущения, но это для него не главное. Скорее, совмещение приятного с полезным.

Рорк наклонился к Еве, рассматривая ушибы на ее лице.

– Здорово же тебе досталось.

– Уже почти прошло. Луиза хорошо надо мной пора­ботала. Она, кажется, не такая зануда, как большинство врачей.

– Тебе нужно переменить обстановку, – решил Рорк. – Отвлечься, чтобы в понедельник вернуться к работе с ясной головой. Пошли.

– Куда? – Ева указала на окно. – Разве ты не видишь, что мы погребены в снегу?

– Так почему бы этим не воспользоваться? – Он взял ее за руку и поднял со стула. – Давай слепим снеговика!

Рорк постоянно удивлял Еву, но на сей раз она бук­вально выпучила глаза.

– Ты хочешь слепить снеговика?!

– Почему бы и нет? Я сперва подумал, что мы могли бы провести уик-энд в Мексике, но… – Все еще держа ее за руку, он посмотрел в окно и улыбнулся. – Разве нам часто представляется такой шанс?

– Но я не умею лепить снеговиков!

– Я тоже. Посмотрим, что у нас получится.

Ева попыталась выступить с альтернативными предло­жениями, включающими секс в теплой постели, но в ре­зультате, закутавшись с головы до ног, послушно шагнула через порог в метель.

– Господи, Рорк, это безумие! Ничего не видно на расстоянии пяти футов!

– Ну и прекрасно! По-моему, это просто сказка. – Усмехнувшись, Рорк взял ее за руку и повел вниз по за­снеженным ступенькам.

– Мы окажемся заживо похороненными!

Наклонившись, Рорк подобрал горсть снега.

– Отлично лепится. В детстве я никогда не видел столь­ко снега. В Дублине чаще идет дождь. Итак, нам нужен хороший фундамент. – Снова нагнувшись, он начал гро­моздить кучу снега.

Несколько секунд Ева молча наблюдала, с каким энту­зиазмом ее утонченный супруг предается этому занятию.

– Очевидно, это компенсация несчастливого детст­ва, – заметила она.

Рорк обернулся, приподняв бровь.

– Пожалуй.

Ева рассеянно слепила снежок.

– Мне кажется, у нас достаточно других компенса­ций. – Она нахмурилась. – Твой снеговик получается слиш­ком худым и жалким. Он должен быть крепче.

Рорк выпрямился, с улыбкой прижал покрытые сне­гом ладони к щекам Евы и поцеловал ее.

– Подключайся к работе или не мешай.

Ева вытерла снег с лица.

– Лучше я слеплю своего снеговика – и он заткнет твоего за пояс!

– Я всегда восхищался твоим азартом.

– Постараюсь тебя не разочаровать.

Ева отошла в сторону и принялась за дело. Она не рас­считывала на свои таланты скульптора, поэтому, не думая об эстетике, вкладывала в работу силу и энергию.

Фигура получалась монументальной, хотя и слегка ско­собоченной. Бросив взгляд на Рорка, Ева с удовлетворе­нием отметила, что значительно опережает его.

Мороз покалывал щеки, но мышцы разогрелись от ра­боты, и Ева расслабилась, сама того не замечая. Тишина не нервировала, а успокаивала ее. Это походило на сон без цвета и звука, который убаюкивает душу и дает отдохнуть телу.

– Я почти закончила, – сообщила она Рорку, добрав­шись до головы. – Посмотри на моего парня. Твои жал­кие усилия обречены на провал.

– Поглядим. – Он шагнул назад и прищурился, изу­чая свое творение. – Меня моя работа устраивает.

Ева бросила взгляд через плечо и фыркнула.

– Лучше прибавь ему роста, иначе мой парень разжует его и выплюнет.

– Нет, думаю, здесь все как надо. – Рорк подождал, пока Ева закончила работу и заковыляла к нему по снегу.

– Ой, да у твоего снеговика сиськи! – воскликнула она.

– И великолепные.

Ева, уперев руки в бока, уставилась на фигуру с огром­ными грудями и остроконечными сосками. Рорк самодовольно погладил снежную грудь.

– Твой плоскогрудый качок ей и в подметки не годится.

Ева покачала головой.

– Извращенец. У нее грудь совершенно непропорцио­нальна.

– Мальчику можно и пофантазировать, дорогая. – Получив удар снежком в лопатку, Рорк повернулся с вол­чьей ухмылкой. – Ага, я надеялся, что ты это сделаешь! Ну, раз ты первая пролила кровь…

Он слепил комок снега и метнул в нее. Ева увернулась, быстро слепила другой снежок и бросила его с грацией и меткостью бейсболиста высшей лиги. Снежок попал Рорку в грудь, и он одобрительно кивнул.

Увесистые снежные комья летали туда-сюда. Ева уго­дила Рорку в лицо и собиралась довершить успех еще не­сколькими меткими ударами, но ее охватил неудержимый приступ смеха. Она не могла остановиться, ее руки дрожа­ли, не давая толком прицелиться. Наконец, с трудом пере­ведя дух, она подняла руку.

– Перемирие! Прекратить огонь!

Снег падал ей прямо на лицо.

– Не слышу. – Рорк шагнул вперед. – Ты сказала «сдаюсь»?

– Нет, черт возьми!

Ева нагнулась за новыми боеприпасами и взвизгнула, когда Рорк, прыгнув на нее, повалил в сугроб.

– Маньяк! – с трудом вымолвила она.

– Ты проиграла.

– Нет!

– Кажется, я наверху, лейтенант. – Зная изворотли­вость Евы, Рорк крепче стиснул ее обеими руками. – Вы в моей власти.

– Да ну? Тебе не напугать меня, крутой парень! – Ева усмехнулась, глядя на него. Черная лыжная шапочка Рорка побелела от снега, выбивавшиеся из-под нее волосы были мокрыми и блестящими. – Я смертельно ранила тебя полдюжины раз. Ты покойник.

– Думаю, я еще достаточно живой, чтобы заставить тебя молить о пощаде. – Он слегка коснулся ее губ кончи­ком языка.

– Если у тебя возникли какие-нибудь идеи…

– Ну?

– То я не возражаю. – Она потянулась к нему, ища его губы, подчиняясь охватившему ее страстному желанию.

– Пойдем в дом, – предложил Рорк.

– Только сначала обними меня. – Ее дыхание стало прерывистым. – Я хочу ощущать твои руки.