Книга Долина молчания, страница 40 – Нора Робертс

— Не нужно. Не беспокойся, — ровным голосом ответила она. — Я пойду. Наверное, уже скоро рассвет.

Киан присел на корточки и положил торф в камин.

— Не хочешь мне рассказать?

— Нет. Не в том дело. — Она поняла, что нужно было встать сразу. Теперь силы покинули ее. — Это не Лилит, а просто дурной сон. Просто...

Она вдруг тяжело и прерывисто задышала. Киан не бросился к ней, а поджег торф, потом обогнул комнату и зажег свечи.

— Я не могу об этом рассказать. Не могу.

— Нет, можешь. Если не мне, то Гленне. Я ее разбужу.

— Нет. Нет. Нет. — Мойра закрыла лицо руками.

— Итак.— Окончательно проснувшись и осознав, что больше не заснет, Киан налил себе чашку крови. — В Гилле сильные женщины.

Мойра опустила руки и глаза, взгляд которых она прятала от него, вспыхнули.

— Ты жесток.

— Совершенно верно. Беги в свою комнату, если тебе это не нравится. Но если останешься, освободись от того, что тебя гнетет. Выбирай. — Он сел в кресло. — Ты большой специалист по части выбора. Давай.

— Тебе хочется, чтобы я поделилась с тобой своей болью, своим горем? Почему бы и не с тобой — с тем, кому это безразлично? Мне снилась — теперь это часто бывает — смерть матери. Каждый раз я вижу это яснее, чем прежде. Сначала это были туманные и размытые картины, словно я смотрела сквозь слой грязи. Тогда было легче.

— А теперь?

— Я все видела.

— Что именно?

— Я спала. — Глаза Мойры стали огромными, наполнились болью. — Мы поужинали вместе с дядей и Ларкином. Скромный семейный ужин. Мать устраивала такие вечера раз в несколько месяцев. Мы слушали музыку и танцевали. Она любила танцевать. Спать легли поздно, и я сразу же заснула. Потом услышала ее крик.

— Больше никто не слышал?

— Нет.— Мойра покачала головой. — Понимаешь, на самом деле она не кричала. Вслух. Не думаю, что она кричала. Только мысленно, но я ее услышала. Один раз. Всего один. Я подумала, что мне чудится. Но все равно встала и пошла к ней в комнату. Просто чтобы успокоиться.

Даже теперь Мойра видела все как наяву. Сердце ее бешено колотилось, и она не стала тратить времени, чтобы зажечь свечу. Просто выбежала из своей спальни и бросилась к двери в комнату матери.

—Я не постучала. Боялась разбудить ее. Хотела войти и убедиться в том, что она спит. Но когда я открыла дверь, мать не спала — ее не было в постели. Я услышала звуки, ужасные звуки. Словно волчий вой, только еще страшнее. Страшнее.

Она умолкла, горло ее пересохло.

— Дверь на балкон была открыта, занавески шевелились от ветра. Я позвала ее. Хотела побежать к дверям, но не могла. Мои ноги будто налились свинцом. Я с трудом передвигала их. Нет, больше не могу.

— Можешь. Ты подошла к двери, к двери балкона.

— Я увидела... О, Боже, Боже. Я увидела ее на полу. И кровь, много крови. Эти существа... Мне сейчас станет плохо.

— Нет, не станет. — Киан поднялся и подошел к ней. — Ты справишься.

— Они набросились на нее. — Слова застревали в горле. — Терзали ее тело. Демоны из ночных кошмаров раздирали тело моей матери. Я хотела закричать, но не смогла. Хотела броситься на них и прогнать. Один из них посмотрел на меня. Глаза красные, все лицо в крови. В крови матери. Он метнулся к двери, и я попятилась. От матери — вместо того, чтобы броситься к ней.

— Она была уже мертва, Мойра, и ты это знала. И ты была бы мертва, если бы переступила порог.

— Я должна была пойти к ней. Существо прыгнуло на меня, и тогда я закричала. Кричала и не могла остановиться. Вампира отбросило назад, как будто он натолкнулся на стену, но я продолжала кричать. Потом перед глазами потемнело. Моя мать истекала кровью, а я ничего не делала — только кричала.

— Ты же не глупа. — Голос Клана звучал ровно. — И понимаешь, что была в шоке. Это все равно, что быть оглушенным ударом по голове. Ты не могла спасти мать.

— Как я могла ее бросить, Киан? Оставить ее там? — Из глаз Мойры полились слезы. — Я любила ее больше всего на свете.

— Потому что твой разум не справился с тем, что ты увидела, с тем, что ты считала немыслимым. Твоя мать умерла еще до того, как ты вошла в комнату. Она умерла в то мгновение, Мойра, когда ты услышала ее крик.

— Откуда ты знаешь? Если...

— Это были убийцы. Она умерла мгновенно. Потом они решили себя побаловать, но их целью была ее смерть.

Киан сжал ее холодные ладони, пытаясь согреть.

—Страх и боль она чувствовала не больше секунды. Потом для нее все закончилось.

Мойра сидела неподвижно, пристально гладя ему в глаза.

— Ты готов поклясться, что веришь в это?

— Тут вопрос не веры, а знания. Клянусь тебе. Если бы они хотели помучить ее, то унесли бы куда-нибудь, чтобы им никто не мешал. То, что ты видела, — это прикрытие. Чтобы создать видимость, что это сделали дикие звери. Как с твоим отцом.

Тыльной стороной ладони Мойра смахнула слезу.

— Прости, что назвала тебя безразличным.

— Я разозлил тебя.

— Намеренно. Я еще никому не рассказывала о той ночи. Не могла заставить себя говорить, еще раз взглянуть на это.

— А теперь пришлось.

— Может, теперь, обо всем рассказав, я буду видеть мать не такой, как в ту ночь. Буду видеть ее живой и счастливой. Может быть, теперь во снах ко мне будут являться чудесные образы, которые живут в моей голове, а не тот, последний. Ты не обнимешь меня?

Киан сел, нежно обнял девушку и погладил по волосам склоненную на его плечо голову.

— Мне стало легче, когда я тебе рассказала. Ты правильно сделал, что разозлил меня и заставил признаться в своих страхах.

— Всегда к вашим услугам.

— Мне хотелось бы остаться тут, в темноте и тишине. С тобой. Но мне нужно идти одеваться. И с первыми лучами солнца выйти к войскам.

Мойра подняла голову.

—Поцелуй меня. Пожелай доброго утра.

Он нашел губами ее губы и так долго целовал ее, пока не почувствовал, как кружится голова.

Мойра открыла сонные глаза.

—Я чувствую, что этот поцелуй достал до самых пяток. Должно быть, сегодня у меня будет легкая походка.

Она встала и подняла с пола ночную рубашку.

— Можешь поскучать без меня несколько часов. Или солгать, сказав, что скучал, когда мы увидимся снова.

— Если я скажу, что скучал, это вовсе не будет ложью.

Одевшись, она обхватила ладонями его лицо и еще раз поцеловала.

—Тогда я примирюсь с любой правдой. Мойра взяла свечу и направилась к двери. Оглянувшись последний раз, она отодвинула засов.