Книга Долг оплачен, страница 42 – Татьяна Анина

Мужчины встречались не в специальном зале, а в кабинете начальника юридического отдела, что означало — речь пойдёт о договорах поставок. И меня выбило из колеи именно проскочившее в тихой речи боссов «Склад».

Деев Ростислав Владленович был низкорослым упитанным стариком с седыми волосами и жутковатыми холодными глазами, серыми, как алюминиевые ложки. Его тяжёлый взгляд будто бульдозером проехался по приёмной и остановился на мне. Узкие губы чуть изогнулись в подобии улыбки. Ещё мгновение тяжёлого давления, и его лицо скрыла широкая спина Александра, он приглашал гостей в свой кабинет.

В приёмной осталась охрана Деева, и создавалось впечатление, что помещение заставили шкафами. Нам выдали кофе, который нужно заварить прибывшему нефтянику, и один из очень больших мужиков втиснулся в наш «домик», чтобы проследить за приготовлением кофе.

Варила кофе я. Достала большой поднос, высыпала принесённое гостями печенье. В это время Лола осмотрела верхний ящик, извлекла кубинские сигары в золотом футляре, там же лежала золотая сигарная гильотина для обрезки кончиков сигар. Я быстро сложила пепельницы на поднос рядом с чашками.

— Справишься? — спросила Лола.

— Не знаю, — пожала я плечами.

Она больше ничего не стала спрашивать, разделила мою ношу на два подноса и решила помочь. Как там экономический отдел без неё живёт, я не знала, но была благодарна Лолите Егоровне, что не оставила меня одну.

Мы вдвоём вышли из «домика» под пристальными взглядами охранников, вошли в кабинет.

Вокруг стола в мягких кожаных креслах сидели шесть мужчин. Лола расставляла чашки перед гостями, я — перед нашими начальниками. Настроилась на работу официантки, с лёгкой улыбкой справлялась с поставленной задачей. Пока мы находились в кабинете, мужчины не разговаривали.

Вышли мы с Лолой из кабинета, как из преисподней. Я стояла с подносом, не только не хотелось ничего делать, я бы и не смогла на чём-то сосредоточиться.

Вскоре пикнула диспетчерская связь, и нужно было идти менять пепельницы и собирать грязную посуду. Пепельницы выпали мне, и я следом за Лолой вошла в прокуренный кабинет, где работала вытяжка, но не поспевала сдуть густой ароматный дым.

Гамма запахов была настолько широка, что могло показаться, прыснули десятками дезодорантов. Пахло пряностями, сладкой земляникой и орешками, горьким шоколадом и фруктами. При этом запахи не смешались во что-то вонючее, а как будто заплывали в мой нос по очереди, знакомя с настоящими кубинскими сигарами.

Наверно, вид у меня был как у ребёнка, привлекала всеобщие взгляды. Я на время забылась, где я, делала работу официантки на автомате. Поэтому, когда Деев пальцем скинул со стола свою пепельницу, я мгновенно поймала её, даже не выронив пепел и раскуроченную до состояния лохматой кисти сигару. Пепельницу поставила на поднос, и перед Деевым появилась новенькая, чистая.

— Хорошая реакция, — прохрипел старик.

Я только в ответ улыбнулась и вышла из кабинета.

Уже в «домике» Лола с выпученными тёмными глазами накинулась на меня и неожиданно стала щупать.

— Ты как? — обеспокоенно спросила она.

— Нормально, — выкладывала в раковину пепельницы. — А что?

— Такое поведение несвойственно мужчинам его уровня, — тихо сказала Лолита. — Тут что-то не так. Я сама справлюсь, а ты иди в отдел доставки, там два пакета для Александра Константиновича лежат. И постарайся полчаса ходить, раньше не возвращайся.

Она меня напугала. Схватив телефон, я выбежала из «домика» и, петляя между «шкафами», вышла из приёмной.

***

— А вот эта с чем? — указала я на конфетку в виде ракушки.

— Там чернослив, — довольно отвечал молодой охранник по имени Максим.

Я зашла на проходную, чтобы узнать, где находится отдел доставки, так и застряла в будке охраны. Макс, оказалось, на работу принёс конфеты, с которыми собирался ко мне подкатить, а я сама пришла. Сидела на высокой стойке, болтала ногами и кушала сладкое лакомство, заглядывая в заинтересованные голубые глаза молодого мужчины.

— М-м-м, — протянула я. — Но это ничего не значит. На свидание не пойду, Лола Егоровна запретила.

— А мы ей не скажем, — с удовольствием рассматривал меня Макс. — Чем сегодня вечером занимаешься?

— Друг попросил помочь на концерте, — я взяла ещё одну конфетку в белом шоколаде, внутри оказался малиновый джем.

— Что за концерт? Чем помогать? — допытывался охранник, не выдержал и тоже съел одну конфету.

— Я флейтистка, — довольно буркнула я с набитым ртом.

— Обалдеть, — вырвалось у него, он уже смотрел на меня с неподдельным восторгом. — Что играете?

— Фолк-рок.

— Где? Я приеду, послушаю, — Макс просто сиял от счастья.

— Ща, погодь, — я облизала пальцы, скуля от удовольствия, и посмотрела на сообщение Андрея. — Клуб «Викинг» в десять вечера.

— Отлично. Послушаю, как ты играешь.

— Вы, — я спрыгнула со стойки. — Эмилия Романовна, пожалуйста.

— Конечно, конечно, — расплылся он в улыбке и проводил меня к проходной, где указал направление в службу доставки.

А ещё сопротивлялась. Такая работа! Одно удовольствие. Надо извиниться будет перед Санчесом.

От большого количества сладкого мне стало плохо и дурно. Я медленно шла по длинному коридору, в котором бегали люди уже вперемешку: кто в костюмах, кто в рабочих халатах, кто в комбинезонах.

Неожиданно до меня долетел женский голос. От этого голоса пробежались мурашки по телу и стали собираться капельки пота в районе позвоночника. Говорила молодая женщина, смеялась, как хрустальный ручей. Так мелодично и приятно, что я напрягла слух, а он у меня очень хороший, если не сказать, идеальный. И пусть телефонная связь голоса искажает, этот голос я узнаю из тысячи.

Я шла на звук, стараясь в данный момент ни о чём не думать. Заглянула в приоткрытую дверь с табличкой «Сервис-клининг». Одним словом, комната уборщиков. Там, среди инвентаря и полок с химическими средствами, стояли двое мужчин в синих рабочих костюмах, а напротив них — высокая женщина в комбинезоне. Она рассказывала анекдот и смеялась, веселя собеседников.

На вид ей было за сорок. Лицо ужасное, можно даже не лукавить — уродливое. Одна тяжёлая челюсть, как у профессионального хоккеиста с неправильным прикусом, чего стоила.

Часто приходилось смотреть на её фото, видимо, из далёкой юности, поэтому меня серьёзно не шокировала вся нескладность её лица.

Они замолчали, заметив меня. А я заворожённо подошла ближе к женщине и с несмелой улыбкой произнесла:

— Привет, Роза.

Женщина прищурилась, улыбка не сходила со странного, страшно оригинального лица.

— Я Римма. Ты ошиблась, — весело ответила она и указала на свой бейджик.