Книга Цвет крыльев. Черный., страница 77 – Надежда Сакаева

– И об этом я и пришел тебя попросить. – Люцифер встрепенулся.

– Сделать то же самое? – она вскинула брови.

– Нет, вовсе нет, – он оставался серьезен, что было так не похоже на его привычную насмешливость, – я хотел попросить тебя ничего не рассказывать Дэймону о Лилит.

– Но... почему?

Именно это Анжела и собиралась сделать сегодня в первую очередь.

Теперь она желала, чтобы все узнали правду о Люцифере, перестали его презирать, обвинять в том, в чем он вовсе не был виноват. Она хотела докричаться до каждого, развеяв грязные выдумки, открыв всем глаза. И главное, она хотела, чтобы Дэймон перестал смотреть на него с такой ненавистью.

– Он просто не вспомнит этого, – Люцифер покачал головой, – у него стерли Лилит навсегда.

– Но...

– Анжела, пожалуйста, послушай меня. Я знаю, ты любишь его, а он любит тебя. Это заметно и очевидно. И я рад за вас, что вы нашли друг друга. И, конечно же, я рад, что ты смогла мне поверить, хотя я действительно знаю, как это непросто, ведь у меня слишком скверная репутация в этом мире. Но Дэймон... он не сможет точно так же. Я бы хотел сказать тебе что-то иное, но нет, – он скрестил перед собой руки, подкрепляя слова, – ему вбивали это в голову слишком давно.

– Мне тоже, но я же смогла, – возразила Анжела.

– Ему твердили это точно дольше, чем тебе. Ты ведь не знаешь, как обучают Ангелов. А вот я сумел кое-что узнать об этом. Про меня рассказывают в первую очередь, всем в назидание. И не устают повторять это снова и снова. Говорят до тех пор, пока это не отпечатается на подкорке. Вдалбливают, пока каждый в отдельности не запомнит это до такой степени, что перестанет верить во что-то иное.

Он горько усмехнулся, и на секунду девушке показалось, что она разглядела в его глазах новую слезу, но если это и было так, то он себя сдержал.

Нахмурившись, он продолжил:

– В конце Ангелы видят лишь только этот вариант истины и не замечают остального, не желая слушать ни факты, ни доводы. И даже твой Дэймон никогда не сможет отвернуться от того, чему его так долго учили, что закладывали в голову так прочно, чтобы оно никогда не забылось, не ушло и уж тем более, не поменялось. И я просто не хочу, чтобы вы вдруг поссорились из-за меня, или что-то в этом духе.

– Ну, на счет этого можешь не волноваться, – сказала Анжела более чем уверенно, – мы вряд ли сможем поссориться. И, когда я расскажу ему, что видела, и что ты мне открыл, то он обязательно поверит. Он ведь совершенно не такой, как все. Ты и сам говорил это много раз. Он Первый в своем роде, а значит особенный. И он так похож на тебя... он точно поймет.

– Как знаешь, Рыжая, – давно он не называл ее так, – но не говори, что я тебя не предупреждал. Дэймон никогда не сможет этого понять, принять и вспомнить. Рад был повидаться.

И он вылетел из комнаты с такой невероятной скоростью, что Анжелу обдуло порывом ветра от ужасных крыльев.

Оставшись одна, девушка вернулась в кровать.

Конечно, Анжелу тронули слова Люцифера. А тот тон, которым он говорил... такого от него она еще ни разу не слышала. Его беспокойство за ее судьбу, забота о ней, все это располагало к нему, хотя и было немного неожиданно. И уж точно непредсказуемым была его слеза. Одна-единственная она значила гораздо больше, чем целое море прочих. И это действительно вызывало сочувствие к нему, которому приходится делать столь сложный выбор.

Однако в отношении Хэвенли он был совершенно не прав. Может он и видел, как обучают Ангелов, но он не знал Дэймона так, как его знала она. Анжела даже не сомневалась в том, что он прислушается к ее словам. Уж ей-то он обязательно поверит! Ведь она всегда верила ему.

Девушка попыталась выбросить все это из головы и уснуть. Люцифер рано разбудил ее и сейчас ночь только начала сменяться днем. Кроме того, она надеялась, что если сможет проваляться в постели подольше, то ей не придется потом мучиться ожиданием. Но у нее ничего не вышло.

Организм успел проснуться, и теперь, как она и опасалась, прошлая лихорадочная нервозность вернулась к ней, причем в усиленном виде. Некоторое время она все же пыталась безуспешно бороться с собой, потом не выдержала и, встав с кровати, принялась беспокойно ходить по комнате.

Сколько же еще томительно долгих часов пройдет, пока, наконец, не прилетит Дэймон? Должно быть, целая вечность и даже немного больше. В любом случае, когда сейчас, от долгожданной встречи их отделяет такая малость, ждать становилось почти невыносимо.

Анжела попыталась себя чем-то занять, но никак не могла сконцентрироваться, как это часто уже бывало раньше. Муки ожидания грызли ее, не оставляя.

Она то предвкушала, как будет счастлива, когда, наконец, сможет увидеть его чудесную улыбку и глубокие изумруды глаз, которые ей постоянно снились, то мечтала о поцелуях и его крепких и сильных руках, что обнимали так трепетно и нежно. А то и вовсе начинала переживать из-за предстоящего разговора.

Впрочем, в отличие от всего прочего, переживания надолго не задерживались в ее голове. Как Анжела уже сказала Люциферу, она действительно не сомневалась в Дэймоне, в том, что он доверится ей, в том, как отреагирует.

Через некоторое время проснулся отец, и Анжела спустилась вниз, надеясь хоть немного скоротать время, тянущееся столь томительно. До этого она покорно сидела в своей комнате, не желая ненароком его разбудить. В конце концов, это был выходной, а Джош наверняка устал за целую рабочую неделю.

– Вот это да. Кто тебя укусил? – отец был явно удивлен такому раннему ее появлению.

– Что-то мне спится, – Анжела пожала плечами, – к тому же, Дэймон сегодня возвращается.

– И ты, конечно же, вся в нетерпении, – Джош добродушно усмехнулся.

– Ты даже не представляешь в каком. Его ведь так долго не было.

– Ну, он приглядывал за больной тетушкой, так что все вполне оправдано.

– Да, причина была уважительная, – хмыкнула Анжела.

То, чем Дэймон занимался на самом деле, было гораздо важнее тысячи больных тетушек.

– И чем будете заниматься? – с любопытством спросил Джош.

– Думаю, мы пойдем куда-нибудь перекусить, и вряд ли я успею вернуться до ужина.

- Намек понял. Хорошо вам отдохнуть, только не задерживайся совсем уж надолго. А то я все-таки волнуюсь.

– Хорошо, пап, – Анжела улыбнулась, – не буду.

Девушка не успела еще закончить свой завтрак, когда в дверь настойчиво позвонили. Опередив отца, она со всех ног кинулась открывать, размахивая недоеденным сэндвичем.

Но это снова был только Люцифер.

– Привет, Анжела. Отец дома? – он говорил так, будто сегодня они виделись впервые, и это было правильно.

Джошу вовсе не обязательно знать, что утром Люцифер был в ее спальне.