Книга Её некромант, страница 31 – Валентина Гордова

– Пока не закончу работу, леди Авель, – по голосу понятно было, что некромант находился в таком же лёгком шоке, как и я.

– У вас какое-то особое поручение? – Любопытство всё не успокаивалось.

– Секретное, – внёс ясность маг и не выдержал первым: – Что только что произошло?

Я плечами пожала и принялась на столе порядок наводить.

– Печать разрушена, в процессе мы все имели удовольствие видеть того, кто её на артефакт накладывал.

Я замолчала, обернулась через плечо, на Редмана за своей спиной снизу вверх посмотрела и спросила, уже заранее зная ответ:

– Это не один из тех, кого вы задержали, верно?

Маг сверху вниз мрачно посмотрел на меня и не ответил. Мне его ответ и не требовался, я вернулась к сбору оставленных на столе вещей, то и дело поглядывая на оплетённый магией артефакт.

Его бы стабилизировать и изучить как следует…

– Даже не думайте, – неизвестно как догадавшись, жёстко пресёк лорд Редман попытку чего-либо в принципе.

– Человек – существо мыслящее, – огрызнулась тихо, схватила пакет с остатками листьев, кожаный мешочек, пузырёк с экстрактом серебра, маленький флакончик сверкающих слёз феникса и резко на ноги поднялась.

– Конкретно этот человек замыслил спереть мощнейший артефакт, – хмыкнул папа.

С громким хлопком кольцо исчезло из лаборатории.

– Больно надо, – уязвлённая я нос повыше вздёрнула, перешагнула через скамейку и пошла к шкафам, искать места, откуда это всё взято было.

На нашла. На полочках даже опознавательных знаком не имелось, так что, дойдя до третьего в ряду шкафа, я просто оставила всё на одной из наиболее свободных полок. Затем сходила и отнесла ступку, очистив ту от остатков молотых листьев.

Вернувшись к столу, взяла колбу с остатками жжёных ингредиентов, закупорила её магией, чтобы ничего не просыпалось, присела, юбку платья приподняла и невозмутимо в сапожек спрятала.

Карманов у меня не имелось, желания оставлять такую серьёзную улику тоже.

– Ну, я пошла, – решила бодренько и к шубке, на соседнем столе лежащей, поспешила.

– Стоять, – убийственно ласково произнёс папа.

Вот я так и знала, что не надо ему про моё увлечение Тёмным искусством знать!

Помня о том, что от родителя бегать подло и бесполезно, развернулась на каблуках, на папу посмотрела и широко невинно улыбнулась.

Лорд Авель взял… и нагло собственной дочери не поверил!

Помня древнюю, как мир, мудрость, что лучшая защита – это нападение, я быстро сменила выражение лица с невинного на оскорблённое и ахнула:

– Ты правда думаешь, что я увлекаюсь запрещённым в нашей стране Тёмным искусством?!

Папа стал ещё мрачнее, что означало «да, правда так думаю». Лорд Редман поджал губы и скептически приподнял бровь, своим видом говоря примерно следующее: «я не только думаю, я это собственными глазами видел и языком своим непутёвым вслух проговорил».

Осознав, что разыгрывать представление бессмысленно, избавилась от обиженного выражения лица и рассудила:

– Ну вы же не нажалуетесь королю?

Развернулась, подхватила шубу и пошла таки на выход из лаборатории.

Я уже была в двух шагах от закрытой двери, когда услышала задумчивый голос папы:

– Знаешь, мне вдруг очень захотелось, чтобы ты женился на моей дочери.

Сказано явно было не для меня, но так, чтобы я гарантированно услышала. Я и услышала, замерла, резко обернулась и гневно на родителя посмотрела.

Лорд Редман тоже на старого друга посмотрел и догадался:

– Чтобы вот это, – кивок в мою сторону, – стало моей проблемой?

Папа на Анаэля посмотрел и улыбнулся.

– Замечательно просто, – решила я, чувствуя себя… преданной, что ли. В смысле, что папа меня банально предал.

Редман снова повернулся, на меня посмотрел. Задумчиво так, словно всерьёз папины слова обдумывал!

Задохнувшись от гнева, я звенящим от едва сдерживаемых эмоций голосом отчеканила:

– Женитьба на мне станет последней фатальной ошибкой в вашей поразительно короткой жизни!

И леди Авель вихрем вылетела вначале из лаборатории, затем поднялась на первый этаж и скоро оказалась на улице, тяжело шумно дыша и уже на морозе ожесточённо натягивая шубку.

Но покинуть территорию управления просто напросто не успела!

– Леди Авель! – Окликнул лорд Редман.

Естественно, я ускорилась.

– Леди Авель, – неожиданно лукаво вновь позвал некромант.

Я побежала.

И всё бежала и бежала, когда с сожалением поняла, что поднятая решётка не приближается!

– Да вы издеваетесь! – Выдохнула в ярости, радуясь, впрочем, что не успела надеть перчатки и имела доступ к кольцу.

К нему я и потянулась, когда обе мои ладони вдруг перехватили и сжали, не позволяя вырваться.

– Вот давайте без этого, – серьёзно потребовал Редман, чьё лицо было на одном уровне с моим, – защиту управления только-только обновили, не заставляйте полицейских заново накладывать заклинания.

Крупица разумности в его просьбе, конечно, была.

– Опустите меня немедленно! – Потребовала тоном, не терпящим возражений.

Пакостливая улыбочка скользнула по губам мага.

– А волшебное слово? – Провокационно вопросил он.

А я и сказала, мне не сложно:

– Толимэйн.

Сгустившийся воздух резко ударил некроманта по ногам!

Тот, не ожидая подобного, не успел сделать ровным счётом ничего и упал на спину. Удерживаемая им за руки я свалилась сверху!

– Да вы издеваетесь! – Зашипела я, остро чувствуя, что негодование и возмущение сделали меня поразительно немногословной. В смысле, я это уже говорила!

– Я?! – Редман лежал на подъездной дорожке, позволял мне лежать сверху и не делал ровным счётом ничего. – Это вы меня уронили!

– А вы меня за собой потащили, – я старательно заёрзала, пытаясь на ноги подняться, что под весом зимней шубы было не самым лёгким занятием. – И вообще, вы же маг. Вы должны быть готовы к неожиданным нападениям!

– При всех наших дальнейших встречах я буду ставить щит, – съязвил некромант, сжал мои плечи и рывком переместился так, что теперь я лежала на вычищенной от снега дорожке, а он нависал сверху.

Впрочем, недолго это продолжалось. Анаэль рывком поднял себя на ноги, тут же наклонился, схватил меня за руки и тоже поднял.

Глаза его зелёные при этом нехорошо сверкали… смехом. Я сначала не поверила, но, присмотревшись, точно убедилась: ему смешно! И он стоит и за показной суровостью тщетно пытается скрыть приступ смеха!