Онлайн книга «Вижу вас из облаков»
|
– Да пошел ты, придурок! Остановить не успел – выскочила из ВИП-кабинета. Грохнула дверью. * * * В тот же вечер Симеонова улетела из России. А Денис пригласил Валерия Петровича и Татьяну встретиться в клинике. Митю оставили в палате у мамы. День у Жени сегодня выдался хорошим – руки теплые, по лицу бродит улыбка. Мальчик гладил ее по волосам, пел песенки. Викентий Ильич включил энцефалограф. Наблюдал за зигзагами, одобрительно кивал: – Неплохо. Весьма неплохо. Богатов, Ходасевич и Таня вышли в коридор. Денис почтительно обратился к Валерию Петровичу: – Приношу свои извинения, что не поставил в известность. Не удержался. Хотелось самому ее прижать. И побыстрее. – Но она ни в чем вам не призналась, – пожал плечами Ходасевич. – Зачем тогда было бросать семью и срочно улетать в Индонезию? Экстрадиции в Россию оттуда нет. – А где эти десять миллионов? Которые она якобы подарила? – заинтересовалась Таня. – Полагаю, в банке. Или – как вариант – в Киржаче. Женя мне рассказала: там у нее тайник. Можем съездить, проверить. Если я угадал – передадим Мите. Валерий Петрович взглянул на авантюриста: – Получается, Женя все-таки не восстанавливала справедливость. Раздобыла на Симеонову компромат – и требовала с той денег за молчание. Денис усмехнулся: – Ну, я ведь вам говорил. Мы никогда не наказывали плохих парней просто из интереса. Из палаты послышался шум, Митин радостный вскрик. На пороге показался Викентий Ильич, поманил: – Идите сюда, скорее! Они бросились внутрь. Митя стоял на коленях возле постели. А Женины губы шевелились. Доктор прижал палец к губам, и они отчетливо расслышали ее слабый голос: – Сынок! Любимый! * * * Валерочка все-таки настоял, чтобы Таня с Митей уехали в область, в дом его знакомого на берегу Клязьмы. Коттедж оказался типично пенсионерским – с ковриками, хрусталем, клуб– никой. – Хозяева просили усы проредить, – передал падчерице Ходасевич. – Сорри! – фыркнула Таня. – Огород – точно не мое. И так превратилась в клушу. Доставка в отдаленный от трасс поселок не ездила, в сельском магазине оказались представлены продукты самые примитивные, но готовки Садовникова все равно умудрялась избегать. Жарили хлеб на костре, запекали в золе картошку. У местных жителей покупали огурцы, редиску, соленья. Интернет в глуши работал еле-еле, но основные новости Таня знала. Симеонова болталась где-то за границей – но конкретно место не озвучивала. Своим подписчикам докладывала, что ей нужна «тотальная перезагрузка», и как только она снова наполнится энергией, немедленно вернется. Таня с Митей вели праздную жизнь дачников – кормили комаров на берегу Клязьмы, собирали малину, валялись на газоне и в шезлонгах. Мальчик строил вдохновенные планы – конечно, в них присутствовала его мама. Здоровая и счастливая. Отца он и раньше не слишком уважал, а сейчас прямо с ненавистью отзывался. И приставал к своей старшей подруге: – Тань! А помнишь, ты мне книжку девчачью читала? Про Динку? Давай его напугаем – как в ней было? Маму попросим в белое одеться, постучать ночью в окно. Вот папа уписается! – Митя, ну что за глупость? У него сердечный приступ может случиться! – И пусть! – злорадно усмехнулся мальчик. – Он-то маму убил! «Эх, ну, зачем я ему только рассказала!» – в который раз укорила себя Татьяна. И ломала голову: а что правда будет, когда Женя придет в себя? Ей придется «воскресать», устраивать скандал, подставлять Аленушку? Или авантюрист Денис просто сделает своей подружке новые документы? Но как тогда быть с Митей? Еще до того, как переехали в пригород, ей позвонил Максим. Когда узнал, что на море уехать не успели, попросил о встрече – довольно робко. Таня думала, что попросит Митю с собой взять, но про сына папаша не упомянул. А когда встретились в скромной кофейне, виновато сказал: – Таня. Прости меня. – За что? – Ну… орал на тебя. Полицией угрожал. Просто нервы сдали. На самом деле, я вижу: ты любишь Митю. Нервно похрустел пальцами. Почесал нос. Что ему нужно-то? – Так и не решил, что со школой делать, – тоскливо сказал он. – Вот подставила меня Женька. Ох, подставила! Тяжело одному-то! И выпалил: – Я… ну, короче, жениться собираюсь. – Митя будет рад, – ледяным тоном прокомментировала Татьяна. – Вот то-то и оно, что гадить будет, – скривился Максим. – А невеста моя… она… ну, уже в положении. Ей нервничать нельзя. Короче. Ты вроде хотела Митьку под опеку? Я не возражаю. Садовникова молчала. Он жалобно добавил: – И платить готов. В разумных пределах. На его содержание. Сначала Татьяна хотела взорваться. Объяснить, что под опеку берут сирот. А он – родной отец. Не инвалид. С жильем – унаследовал после жены. И вообще – как он это представляет? У нее и так уже вся работа псу под хвост, начальство из-за постоянных отгулов нож точит – никакие бывшие регалии не спасают. А осенью она что, должна будет Митю в школу водить? И забирать? Кормить обедом, проверять уроки, возить на кружки? Нет уж. К настолько радикальным изменениям в жизни Таня была совсем не готова. Но отчим всегда говорил: – Прежде чем орать, подумай. Садовникова редко следовала его совету. Но сейчас удалось. Действительно, не стыдить его надо. Притвориться, что очень рада. Оформить опеку. А когда Женя очнется – просто передать ей сына. Только бы та приходила в себя поскорее. Дачное уединение с семилетним ребенком – пусть умным, воспитанным и милым – Тане начинало изрядно надоедать. * * * Спустя пару дней позвонил Валера. Деловито спросил: – У твоей Данг выходной в четверг? – Да. – Как раз завтра. Попроси ее с Митей посидеть. А ты мне нужна. – Классно. Что делать будем? – Поедем в Киржач. – Зачем? – Хочу Жениным родителям рассказать правду. – А ты уверен, что нужно? – вкрадчиво спросила Татьяна. Лично она от отчима утаивала добрую половину своих похождений, а от мамы – почти сто процентов. К чему нервировать старшее поколение, к примеру, историей, как однокурсники уговорили выпить водки «по-народному», с пивом, и ее потом тошнило, как свинюшку? |