Онлайн книга «Во власти черных птиц»
|
Я проводила его взглядом и, после того как он, визжа шинами, скрылся за поворотом, поднялась на крыльцо, чтобы посмотреть, что он привез. У входной двери стояла золотистая жестяная коробка сахарных вафель «Набиско», на крышке которой лежал конверт с моим именем. Я разорвала бумагу и вынула записку, написанную на почтовой бумаге с оттиском названия студии Джулиуса. Дорогая Мэри Шелли! Прошу простить мое вчерашнее поведение. Горе от потери брата и беспокойство о матери заставляют меня проявлять самые худшие качества. Ты права, я заглушаю боль не теми методами, которыми следовало бы. Но клянусь тебе, что я честный бизнесмен, который не делает ничего, что могло бы запятнать доброе имя студии моего отчима. Я посылаю тебе нечто, что принадлежало Стивену. Я нашел это в его комнате. Кому, как не тебе, теперь владеть этим? Возможно даже, у тебя получится полный комплект. Пожалуйста, как только у тебя появится возможность, приезжай в Коронадо, чтобы сделать еще один снимок. В глубине души ты и сама знаешь, что это могло бы помочь нам всем. Это было бы правильно. С искренними извинениями, Джулиус Я опустилась на колени и сняла с коробки крышку. В этой золотистой жестянке лежали имя и адрес Стивена, написанные черными чернилами – моим почерком – на стопке кремовых конвертов. Все письма, которые я написала Стивену после его переезда в Сан-Диего, – ответы на его собственные письма, присланные мне с лета 1914 года до начала 1918 года, – были втиснуты в коробку из-под печенья. Я перебирала конверты и открытки и в хрустящем шорохе бумаги мне слышались отголоски связи наших переплетенных жизней. – Это просто взятка за спиритуалистическое фото, – прошептала я себе. – Всего лишь взятка. Не вздумай туда помчаться, Шелл. Не делай этого. Я захлопнула крышку, поднялась и собралась с духом, прежде чем войти в дом, где меня ожидало приветствие обитающей в его стенах черно-белой птицы. ОБЕРОН. ПРИВЕТ. КТО ТАМ? ОБЕРОН. Птица тараторила без умолку. Я захлопнула дверь своей спальни в попытке заглушить беспрестанный свист и скрип и принялась набрасывать план всего, что мне удалось узнать. 29 июня Последнее письмо, присланное Стивеном из Франции. Какой-то момент между 29 июня и 1 октября Стивена отправили домой. В госпиталь на Восточном побережье? Какой-то момент между летом и 19 октября Стивен расстается с жизнью. (Грант только что упомянул казни солдат, получивших психическую травму. Это то, что произошло со Стивеном?) Суббота, 19 октября Резкие звуки, которые были слышны в студии Джулиуса, когда я позировала ему. Джулиус говорит, что это мог быть призрак Стивена. Понедельник, 21 октября Мы забираем мою фотографию на Коронадо: на фото запечатлен «призрак» Стивена. Джулиус говорит нам, что Стивен погиб геройской смертью. Несчастный случай с молнией. Вторник, 29 октября Похороны Стивена. Теперь все даты и относящаяся к ним информация были изложены на бумаге, и это помогло мне организовать свои мысли. В то же время мне сразу бросилось в глаза то, что моя схема зияет пробелами. Необъяснимые события так и остались необъяснимыми. На улице взвыла сирена – так громко и близко, что я оставила свои заметки и выглянула в окно из спальни тети Эвы. Перед соседним домом остановилась черная карета скорой помощи, и во двор соседей вышли полицейские с носилками и безутешные родственники, которые суетились в сгущающихся сумерках. Из этого хаоса с громким криком выскочила моя тетя. – Грипп уже у соседей! – донесся до меня сквозь закрытое окно ее вопль. – Боже мой! Грипп у соседей. Мэри Шелли! Я бросилась вниз, чтобы ее встретить. – Грипп у соседей! – Я знаю. – Что нам делать? Она захлопнула дверь и крепко ее заперла, как будто пытаясь наглухо забаррикадировать нас от вторжения микробов. – Тетя Эва, не паникуй. – Он у соседей! – Я приготовлю на ужин лук. Почему бы тебе не снять рабочую одежду и не отдохнуть? – Мы вымоемся луковой водой. – Она смотрела на меня выпученными глазами. – Я хочу, чтобы даже мои волосы пахли луком. – Отличная идея. – Я похлопала ее по плечу. – Иди переоденься. Она взлетела по лестнице и сбросила свою грубую рабочую одежду, а я зажгла газовые лампы и плиту, чиркая спичками, которые пахли похоронами Стивена. Когда тетя снова сбежала вниз, на ней был фартук, а в руках она держала губку. Она настояла на необходимости вымыть все окна изнутри горячей водой. По ее настоянию я запихнула себе в нос соль и протерла стекла кухонного окна. В воздухе витал аромат вареного лука. В животе у меня бурчало. Кто-то постучал во входную дверь, и только сейчас я вспомнила, что пригласила мистера Дарнинга взглянуть на феномен с компасом. Я бросилась в прихожую, чтобы встретить его прежде тети, но она уже открывала дверь. – Кто там? – спросил Оберон. – Привет. Привет. – О, мистер Дарнинг. – Тетя Эва вытерла ладони о фартук. – Какая неожиданность. Пожалуйста, входите. Побыстрее. Схватив фотографа за предплечье, она втащила его внутрь. – Грипп только что поразил соседей. Я не хочу держать дверь открытой. – Она с грохотом захлопнула дверь и снова заперла ее на все замки. – Боже мой, я только что выстирала свою маску и не смогу ее надеть. – Я выбрал неудачный момент? – спросил он. – Привет. Кто там? – произнесла проклятая сорока. Я возникла рядом с тетей Эвой. – Простите, мистер Дарнинг. Я забыла сказать, что пригласила вас. – Ты его пригласила? – спросила тетя. Мистер Дарнинг снял шляпу. – Она собиралась показать мне феномен с компасом. Тетя Эва вскинула брови: – Феномен с компасом? – Я еще не рассказывала тете Эве о своих опытах с компасом. – Я попятилась вверх по лестнице. – И еще раз извините, слишком много всего навалилось. Я схожу наверх и принесу его в гостиную. Топоча как слон, я ринулась наверх за принадлежавшим дяде Уилфреду футляром из красного дерева с закрепленным внутри тяжелым медным компасом. |