Онлайн книга «Секс как орудие убийства [= Обольщение смерти ]»
|
– Доктор Макнамара, к вам лейтенант Даллас с помощницей. – Да-да. Проследите, чтобы нам не мешали. Десять минут. Входите, лейтенант. Мое время дорого. Он сидел у стеклянной стены за массивным белым письменным столом, напоминавшим глыбу льда. Стол размещался на возвышении, куда нужно было подняться по трем ступенькам, и Макнамара смотрел на простых смертных, как орел из гнезда. Гладкие короткие волосы, прикрывавшие его череп как шапочкой, тоже были белыми. На длинном лице выделялись пронзительные темные глаза, недовольно смотревшие из-под кустистых седых бровей. Черный костюм резко контрастировал с девственно-белым убранством комнаты. – О, боже, – пробормотала себе под нос Пибоди, – это же великий и ужасный волшебник из страны Оз… – Изложите свое дело, – властно приказал Макнамара. – У меня мало времени. «А он любит запугивать», – подумала Ева. Им не предложили сесть, но, даже стоя, она была вынуждена смотреть на хозяина кабинета снизу вверх. – Вы сберегли бы нам обоим уйму времени, если бы ответили на сообщения, которые я посылала вам в Париж. – Консультация была для меня важнее. Я не работаю на нью-йоркскую городскую полицию. – Однако вы являетесь жителем данного города, что дает мне право продолжить опрос в Центральном управлении. И я сделаю это, если сочту нужным. Ну что, продолжим пререкания, или вы согласитесь сотрудничать с нами добровольно? – Вы у меня в кабинете. Это значит, что я согласен сотрудничать. Раздосадованная Ева поднялась на возвышение. Теперь уже Макнамаре пришлось смотреть на нее снизу вверх, и на его лице отразился холодный гнев. – Пибоди, снимки. Пибоди с наслаждением следила за тем, как ее начальница расправляется с властным старикашкой. – Слушаюсь, лейтенант. Она достала фотографии, и Ева положила их на гладкую поверхность стола. – Вы узнаете кого-нибудь из этих женщин? – Нет. – Брайна Бэнкхед, Грейс Лутц, Моника Клайн. Эти имена ничего вам не говорят? – Нет. – Странно. Последние дни их портреты и имена мелькали во всех средствах массовой информации. Макнамара не моргнул глазом. – Как вам известно, меня не было в городе. – Я слышала, что в Париже принимают передачи из Нью-Йорка. – У меня нет времени на сплетни и прочую чепуху. И на отгадывание загадок тоже. Мисс Даллас, если вы скажете мне, о чем речь… – Лейтенант Даллас. Насколько я знаю, вы участвовали в научном проекте, осуществлявшемся клиникой Форрестера совместно с «Аллегани Фармацевтикалс», в ходе которого проводились эксперименты с некоторыми веществами. – Предназначенными для лечения сексуальных расстройств и бесплодия. Исследования были успешными, – добавил он, – и позволили получить два лекарства, совершившие переворот в медицине. – Но проект был закрыт из-за дороговизны, а также из-за слухов о злоупотреблениях лекарствами и сексуальном преследовании некоторых участников проекта. – Ваша информация неверна. Ни о каких злоупотреблениях речи не шло. Проект позволил получить важные результаты и был закрыт, потому что достиг своей цели. – Однако кто-то продолжает экспериментировать. Две женщины мертвы, а третья находится в критическом состоянии. Они получили смертельную дозу комбинации препаратов, в просторечии называющихся «Шлюха» и «Дикий Кролик». Кто-то обладает значительными запасами того и другого вещества или возможностью создавать их. – Лекарства, создающиеся для блага человечества, в руках преступника могут стать оружием. Но защищать население от таких людей – ваше дело, а не мое. – Как по-вашему, кто из членов коллектива, проводившего эксперименты, мог стать преступником? – Все врачи и средний медицинский персонал были проверены и тщательно отобраны. – И все же кто-то пользовался препаратами в личных и даже преступных целях. Это не сплетни и не чепуха, – добавила она, не дав Макнамаре возразить. – Я расследую убийство. Секс и власть – большое искушение. – Мы ученые, а не сексуальные маньяки! – Почему все научные отчеты оказались засекреченными? Как и все гражданские иски, предъявленные участникам проекта? – Никаких гражданских исков в суд не поступало. Печать никогда не сообщала о злоупотреблениях. А отчеты были засекречены, чтобы не порочить имена и репутации, и оградить достоинство участников проекта от злонамеренных слухов. Ева придвинула к нему фотографии. – Доктор, имена этих женщин кто-то уже опорочил. И не оставил от их достоинства камня на камне. – Это не имеет ко мне никакого отношения. – Насколько мне известно, проект принес много денег его руководителям и инвесторам. Для приобретения двух запрещенных препаратов, о которых идет речь, тоже нужно много денег. Я ищу двух мужчин, способных либо купить, либо изготовить значительное количество этих препаратов. Мужчин, хорошо разбирающихся в химии и электронике. Мужчин, которые видят в женщинах лишь игрушку. Сексуальных хищников, доктор Макнамара. Кто из принимавших участие в вашем проекте подходит под это описание? – Ничем не могу помочь. Ваши проблемы не имеют никакого отношения ни к проекту, ни ко мне лично. Проект позволил создать лекарства, которые изменили жизнь человечества. Вы пытаетесь опорочить мою работу и мою репутацию только потому, что не знаете своего дела! – Он сунул Еве фотографии. – Вполне возможно, что эти женщины сами поощряли применение наркотиков. Каждая женщина, которая соглашается на встречу с мужчиной, которого она знает только по переписке, проявляет сексуальную инициативу. – А я думаю, женщина проявляет сексуальную инициативу, потому что природа снабдила ее грудью. – Ева забрала снимки. – Похоже, кое-какая «чепуха» все же до вас дошла. Я ведь не говорила вам, как эти женщины познакомились с теми, кто на них напал. – Ваше время истекло. – Он нажал кнопку под столом, и дверь открылась. – Если захотите поговорить со мной еще раз, обратитесь к моим адвокатам. А если я услышу какие-нибудь публичные упоминания моего имени, названия клиники или проекта в связи с вашим расследованием, они обратятся к вам сами. Еве очень хотелось припугнуть его публичным скандалом, но она отказалась от этой мысли. Средства массовой информации подняли бы страшный шум, что наверняка повредило бы расследованию. – Меня всегда удивляло, что некоторые врачи ни в грош не ставят человеческую жизнь. – Ева сошла с возвышения и отдала фотографии Пибоди. – Мы еще поговорим, – бросила она и вышла из кабинета. Дверь со стуком закрылась за их спинами. – Ну и тип, – вздохнула Пибоди. – Женоненавистник и деспот, каких поискать. Наверное, считает себя полубогом. |