Онлайн книга «Очищение смертью»
|
Когда накал стал нестерпимым, когда ей показалось, что она вот-вот рухнет и утонет в этих неистово синих глазах, Ева крепко обхватила его торс ногами. – Кончай со мной, со мной, со мной… Радость вспыхнула, ослепительная, как бриллиант, и они рухнули вместе. Ева не знала, согрешила или нет, но на следующее утро она проснулась чертовски хорошо отдохнувшей. Возможно, именно поэтому в ее голову, в чистый, незамутненный разум пришла свежая мысль, пока она мылась под душем. Ева поиграла с этой мыслью, перейдя в сушильную кабину, прокрутила ее с разных сторон, пока теплый воздух обвевал ее тело. Она совсем забыла о халате, висевшем на двери, и вернулась в спальню в костюме Евы. – Дорогая! – Рорк улыбнулся ей, сидя за столом с чашкой кофе и поглаживая растянувшегося у него на коленях кота. – Ты в моем любимом костюме. – Вопрос. – Ева подошла к серванту и принялась рыться в ящике в поисках белья. Вдруг ее рука замерла. Она вытащила из ящика красный лифчик с блестками и с низкими чашечками. – А это откуда взялось? – Гм. Бельевая фея? – предположил он. – Я не могу надеть такую непристойность на работу. Господи, вдруг мне придется раздеваться? – Ты права, в этом бюстгальтере ты будешь выглядеть несолидно, когда придется раздеваться на работе. – Можешь не сомневаться, – проворчала Ева. Поскольку ей вообще частенько случалось обходиться без лифчика, она натянула футболку без рукавов – белую, практичную, без всяких украшений. Рорк наблюдал за ней. – Так в чем вопрос? – Что? Ах да, вопрос! – Ева надела такие же простые белые трусики. Интересно, почему вид этого простого белья на ее теле волнует его не меньше, чем красные кружевные трусики или черный атласный лифчик? – Вот если бы тебе пришлось на время уйти в подполье, допустим, даже на несколько лет, ты сказал бы близкому другу? – А насколько я доверяю этому близкому другу? – Да, это существенно. Ну, допустим, ты ему доверяешь. На все сто. – Ну, если речь идет обо мне, это зависело бы от рисков и от того, что стоит на кону. Что со мной будет, если меня заставят всплыть раньше времени? Размышляя над ответом, Ева ушла в гардеробную. – Прикидываться другим человеком пять лет – это долгий срок, чертовски долгий срок. Подчеркнутые строчки в Библии наводят меня на мысль, что он собирался сбросить маску, когда настанет нужный момент. Продержаться пять лет и не вступить в контакт с другом, родственником, с кем-то, кому можно излить душу, вспомнить старые добрые времена – на это нужна железная воля. Если Нью-Йорк был родным домом для фальшивого отца Флореса, высоки шансы, что здесь до сих пор живут его друзья или родные. Рорк рассеянно почесал Галахада за ушами, и кот заурчал, как реактивный двигатель. – С другой стороны, он мог выбрать Нью-Йорк, потому что никто его здесь не знал. Или поближе к цели. К тому, чего он ждал. – Да, да. – Ева, хмурясь, натянула брюки. – Да. – Но она тут же покачала головой. – Нет. Он мог бы попроситься в приход на Восточном побережье, допустим, в Джерси или в любом другом штате. Но нет, он попросился именно в эту церковь. Если ему нужно было просто держаться подальше от кого-то или чего-то, зачем так сужать выбор? А с другой стороны, возможно, это место связано с тем, чего он ждал. – Она думала о молодежном центре. – Может быть, может быть. Я это проверю. Когда она оделась, Рорк подошел к автоповару. Галахад поднялся на ноги в неугасающей надежде угоститься чем-нибудь вкусненьким. Ева надела и застегнула кобуру и с подозрением взглянула на тарелки, которые Рорк принес к столу. – Блинчики? – Я хочу позавтракать со своей женой, а блинчики – ее слабость. – Рорк поставил тарелки и погрозил пальцем коту, который уже напружинился перед прыжком. Галахад снова растянулся, презрительно фыркнул и отвернул голову. – По-моему, он только что тебя проклял, – заметила Ева. – Может быть. Но моих блинчиков он не получит. Чтобы сэкономить время, Ева назначила встречу Пибоди прямо в молодежном центре. При пятиэтажном бетонном здании имелось огороженное и заасфальтированное игровое поле, причем в дальнем его конце была оборудована баскетбольная площадка с центральной линией. И на этой площадке кучка юнцов перебрасывалась мячом с поминутным нарушением правил под мусорный рок и мусорный разговор. Пока Ева пересекала асфальтовое поле, несколько пар глаз следили за ней. Она прочла в них опаску пополам с вызовом. «Типичная реакция на копа», – подумала она. Ева выбрала самого высокого из всей компании тощего тринадцатилетнего мальчишку смешанных кровей в мешковатом черном тренировочном костюме, древних кроссовках и красной вязаной шапочке. – Школьные каникулы? Он поймал мяч, сделал дриблинг на месте. – Еще двадцать минут до звонка. А чего? Ты ловишь прогульщиков? – А что, похоже, что я ловлю прогульщиков? – Нет. – Он повернулся, провел довольно приличный бросок через голову, но в корзину не попал: мяч «поцеловал» ободок. – Но, похоже, кого-то ловишь. Очень плохих парней. Остальные встретили это высказанное нараспев мнение громким одобрительным гоготом. – Что ж, угадал. Ты знал отца Флореса? – Все знают отца Мигеля. Он клевый. Был. – Это он научил тебя делать бросок через голову? – Показал пару-тройку ходов. Я ему тоже показал пару-тройку. Ну и чего? – Имя есть? – спросила Ева. – Имя у всех есть. Он повернулся к ней спиной, дал сигнал, чтобы ему перепасовали мяч. Ева повернулась волчком и мяч перехватила. Ударила его о землю пару раз на пробу, снова повернулась волчком. Ее бросок через голову уложил мяч точно в корзину. У мальчишки брови поползли на лоб и скрылись под низко надвинутой вязаной шапочкой. Он взглянул на нее с восхищением. – Киз. – Ладно, Киз, у кого-нибудь был зуб на Флореса? Киз пожал плечами. – Наверное, раз он мертв. – Вот это ты верно подметил. Знаешь, у кого был на него зуб? Кто-то из ребят передал Кизу мяч. Он прошелся несколько шагов в дриблинге и заработал три очка, положив мяч в корзину. Потом он поманил согнутым пальцем и, когда ему снова бросили мяч, передал его Еве. – Ты так умеешь? Почему бы и нет? Ева измерила взглядом расстояние, сделала бросок. Получилось. Киз одобрительно кивнул и смерил ее взглядом. – Знаешь ходы, Гроза Плохих Парней? – У тебя есть ответ на мой вопрос, – холодно улыбнулась Ева. |