Книга Ее высочество няня, страница 36 – Анастасия Никитина

— Да, Лексу об этом докладывали, — кивнул призрак, и выражение настороженности окончательно ушло из его глаз. — Внешне принцесса ничем не отличалась от людей. Я думаю, безумец-отец просто не успел довести свои эксперименты до конца. Но если бы у него получилось, то содрогнулся бы весь мир.

«Угу… а вместо этого содрогнулось только одно королевство. Так содрогнулось, что перестало существовать», — проворчала я про себя, но развивать тему не стала. Стишком тонкой была грань, отделявшая меня от разоблачения, чтобы рисковать.

— Хотите еще что-нибудь узнать о моем правнуке? — хитро улыбнулся Густав.

— Например, я могу рассказать вам, какие девушки ему нравятся больше всего.

— Уже рассказали, — хмыкнула я. — Больше всего ему нравятся те, которые готовы в любой момент воткнуть кинжал в спину.

— Можно и так посмотреть. Тогда ваши шансы на интерес с его стороны очень высоки.

— Увы, увы, — я с наигранным сожалением развела руками. — Я предпочитаю смотреть своим врагам в глаза.

— Врагам?

— Всем, — поправилась я, обругав оговорку, за которую зацепился чересчур внимательный призрак. — Так что насчет сюрприза для вашего правнука, ваше величество? Поможете мне?

— Если это не будет походить на кинжал в спину.

— Ну что вы, — мило улыбнулась я. — Скорее уж на муху в бокале.

— На муху согласен. Можно даже и не одну.

— Договорились, — я предвкушающе потерла руки. — Мы поступим так…

В дверь постучали, прервав меня на полуслове.

— Вас могут увидеть? — я обеспокоенно посмотрела на призрака.

— Обычные люди? — презрительно фыркнул он. — Только если я сам того захочу.

— Тогда захотите, пожалуйста, обратного. Отсюда уже выскакивали с криками «Призрак!» Я не хочу, чтобы это вошло в традицию.

— Как вам будет угодно, — склонил голову Густав и остался сидеть в кресле.

— Ну и? — поторопила я, потому что в дверь постучали еще раз, гораздо громче.

— Что «ну и»? Никто меня не увидит. Глория же не видела.

— Ах, да… — спохватилась я. — Зато я вас вижу в любом случае?

— От одаренных призраку не спрятаться, — пожал плечами он.

— Войдите! — крикнула я, потому что стук раздался уже в третий раз.

На пороге появилась высокая, худая как жердь женщина. Сердито поджатые губы, поворот головы, нервное постукивание носком туфли по полу, все говорило о том, что она чем-то крайне недовольна.

— Вы заставили меня ждать, милочка! — процедила она. — А мое время очень дорого.

— Простите, что? — опешила я.

На мое удивление обратили не больше внимания, чем на меня саму.

— Быстрее, паршивки! — крикнула женщина куда-то в коридор и подошла ко мне. — Так… Так… Фигура терпимая. Грудь так себе. Зато талия есть. Ножки… Ножки…

Она резво согнулась и задрала мне подол. Точнее, попыталась. Я успела перехватить свои юбки.

— Что вы делаете?!

В кресле давился беззвучным хохотом Густав. Он-то явно знал, что происходит.

— Понятно. Ножек нет, — выдала незнакомка, оставив мою юбку в покое.

— To есть как это нет?!

— Если бы были, вы бы их не прятали. К вашему сведению, милочка, далеко не все, на что надевают туфли, можно назвать ножками.

— А как же еще назвать? — прищурилась я.

— Кривые палки и свиные окорока, — отрезала женщина.

— Что?!

— Так, подите сюда, дайте вас рассмотреть.

Она подтащила меня ближе к окну и принялась вертеть из стороны в сторону.

— Бледновата. Кости торчат. А здесь жира много.

— Ах… Нет в мире совершенства! — прошелестел у меня в ушах наполненный фальшивой трагедией голос Густава.

Я незаметно погрозила ему кулаком и, поймав незнакомку за руки, настойчиво отодвинула подальше.

— Кто вы такая, черт возьми?!

— Лучшая модистка в этом королевстве! — гордо подбоченилась женщина. — А вы — моя работа. Которая не понимает своего счастья и тратит мое время на глупые препирательства. Если бы не просьба ее высочества, я бы никогда не занялась вашим нарядом для маскарада. Но увы. Так что стойте молча!

— Какого маскарада?

— Вы не знаете о празднике по случаю годовщины правления нашей благословенной богами династии?

— Разумеется, знаю.

— Тогда что вы мне голову морочите?!

— Но…

— Молчите! Благодарить будете потом. И не меня, а ее высочество, — отмахнулась портниха. — Значит, так. Ножки негодные, значит, пастушка из вас не получится. Может быть, восточная красавица? Или… Или северянка? Закутаем вас в меха и все недостатки разом скроем.

— И достоинства заодно, — ехидно вставила я.

— Да. Мелочи скрывать не надо.

Я только глазами захлопала от такого заявления. А портниха, наконец дозвавшись своих «паршивок», развела вокруг меня бурную деятельность. К разочарованию Густава, раздеваться меня не заставили. Но так обмотали сантиметровыми лентами и полосами ткани, что мне показалось, что меня не измерить хотят, а связать и похитить.

Стоически сцепив зубы и стараясь не думать о спрятанном в складках корсажа стилете, я терпела это надругательство над человеческой личностью. Благо у меня уже был опыт подобного рода. Именно так одевали меня в той, королевской жизни. Разве что дурацкие комментарии не отпускали. Скорее всего я бы прогнала и модистку и ее подручных. Но она упомянула просьбу принцессы, а выкинуть так просто подарок ее высочества чувство самосохранения мне не позволило. Кто знает, как отреагировала бы на подобное пренебрежение взбалмошная Эрика.

Поэтому я терпела. На столике в углу уныло остывал обед. В кресле ухмылялся призрак. А часы равнодушно отсчитывали минуты, которые я могла бы потратить на куда более интересные и полезные занятия. Ругаясь про себя последними словами, я послушно поворачивалась, наклонялась, поднимала руки и выполняла прочие команды модистки.

Наконец издевательство над моим телом закончилось. Пестрая стайка девиц собрала свои ленты, вытащила из меня большую часть булавок и умелась вон. Сама портниха уходила последней, вслух сетуя, что нет больше на континенте идеальных островитян, которых обшивать было одно удовольствие.

— Кошмар, — выдохнула я, когда дверь за этой сворой закрылась. — Глория!

Я плюхнулась в кресло и тут же с воплем подскочила на ноги — забытая модистками булавка кольнула поясницу.

Кормилица с опаской выглянула из спальни:

— Что случилось, леди ла Рум?

— Ничего, — проворчала я, изворачиваясь и пытаясь нащупать вредоносную булавку. — Идите обедать.