Онлайн книга «Вижу вас из облаков»
|
И Таня решительно сказала: – Хорошо, Денис. Мы приедем через пару часов. Нормально? – Прямо сегодня? – возликовал мужчина. – Конечно! Давайте! Таня сообщила сногсшибательную новость Мите. Тот сначала кинулся ей на шею, потом сказал просительным тоном: – А мы можем взять с собой Арчи? – Собак вроде не пускают в больницы. – В обычные нет. Но я смотрел передачу про хоспис, где совсем-совсем больные лежат, и для них можно все. И еду самую вредную, в любое время, и с любыми животными. – Ну… подожди. Я спрошу. Набрала Дениса, и тот заверил: лечащий врач использует все возможные средства. И он, конечно, сможет его убедить, что канистерапия [16] давно признана официальной медициной. В итоге и пса взяли, и свои рисунки Митя захватил – надеялся, что мама уже сегодня сможет их рассмотреть. А Таня, пока мальчик в восторге прыгал-собирался, незаметно вынула из-под аккуратно разложенных носков в комоде Женин телефон. Спряталась вместе с ним в туалете, открыла список входящих-исходящих. Сделала несколько скриншотов и переслала Валерочке. * * * Прежде всего Ходасевича интересовал четверг, двадцать четвертое июня. День, что предшествовал инсульту у Жени. У всех были разные сведения, как она его провела. На работе считали: брала отгул, чтобы побыть с сыном. Муж думал: возила маму к врачу. Родителям вообще наплела, что явилась в командировку в филиал (которого не существовало). Где же ты на самом деле проводила время? Он увеличил на экране монитора скриншоты ее исходящих. Самый ранний (и единственный за первую половину дня звонок) сделан в 8.10 утра. На «красивый» мобильный номер, состоящий только из девяток, троек и нулей. Хотя телефон походил на рекламный, в Интернете Ходасевич его не нашел. Пришлось воспользоваться базой абонентов сотовой сети. Хозяйкой номера значилась Карагач Марина Петровна, москвичка, двадцати лет от роду. Отчего-то сразу подумалось: «Должно быть, красотка». И фамилия-имя смутно знакомыми показались. Он встал из-за компьютера, походил по квартире. Выпил, для стимуляции мозговой деятельности, полстакана воды с лимоном и настойкой эхинацеи. И вспомнил! Когда собирал досье на ведущую марафона, просматривал светскую хронику. Видел в том числе репортаж с какого-то фуршета-приема. Две дамы, молоденькая и постарше, зубасто улыбаются в объектив. А под карточкой подпись: «Известная блогер Елена Симеонова и ее секретарь Марина Карагач». * * * Денис встречал их у проходной. Красивый, взволнованный, волосы эффектно треплются на ветру. С Митей поздоровался за руку, Арчи потрепал за ухом: – Веди себя прилично, пес. Я за тебя поручился. Платная клиника – что за контраст с печальной больницей Зареченска! – походила на космический корабль из фантастических фильмов. Стального цвета стены с подсветкой, двери повиновались магнитным карточкам, лифт говорил человеческим голосом. Митя постоянно пытался сорваться на бег и, похоже, был уверен: уже сегодня он вернется домой вместе с мамой. Таня занервничала. Мальчик, конечно, поклялся, что папе не скажет ни слова, но она уже немного разбиралась в детях и понимала: когда ребенок под впечатлением, ему хочется поделиться им со всем миром. «А вдруг правда чудо случится?» – попыталась успокоить себя Садовникова. И с удовольствием представила испуганную рожу Максима – когда мертвая жена появится у него на пороге. Но едва вошли в палату, Таня сразу поняла: до возвращения домой пока далеко. И с Женей живой сходства сейчас даже меньше, чем в больнице Зареченска. Лицо отекло, нос, наоборот, странно острый. Под глазами черные тени, губы ввалились. Митя бегом бросился к постели, но в метре от нее замер. Прошептал: – Это не мама! Зато Арчи признал хозяйку сразу. Встал на задние лапы, передними дотянулся до кровати. Начал яростно вылизывать Жене руку. На пороге появился представительный мужчина в ослепительном халате и при дорогом галстуке, взглянул удивленно. Денис представил: – Викентий Ильич, это Женин сын. Митя. И Таня Садовникова. Его волонтер. – Но ведь считается, что… – Доктор осекся, замолчал. На Татьяну взглянул с укоризной. Голубоглазый красавец уверенно сказал: – Я позвал их сюда на свой страх и риск. Доктор усмехнулся: – В любом случае, отступать уже поздно. Ободряюще кивнул Мите, велел: – Подойди ближе. Не бойся. Твоя мама сейчас не похожа на себя, но это точно она. А что не узнал ее, так это нормально. Любой человек будет выглядеть странно, если беспробудно проспит шесть недель. Таня поспешила на помощь: – Точно, Митя! Помнишь, ты однажды в час дня проснулся, и я еще смеялась, что у тебя лицо стало как пончик? На глазах мальчика явились слезы. Он пробормотал: – Все равно это не мама! – А ты возьми ее за руку, – вкрадчиво предложил Викентий Ильич, – и скажи что-то ласковое. Митя с опаской приблизился. Дотронулся до недвижимой кисти, отдернул пальцы: – Холодная! – Держи крепче. Передай ей свое тепло, – властно велел Викентий Ильич. Укорил: – Твой пес и то понимает. Пытается ее согреть. – Но она совсем ледяная! – Мама в коме. У таких больных температура всегда понижена. Но ее сердце бьется. И сейчас она тебя слышит. Какая у твоей мамы любимая песня? – К-как уп-поительны… – пробормотал Митя. – …в России вечера! – подхватила Татьяна. – Любовь, шампанское, закаты, переулки, – присоединились к ним Денис с Викентием Ильичом. Маленький хор нестройно допел первый куплет. Дальше запутались в словах и Денис, на мотив из «Белого орла», закончил: – Вставай скорее, и поедем мы на море! А Митя жалобным голоском подхватил: – Мамочка! Мне плохо без тебя! Просыпайся, пожалуйста! Арчи ободрительно и негромко гавкнул. Доктор прогрохотал: – Смотри! Смотри ей в лицо! Женины веки затрепетали. Губы зашевелились. Пальцы рук свело судорогой. Казалось, она изо всех сил пытается сбросить путы. – Мамочка! Это я! Я пришел к тебе! – надрывался Митя. По опухлой, опутанной проводами щеке покатилась слезинка. – Мамочка! Пожалуйста, не плачь! – взмолился ребенок. |