Онлайн книга «Посмертный портрет»
|
В нос тут же ударили запахи пережженного масла, кофе и пота. Соблазнительный аромат дыни перешибался дымом передвижного мангала, от которого воняло луком. Ева стояла на углу, оглядываясь по сторонам и стараясь не дышать. О господи, кто может есть эту гадость? Ни Надин, ни Пибоди еще не было, но зато она увидела нескольких торговцев и ремонтника, о чем-то споривших у зеленого контейнера. Следя за ними, Ева раздумывала, не позвонить ли Рорку. Как там Соммерсет? Может быть, произошло чудо, фельдшеры каким-то образом срастили старику голень, и он собирается в дорогу? В результате утреннего несчастного случая он возьмет не три недели отпуска. А все четыре. Во время отсутствия безумно влюбится в профессиональную проститутку, которая будет спать со старым мошенником бесплатно, женится на ней и поселится в Европе. Нет, не в Европе. Это слишком близко. Они улетят в Новую Зеландию и никогда не вернутся на материк по имени Америка. Если она не позвонит, то сможет еще долго цепляться за эту хрустальную мечту… Но Ева помнила боль, стоявшую в глазах Соммерсета, и то, как Рорк держал его за руку. Она тяжело вздохнула и достала из кармана телефон. Прежде чем она успела набрать номер, один из торговцев толкнул ремонтника. Ремонтник ответил тем же. Ева увидела мелькнувший кулак – и ремонтник рухнул плашмя. Она сунула телефон в карман, снова вздохнула и пошла разнимать дерущихся. Ева почуяла этот запах еще за метр. Она слишком часто сталкивалась со смертью, чтобы допустить ошибку. На тротуаре было тесно. Из киосков и парадных выскакивали люди и подбадривали драчунов криками. У обочины останавливались велосипедисты, желавшие насладиться зрелищем. Ева не стала вынимать свой значок. Просто схватила стоявшего за полы рубашки, а на грудь упавшего поставила ногу. – Уймись. Торговец был маленький, но жилистый. Он попытался вырваться, однако Ева продолжала держать его за потную рубашку. Кровью его глаза налились от гнева, но кровь на губе была настоящей. – Леди, это не ваше дело, так что уходите, пока целы! – Эта леди – лейтенант полиции. – Ева вынула значок и ослепительно улыбнулась торговцу. – Еще посмотрим, кто из нас будет цел… Так что лучше помалкивайте. – Коп? Вот и отлично. Посадите этого вонючего подонка! Я плачу налоги. – Торговец поднял руки и обратился к толпе за поддержкой, как боксер, бегающий по рингу между раундами. – Мы платим, а гады вроде этого на нас плевать хотели! Ремонтник, лежавший на земле, казалось, не горел желанием вставать. Он был тучный, страдал одышкой, а его левый глаз уже изрядно заплыл. Но Ева, не испытывавшая приязни к представителям всех ремонтных служб, продолжала прижимать его ногой к земле. – Он оскорбил меня действием! Я хочу подать жалобу! Ева посмотрела на человека, прижатого ее ботинком. – Молчать, – коротко приказала она и ткнула пальцем в торговца: – Фамилия! – Ремке. Уолдо Ремке. – Он подбоченился, упершись ободранными костяшками в тощие бедра. – Это я хочу подать жалобу! – Да-да… Это ваше место? – Она указала на маленькую кулинарию. – Уже восемнадцать лет. А до того оно принадлежало моему отцу. Мы платим налоги… – Это я уже слышала. Контейнер ваш? – Мы платили за этот контейнер уже двадцать раз. Я, Костелло и Минц. – Потный торговец кивнул в сторону двух лавочников, стоявших сзади. – Но он половину времени сломан. Вы только понюхайте! Чуете этот запах? Кто захочет иметь с нами дело, если рядом будет так смердеть? За последние шесть недель мы трижды вызывали ремонтную службу. А им на это начхать! Толпа согласно загудела, а какой-то остряк крикнул: – Смерть фашистам! Ева прекрасно знала, что жара, вонь и уже пролившаяся кровь могут моментально превратить сборище безобидных соседей в агрессивную толпу. – Мистер Ремке, мистер Костелло и мистер Минц, останьтесь. Остальных прошу заняться своими делами. Ева услышала за спиной топот; так цокали об асфальт только ботинки полицейских. – Пибоди, – не оборачиваясь, сказала она, – удали толпу, пока они не нашли веревку и не линчевали этого малого. Пибоди, слегка задыхаясь, подбежала к Еве. – Есть, мэм. – Она повернулась к собравшимся: – Пожалуйста, идите по своим делам. При виде формы, даже слегка помятой из-за жары, большинство зевак попятилось. Пибоди поправила солнечные очки и фуражку, немного перекосившиеся во время забега по тротуару. Ее широкое лицо покрылось испариной, но в темных глазах за тонированными стеклами читалась решимость. Она бросила взгляд на контейнер, а потом многозначительно посмотрела на Еву. – Лейтенант?.. – Вот именно. – Ева нахмурилась и постучала ботинком по груди ремонтника. – Фамилия! – Ларри Пул. Послушайте, лейтенант, я только делаю свое дело. Я приехал по вызову, а этот тип накинулся на меня с кулаками! – Когда вы приехали? – Десять минут назад. Этот сукин сын даже не дал мне посмотреть на контейнер. Сразу полез в драку! – Отойдите в сторону. Не напрашивайтесь на неприятности, – сказала Ева Ремке. – Я хочу подать жалобу. – Он сложил руки на груди и начал облизывать окровавленную губу. Тем временем Ева помогла Пулу встать. – Они швыряют сюда всякое дерьмо, а потом жалуются, что контейнер ломается, – начал Пул. – Используют не те щели. Если бросать органику в щель для неорганических отходов, то, конечно, будет вонять! Он захромал к контейнеру, но задержался, чтобы надеть маску. – Все, что от них требуется, это соблюдать инструкции, но они, черт побери, предпочитают жаловаться каждые пять минут… – Как работает замок? – Он имеет код. Понимаете, они арендуют контейнер у города, а город хранит коды. Мой сканер считывает код, а потом… Черт побери, он взломан! – А что я говорил? Пул с достоинством выпрямился и мрачно посмотрел на Ремке. – Замок и печать взломаны. Иногда такое вытворяют мальчишки. Проклятие, я тут ни при чем! Кто знает, почему мальчишки то и дело гадят? Наверно, прошлой ночью они сломали замок и сунули в контейнер дохлую кошку. – Я не собираюсь платить за испорченные замки… – начал Ремке. – Перестаньте, мистер Ремке, – предупредила Ева. – Значит, контейнер не заперт и не запечатан? – спросила она Пула. – Да. Теперь придется вызывать ремонтную бригаду для очистки… Чертовы мальчишки! Ремонтник начал снимать крышку, но Ева шлепнула его по руке: – Отойдите, пожалуйста. Пибоди! |