Книга Призрак смерти, страница 4 – Нора Робертс

— Он жил один?

— Да.

— Часто развлекался?

— Изредка.

— Как насчет развлечений на всю ночь? Да будет вам, Клайв, — добавила Ева, взглянув на латунную бляшку с его именем. — Он мертв, ему уже все равно.

— Изредка, — повторил швейцар и надул щеки. — Он… э-ээ… любил разнообразие, поэтому у него не было постоянной женщины. Вообще-то он любил молоденьких.

— Насколько молоденьких?

— Я бы сказал, от двадцати до двадцати пяти лет. Правда, последние две недели при мне к нему никто не приходил. Он почти каждый день уезжал из дому и возвращался лишь на короткое время. Наверное, проводил встречи по поводу предстоящего открытия его клуба.

— Ладно, спасибо. Мы поднимемся наверх.

— Я вызову для вас лифт.

Клайв придержал дверь, пока они входили, потом подошел к первому из двух лифтов. Он провел свою кодовую карточку через приемную щель и набрал код.

— Мне жаль мистера Хопкинса, — сказал он, когда двери открылись. — Он никогда не доставлял беспокойства, а уж тем более неприятностей.

— Неплохая эпитафия, — заключила Ева, когда лифт двинулся наверх.

Квартира Хопкинса была одноуровневой, но просторной, особенно потому, что в ней почти не было мебели. В гостиной стояло кресло-кровать, обращенное к встроенному экрану. Рядом со множеством дорогих электронных устройств валялись коробки с развлекательными дисками. Перегородка из цветного стекла отделяла пространство гостиной от небольшой спальни.

— На стенах еще недавно висели картины, — заметила Ева. — Видишь квадраты и прямоугольники более темного оттенка? Похоже, он продал их, чтобы собрать деньги для своего проекта.

Вторая спальня была превращена в рабочий кабинет. Судя по его виду, Ева не сказала бы, что Хопкинс был аккуратным и организованным человеком. Стол был завален записками, набросками, мемо-кубиками, кофейными чашками и грязными тарелками.

В памяти настольного коммуникатора сохранились разговоры покойного, елейным тоном расписывавшего преимущества своего проекта перед потенциальными спонсорами или договаривавшегося о встречах с той же целью.

— Данными и коммуникациями займется отдел электронного сыска, — сказала Ева. Специалисты этого отдела могли проверить всю контактную информацию быстрее и эффективнее, чем она. — Не похоже, что он развлекался здесь в последнее время, что совпадает с показаниями швейцара. Никаких разговоров о личной жизни на его домашнем коммуникаторе — все только о финансах.

Она прошлась по квартире. Складывалось впечатление, что покойный не столько здесь жил, сколько проживал. Продавал свои вещи, пытался собрать капитал.

— Но мотив убийства — не деньги, — проговорила Ева. — Он был небогат. Нет, мотив был эмоциональным и личным. Его убили там, где были спрятаны пожелтевшие кости предыдущей жертвы. Умышленно. Итак, дом был продан на торгах полгода назад. Какие это были торги, закрытые или открытые?

— Я могу проверить… — начала Пибоди.

— У меня есть более быстрый способ.

Еве всегда казалось, что Рорк — человек, за которого она вышла замуж, — постоянно находился на каком-нибудь совещании, ехал на совещание или возвращался оттуда. С другой стороны, это вроде бы ему даже нравилось. Когда лицо Рорка возникло на экране ее коммуникатора, она почувствовала мимолетное удовлетворение при мысли о том, что он принадлежит ей.

— Один короткий вопрос, — начала она без предисловий. — Подробности аукциона по дому номер двенадцать.

Темные брови Рорка поползли вверх.

— Дом продан за бесценок, — сказал он. — Кое-кто хочет исполнить там свою лебединую песню, которая вполне может превратиться в панихиду. Или это уже произошло?

— Быстро соображаешь. Да, нынешний владелец лежит в морге. Значит, он приобрел дом по дешевке?

— Бывшие владельцы несколько лет держали здание на рынке и выставили его на публичные торги несколько месяцев назад после очередного пожара.

— Пожара?

— Там произошло несколько пожаров по неизвестным причинам, — с певучим ирландским акцентом пояснил Рорк. — Хопкинс, не так ли? Потомок бесславного рода. Как он был убит?

— «Смит-и-вессон» калибра девять миллиметров.

На его выразительном лице отразилось удивление.

— Интересно. Насколько я понимаю, ты нашла оружие.

— Да, оно у меня. Потом расскажу подробнее. Ты знал об аукционе, верно?

— Да. Он был широко разрекламирован в течение нескольких недель. Здание с такой историей привлекает репортеров.

— Так я и думала. Если это было выгодное предложение, почему ты не ухватился за него и не поместил на свою мега-доску для игры в «Монополию»?

— Дом проклят. В нем обитают призраки.

— Ну да, конечно, — Ева насмешливо фыркнула, но Рорк был серьезен. — О'кей, спасибо. Увидимся позже.

— Не сомневаюсь.

— Могли бы вы просто послушать его? — со вздохом спросила ее Пибоди. — Я хочу сказать, разве вы не могли просто закрыть глаза и послушать?

— Заткнись, Пибоди. Убийца Хопкинса должен был знать, что дом выставлен на продажу. Может быть, он подал заявку на участие в торгах, а может, и нет. Так или иначе, он не стал договариваться с предыдущими владельцами, а дождался Хопкинса, чтобы свести с ним счеты. Заманил его в ловушку, убил его, оставил оружие и украшение — или это все же заколка для волос — около скелета за кирпичной стеной. Одним словом, сделал заявление для полиции.

Пибоди с шумом выдохнула воздух.

— Эту квартиру не назовешь визитной карточкой владельца.

— Так или иначе, давай сначала обыщем ее, а уж потом отправимся на танцы.

Танцевальная школа Гиллов находилась на четвертом этаже уродливого, похожего на обрубок дома в Вестсайде, построенного после Городских войн. Они вошли в большой гулкий зал с зеркальной стеной, балетной стойкой, несколькими стульями и декоративной ширмой, отделявшей крошечный стол от остального помещения. Здесь стоял запах пота, густо замаскированный цветочным освежителем воздуха.

Сама Фанни Гилл была тощей, как угорь, с жестким настороженным лицом и пышной копной светлых волос, с красным шарфом на голове. Ее тонкие губы сомкнулись еще плотнее, когда она присела на краешек стола.

— Значит, кто-то убил эту крысу, — сказала она. — Когда будут похороны? У меня есть красное платье, которое я берегу для особых случаев.

— Никаких сожалений об утраченной любви, мисс Гилл?

— Вот именно — утраченной, золотко. Видите моего мальчика? — она указала подбородком в сторону ширмы. Там молодой мужчина в трико и футболке без рукавов вел занятия с группой девушек довольно неряшливого вида. — Он единственное стоящее приобретение, которое я получила от вонючки Рэда. Мне было двадцать два года, и я была свежей и совсем зеленой.