Книга Учитель и ученик, страница 8 – Клаудия Грэй

Мастер Биллаба, хмурясь, читала планшет. Она подалась вперед:

– Меня тревожит отсутствие взаимопонимания между тобой и твоим падаваном. Ты уже не впервые сообщаешь о подобных затруднениях.

Квай-Гон слегка наклонил голову:

– Меня оно тоже тревожит. Оби-Ван могуч в Силе и жаждет исполнить свой долг. По-видимому, это моя вина. Боюсь, по большому счету, мы друг другу не подходим. Несмотря на все старания, я так и не смог адаптировать мои методы обучения к его потребностям.

Йода склонил голову набок:

– Адаптироваться должен и он. В одиночку сотрудничеству нельзя научиться. Только вместе успеха достичь можно.

Согласиться с этим высказыванием – каким бы разумным оно ни было – означало переложить часть вины на Оби-Вана, чего Квай-Гону не хотелось. Он просто промолчал. Совет джедаев имел привычку считать молчание знаком согласия, и Квай-Гон периодически находил эту склонность полезной.

Так или иначе, он ожидал, что в конце концов Совет поинтересуется, не желает ли он вверить Оби-Вана другому учителю. Еще до начала совещания он догадывался, что этот вопрос могут задать прямо сегодня, но так и не определился, что сказать. Ожидание оказалось тягостнее, чем Квай-Гон предполагал – возможно, потому, что он не знал, какой дать ответ…

…или потому, что пауза подозрительно затянулась.

Квай-Гон снова сосредоточил внимание на окружавших его мастерах. Те переглядывались, явно к чему-то готовясь. Он выпрямился:

– У вас есть для нас новое задание?

Может статься, Совет намеревался испытать их с Оби-Ваном в последний раз, прежде чем принимать решение о переводе.

– Да, новое задание хотим мы тебе поручить. – Йода опустил уши, что у него было знаком твердой решимости. – Обдумать его хорошо должен ты.

Мейс Винду сел прямо и сложил руки в торжественном жесте почтения:

– Ты, быть может, не слышал, но мастер Дапатиан намерен покинуть Совет. Со следующего месяца.

Квай-Гон бросил взгляд на Поли Дапатиана, прославленного мастера… столь прославленного, что сам Квай-Гон даже не заметил, как тот за последние годы состарился.

– Это утрата для нас.

– Мы надеемся, что она обернется приобретением, – ответил Мейс. – Квай-Гон Джинн, мы предлагаем тебе место в Совете джедаев.

Он не ослышался? Нет. Не ослышался. Квай-Гон медленно обвел взглядом круг кресел, по очереди изучая выражение лица каждого из членов Совета. Некоторые веселились, другие выглядели довольными. У нескольких, включая Йоду, вид был скорее печальный. Но предложение было сделано всерьез.

– Признаться… такого я не ожидал, – произнес наконец Квай-Гон.

– Могу представить, – сухо сказал Мейс. – Несколько лет назад мы и подумать не могли, что вообще будем рассматривать такую идею. Но с тех пор мы все изменились. Помудрели. А значит, изменились и возможности.

Квай-Гон помолчал, собираясь с мыслями. Один из поворотных моментов его жизни наступил без всякого предупреждения. Все, что он скажет и сделает в следующие несколько дней, будет иметь огромные последствия.

– Зачастую вы бывали не согласны с моими методами. Хотя, пожалуй, вы скажете, что это я бывал не согласен с вашими.

– Правда это, – подтвердил Йода.

Депа Биллаба бросила на Йоду взгляд, который Квай-Гон не смог расшифровать.

– Но правда и то, что Совету джедаев нужны более разнообразные точки зрения.

«Неужели Совет наконец образумился?» Квай-Гон надеялся, что никто не уловил эту его мысль.

Мейс кивнул:

– Да, Квай-Гон, мы часто спорили. Даже конфликтовали. Но ты всегда уважал власть Совета, в то же время не изменяя своим внутренним убеждениям. Это признак большого таланта к…

– Дипломатии? – спросил Квай-Гон.

– Я собирался сказать: «к соблюдению баланса», – ответил Мейс.

Это была опасная дорожка, на которой Квай-Гон не раз оступался. Но с годами он оступался все реже. Он научился вполне сносно ладить с Советом. А теперь, похоже, Совет был готов прислушаться к нему в ответ.

Квай-Гон никогда не представлял, что сам будет заседать в Совете. По крайней мере, с тех пор, как был ребенком. Однажды, еще в начале его ученичества, они беседовали о Совете, и Дуку лишь хмыкнул. «У тебя независимое суждение, мой падаван, – сказал он. – Совету не всегда это по душе». Учитывая, сколько раз Квай-Гону доводилось спорить с Советом – с самых ранних дней в ранге рыцаря-джедая и до последнего случая, который был шесть недель назад, – он всегда полагал, что никогда не поднимется на вершину иерархии Ордена.

Но теперь это может стать реальностью. Нет: станет. Он будет участвовать в принятии решений и, возможно, привнесет перемены, которые сам хотел бы увидеть. Это величайший шанс в его жизни.

– Для меня это большая честь, – произнес Квай-Гон. – Прошу дать мне время помедитировать, прежде чем я приму приглашение. – Разумеется, он согласится занять место в Совете. Но сначала хотелось бы полнее осмыслить, какие перемены это принесет в его жизнь и сколь важную роль ему предстоит играть.

– Очень мудро, – сказала Депа. – Большинство из тех, кого приглашали в Совет, поступали точно так же, в том числе и я. Если же кто-то этого не сделал… ну, думаю, он просто не представлял, во что ввязывается.

Вокруг послышались смешки. Из-за респиратора Поли Дапатиана донеслись звуки веселья. Улыбка Депы Биллабы была заразительной, и Квай-Гон осознал, что улыбается в ответ. Хотя Совет никогда не проявлял враждебности в его отношении, сейчас Квай-Гон впервые испытал настоящее чувство товарищества – дружбы между равными. Тет и хатты уже казались проблемой далекого прошлого. Будущее сияло так ярко, что угрожало затмить настоящее.

«Спокойно, – осадил он себя. – Даже приглашение в Совет джедаев не должно вскружить тебе голову».

– Обдумать все тщательно ты должен, – согласился Йода, единственный член Совета, сохранивший серьезность. – Поспешного ответа не давай.

– Конечно, – ответил Квай-Гон. Разве он не дал понять, что именно таково его намерение?

Прежде чем он успел развить эту мысль, Мейс сказал:

– В некотором смысле это приглашение случилось в удачный момент. Перестановка может потенциально решить другие проблемы.

И лишь тогда Квай-Гон сообразил: если он займет место в Совете, Оби-Вана перепоручат другому учителю.

На самом деле членам Совета не запрещалось обучать падаванов; еще тогда, давным-давно, один из одногруппников Квай-Гона стал падаваном мастера Дапатиана. Делались исключения и во времена кризисов, когда всем приходилось брать на себя дополнительные обязанности. Но такие случаи были редкостью. Работа в Совете требовала массы времени, а также огромной концентрации и самоотдачи. Если пытаться совместить этот труд с не менее важным делом обучения падавана… в общем, ситуация будет непростой и, вероятно, несправедливой по отношению как к ученику, так и к учителю. Только тот, кто уже давно заседал в Совете и приноровился к его плотному графику, мог помыслить о подобном шаге.