Онлайн книга «Дети Левиафана»
— А что он натворил? — Лечит руку Альфреду, а ещё вправил плечо Густаву. А эти болваны и спасибо сказать не могут. Потом останется впечатление, что среди ангваренцев одни грубияны. — Он не очень любит деревенскую жизнь. Я вот тоже. — А я вас понимаю, — Ханна улыбнулась и поправила воротник рубашки. — Никогда не любила деревню. Мы с Хансом жили в городе, там нам нравилось больше. — Твой муж? — Да. Он прислуживал тогдашнему анвальту, сеньору, и откладывал деньги, чтобы… — она осеклась. — Извините, вам, наверное, неинтересно слушать про… — Нет, расскажи, — попросил Людвиг. Пока Ханна говорит, можно молчать. — Мне интересно, я же не такой твёрдый и непрошибаемый, как моя броня. Такой же человек, как и ты. Правда, с рыцарским титулом и оружием, но это так, мелочи. Они засмеялись. — Я таких рыцарей, как вы, ещё не видела. Тупых неловких болванов. — Похоже, я такой один. Ну и что тогда случилось? — Всё было как в красивой сказке, что показывают бродячие актёры, — проговорила девушка чуть возвышенным голосом. — Он мужественный стражник, а она прекрасная служанка. Они жили в замке и проводили вместе очень много времени. Ханна улыбалась, но с грустью. — Ханс служил в страже, а я прислуживала жене анвальта, но сам сеньор был не очень приятным человеком. Вредный, кричал, руки распускал. Ещё толстый, как печка, и вонючий как свинья. Людвиг украдкой понюхал рубашку и скривился. — Мы тогда жили в Ангварене, в старом Ангварене. И вот Ханс предложил сбежать. Ему тогда было лет примерно, как вам. Вот мы сбежали. Хотели далеко, на юг, где всегда тепло и растёт виноград. Но денег хватило только до ближайшего города. Ханс устроился в стражу, а меня взяли служанкой к знатной даме. Та ещё старая ведьма, но временами была ещё ничего. Девица так себе вести не должна, — сказала Ханна скрипучим голосом. — Но если очень хочется, то можно. Она счастливо засмеялась. — Но мы не жалели. Когда было свободное время, мы с ним ходили в лес, учил меня драться и стрелять. Но денег не хватало и Ханс устроился наёмником. Говорил, что война кончится быстро, он разбогатеет и мы отправимся дальше. Но увы, он не вернулся. Сказка закончилась, да и вряд ли бы такая кому-нибудь понравилась. — Погиб в бою? — Если бы он дожил до него, — Ханна поморгала чуть чаще обычного. — Там бы продержался. Нет, заболел и умер ещё в походе. О таком в сказках не говорят. — И что ты делала дальше? — Тогда и хозяйка умерла, пришлось возвращаться домой. Отец долго на меня дулся, потом сказал, что нечего ходить вдовой и нужно обязательно выйти замуж. — И за кого? — Людвигу почему-то стало обидно. — Из неженатиков у нас в колонии только Петер, Клаус и Густав. Вообще, я должна была выйти замуж за Йозефа, но он слишком долго тянул. Вот и дотянул, а то я бы опять стала вдовой и меня бы тогда точно никто в жёны не взял, — Она откашлялась и зашептала натужным злобным голосом. — Это Чёрная Вдова, берегись. Людвиг засмеялся следом, хотя понял, в чём шутка. — А что с ним случилось? — Ну Йозеф. Вы разве не помните? Ну он погиб ночью. — А, этот, — он захихикал, будто в лопающейся от выстрела голове было что-то смешного. — Зря он посмотрел в ствол, конечно. — Ага, — во взгляде Ханны мелькнула укоризна. — Вы что? Нельзя потешаться над умершими. — Да, ты права. Он посидел, кусая губы, но не выдержал и опять засмеялся. — Но зато вы наконец-то меня слушали, когда я говорил, что с оружием надо обращаться осторожно, — Людвиг вытер глаз. Теперь точно всё испортил. — Извини, наверное, выгляжу бессердечным чудовищем. — Немного, — она едва заметно улыбнулась. — Сам бы не подумал, что это меня насмешит. И что дальше? — А потом наша колония приехала сюда. Мы умеем работать в сложных лесах, поэтому нам дали это место, где раньше… — Ханна резко замолчала. — А вы из Грензена? Никогда про него слышала. — Нет, это Губерт из Грензена, а я из Стурмкурста. Но ты правы, никто про Грензен и не слышал. Немного унылый край, — Людвиг попытался вспомнить ту шутку. — У жителей Грензена столько денег, что им хватит на всю жизнь. Только если они не будут их тратить. Она улыбнулась. — А чем вы занимались в Стурмкурсте? Или вы всегда были рыцарем с малых лет? — Ну как чем, — Людвиг замялся. — Тем же, чем и обычно занимаются люди вроде меня. Фехтование, верховая езда. Некоторые ходили на охоту, но я не любил. — И только это? — Ну, больше и нечего. А, ещё у нас театр был. Ну и когда были ярмарки и праздники, смотрел на представления. — Вот по деревням актёры не ездят, а в городе постоянно что-то показывали. Нам с Хансом очень нравилось… хотя нет, он ту историю не любил, но я несколько раз ходила. Про девочку, которую похитили страшилы и заставили работать в бане. А вам что нравилось? — Разное, много чего, — Людвиг задумался. — Но недавно я видел нечто совсем другое. Выглядело… по-настоящему. — И что там было? — Ханна придвинулась поближе. — Долго рассказывать. Но я попробую. Однажды один человек, хотя и не совсем человек, изготовил кольца, дававшее могущество. Он раздал их правителям, но втайне от всех создал другое кольцо, с помощью которого мог управлять остальными… * * * От звука охотничьего горна Эйнар скатился на пол, ничего не понимая. Где-то слышался собачий лай и крики. Уже почти утро. — Ммм, что? — Людвиг спросонья открыл глаза, потом до него дошло и он вскочил. — Помоги надеть доспех! Кирасу напялили поверх рубашки, которую островитянин отдавать не собирался. — Я пошёл! — рыцарь взял шлем, один из тех, что селяне прятали в руинах. — Ты оставайся. — Почему? — Ты ранен. — Если вас всех прикончат, то и меня тоже. Сражаться не хотелось. Но выбор небольшой — или сражайся, или умри. — Решай сам. Я за тобой присмотрю, но в этот раз держись подальше. Вся деревня спала в одежде и с оружием. Дозорные уже выстроились, а к ним подбегали остальные. Причём копейщики стояли первыми, направив копья вперёд и прикрывая стрелков. Значит, парень не зря убил время и его подопечные запомнили хоть что-то. — Строимся плотнее, — приказал Людвиг. Из леса доносились крики и шум бегущих людей, собаки хрипели и пытались порвать цепи. — Больше, чем вчера, — Дитрих сплюнул. — Готовимся! Огонь по команде! Кто выстрелит раньше, я тому мушкет в жопу засуну! |