Книга Отбор невест для драконьего принца: провести и не влюбиться, страница 2 – Лариса Петровичева

- Да, ваше высочество. Я Лана Эленден, она Амин Петрова. Чем мы можем вам помочь?

Принц одарил нас той ослепительной улыбкой, от которой в коленях поселяется дрожь, и ответил:

- Я женюсь!

Берт посмотрел на Эжена так, словно принц заболел и бредил.

- Может, не стоит вот так? – спросил он. – Я думал, мы устроим праздник на твой день рождения, а не отбор невест. Его величество не одобрит…

- А мне плевать! – весело ответил принц, гладя Бекона. Кот понял, что это не тот человек, которого можно закогтить до костей за нерасторопность при покупке еды, и притворился спящим. – Отец хочет, чтобы я женился? Хочет. Так кто я такой, чтобы противостоять воле государя? И клянусь когтем Прадракона, это будет отбор невест и свадьба по всем традициям и канонам.

Мы с Петровой переглянулись – и почувствовали себя пешками в игре, о которой понятия не имеем. Принц Эжен хочет жениться? В Тансворте будет отбор невест для драконьего принца?

Кажется, земля куда-то поползла у меня из-под ног.

- Простите, ваше высочество, - подала голос я, и принц посмотрел так, словно заговорила забавная зверушка. – Вы хотите, чтобы мы организовали вашу свадьбу?

Петрова толкнула меня в бок. Бесчисленные браслеты, которые украшали ее руки по орочьей моде, тревожно зазвенели.

- Да! – с прежним весельем ответил принц. – Вы уже устраивали свадьбы, девушки?

- Разумеется! – воскликнула Петрова. – Вот вчера выдали замуж дочку почтмейстера, и все остались довольны. Правда, драка была, но без драки, сами понимаете, никакая свадьба не заладится…

Петрова разволновалась так, что ее понесло. Теперь уже я толкнула ее, чтобы заставить замолчать, и добавила:

- Все свадьбы в нашем городе за последние пять лет устроены нами, ваше высочество. Ни одного развода, на минуточку! Правда, отбора невест для драконов еще не было, потому что у нас драконов не было, пока вы не приехали, но всегда надо с чего-то начинать, правда?

Теперь и меня понесло хлеще Петровой. Принц дружески погладил меня по плечу – от его прикосновения у меня снова поселилась слабость в ногах – и спросил:

- Вы эльфийка, верно?

- Верно, - ответила я, от восторженного волнения не слыша своего голоса. – Папа у меня эльф.

- Я это увидел в благородных чертах вашего лица, Лана, - серьезно ответил Эжен. – А вы, дорогая Амин? В вас так и дышит сила и достоинство орочьего народа.

Петрова покраснела и опустила глаза. Когда вы ростом под два метра, весите около двух центнеров, и у вас клыки, то говорить вам комплименты может только слепой. Казалось, моя подруга готова разреветься от радости.

- Да, я орчанка по отцу, ваше высочество, - едва слышно прошелестела она, и принц воскликнул:

- Это же замечательно, Берт! В моей свадьбе будут задействованы все свободные народы королевства, как и требует обычай. Я женюсь на уроженке той земли, куда отец меня отправил – как и велит традиция. Если бы он оставил меня в столице, то я бы выбирал из столичных барышень, а так…

- Под-подождите, ваше высочество, - перебила его я и от волнения даже стала заикаться. – Вы хотите жениться на девушке из Тансворта?

Одна из городских куриц, у которой в голове только наряды и любовные романчики, выйдет замуж за драконьего принца? Невероятно! Бекон приоткрыл глаза и муркнул, словно хотел сказать: видела? Это все благодаря мне!

- Разумеется, дорогая Лана, - ответил Эжен, погладил меня по плечу и, пожав руку Петровой, спросил: - Вы согласны, милые леди? Я очень щедро вам заплачу, не сомневайтесь.

Еще бы мы были не согласны! Мы с Петровой закивали так энергично, что у меня заболела шея. Принц одарил нас ослепительной улыбкой, осторожно опустил Бекона на землю и обернулся к Берту.

- Тогда будь другом, расскажи обо всем, что нужно для отбора? Я поеду, у меня скоро обед с бургомистром.

На том и распрощались. Когда мобиль уехал, то Берт некоторое время стоял просто так, сунув руки в карманы узких щегольских брюк, а затем произнес сухо и официально:

- Давайте пройдем в контору, дамы.

Мы подчинились, радуясь, что вчера вечером заказали уборку. Сейчас у нас действительно все сияло. Никаких торчащих афишек, никаких забракованных приглашений, все аккуратно сложено в стопочки, окна протерты, и на столах ни пылинки. Берт задумчиво окинул взглядом наш большой кабинет, задержался на афише с циркачкой Эммой Голубкой, которая гастролировала на юге с нашей поддержкой, и вздохнул:

- Да… не столица.

Петрова прошла к своему рабочему столу, села и таким же сухим тоном ответила:

- Не столица, да. Но живем. Можно говорить откровенно?

Берт провел ладонью по стулу, скептически оценил его чистоту и только после этого сел. Я подумала, что Петрова права, когда так угрюмо смотрит на принцева приятеля.

- Разумеется, Амин. Говорите.

- Я не очень-то рада этой затее, - сказала Петрова. – Принц Эжен хочет насолить отцу, это сразу видно. А мой отец всегда мне говорил, что в замыслах королей всегда теряют голову именно пешки.

Я согласно кивнула, с деловитым видом перекладывая исписанные блокноты на своем столе. За что я любила Петрову, так это за то, что она никогда не теряла головы и твердо стояла на земле обеими ногами – даже когда ей пожимал руку драконий принц со всей бездной своего очарования.

- Король ничего не сделает сыну, даже если сын решил подложить ему свинью, - поддержала я. – А что насчет нас? Мы опасаемся, что его величество разозлится – и эта злоба выльется нам на головы.

Берт посмотрел на нас совсем по-другому. Если раньше в его взгляде была усталость от деревенских дур, то теперь было ясно, что он оценил нас по достоинству. Да, мы живем в пыльном провинциальном городе и похожи на репы, белую и зеленую, но мы были далеко не дуры – и с этим следовало считаться.

- Логично, - согласился Берт и вздохнул: - Я ведь не могу поссориться с Эженом, вы понимаете. Мы оба в определенном смысле ссыльные и лучше нам держаться друг за друга так, как это делаете вы. Давайте решим так: в договоре прописываем страховку вашей организации от «стороннего воздействия». Вы работаете, делаете все наилучшим образом – но если случится… некая неприятность, то вам ее полностью компенсируют.

Мы с Петровой кивнули.

- Сколько вы платите? – спросила я.

- Пять тысяч золотых крон, - ответил Берт, и я едва не присвистнула. Сумма была колоссальная: если нам ее в самом деле выплатят, то мы с Петровой никогда и ни в чем не будем знать нужды.

- Отлично, - согласилась я, стараясь не показывать всю величину своего ликования. – Давайте работать.

Берт говорил четверть часа, мы с Петровой взяли новые блокноты и, записывая за ним, переглядывались и понимали: нам конец. Зря мы в это лезем. Надо было сказать, что мы сроду не вели никаких свадеб. Мало ли, что написано на вывеске? У столяра на мастерской тоже слово написано, а внутри только деревяшки лежат.