Онлайн книга «Черный гондольер»
|
Последовала долгая пауза, которую нарушали только гудки на том конце провода. Наконец там проснулись. – Это горничная? Подойдите в номер тридцать семь. Норман как будто сам услышал возмущенный ответ. – Разве по моему голосу вы не догадываетесь, в каком я состоянии?.. Да… Приходите немедленно… Тэнси опустила трубку на рычаг. Норман не сводил с нее глаз. Неожиданно для себя он спросил: – Тэнси, ты способна отвечать на мои вопросы? – Да, способна. Я отвечаю на них вот уже три часа. Почему же, не отступалась логика, помня, что произошло в последние три часа, она… Но что такое память, как не тропинка, проложенная в нервной системе? Чтобы объяснить суть памяти, вовсе незачем обращаться к психике. Хватит биться головой о каменную стену, глупец! Ты ведь заглядывал ей в глаза, верно? Каких еще доказательств ты ищешь? – Тэнси, – произнес он, – что ты подразумевала, говоря, что твоя душа у Ивлин Соутелл? – То, что сказала. – Ты имеешь в виду, что она, миссис Карр и миссис Ганнисон обладают над тобой некой психологической властью, что они как бы эмоционально поработили тебя? – Нет. – Но твоя душа… – …есть моя душа. – Тэнси, – у него не было никакого желания заговаривать на эту тему, но он чувствовал, что должен, – ты веришь, что Ивлин Соутелл ведьма, что она занимается колдовством, как когда-то ты? – Да. – А миссис Карр и миссис Ганнисон? – Они тоже. – Ты хочешь сказать, будто веришь, что они делают то, от чего отказалась ты, – творят заклинания, наводят чары, используют познания своих мужей, чтобы обеспечить им продвижение по службе? – Не только. – А что еще? – Они занимаются и белой, и черной магией. Их не пугает то, что они причиняют боль или убивают. – Почему? – Ведьмы похожи на людей. Среди них есть лицемерки, склонные к самовосхвалению и самообману, которые считают, что цель оправдывает средства. – Ты веришь, что они все трое злоумышляют против тебя? – Да. – Почему? – Потому что они ненавидят меня. – За что? – Отчасти из-за тебя: они боятся, что ты обойдешь их мужей. Но главная причина их ненависти в том, что они чувствуют: я другая. Я пыталась это скрыть, но они чувствуют, что во мне нет уважения к респектабельности. У ведьм зачастую те же боги, что и у людей. Они опасаются меня, поскольку чувствуют мое презрение к Хемпнеллу. С миссис Карр, впрочем, все не так просто. – Тэнси… – Норман запнулся. – Тэнси, как, по-твоему, случилось, что они стали ведьмами? – Случилось, и все. Установилось молчание. Чем дольше Норман размышлял, тем правильнее представлялся ему диагноз: паранойя. – Тэнси, – наконец проговорил он, – неужели ты не понимаешь, что из этого следует? Что все женщины – ведьмы! – Да. – Но как ты… – Молчи, – перебила его Тэнси. – Она идет. – Кто? – Горничная. Спрячься, я кое-что тебе покажу. – Спрятаться? – Да. – Тэнси шагнула к нему. Он невольно отпрянул и коснулся рукой дверцы шкафа. – Сюда? – спросил он, облизывая губы. – Да. Спрячься там, и я докажу тебе. В коридоре послышались шаги. Норман помедлил, нахмурился – и влез в шкаф. – Я оставлю дверцу приоткрытой, – сказал он, – вот так. Ответом ему был механический кивок. В дверь постучали. – Звали, мэм? – Вопреки ожиданиям Нормана, голос был молодой. Однако создавалось впечатление, что горничная говорит через силу. – Да. Я хочу, чтобы вы почистили и погладили мои вещи. Они побывали в соленой воде. Возьмите их на вешалке в ванной. Горничная появилась в поле зрения Нормана. Скоро она растолстеет, подумалось ему, но сейчас ей не откажешь в миловидности, хотя лицо ее опухло от сна. Она была в форменном платье, но непричесанная и в тапочках. – Пожалуйста, осторожнее с шерстяными вещами, – донесся до Нормана бесцветный голос Тэнси. – Я жду вас через час. Если Норман предполагал, что горничная возразит, то просчитался. – Хорошо, мэм, – ответила девушка. С мокрой одеждой в руках она двинулась было к двери, словно торопясь уйти, пока ее не спросили о чем-нибудь еще. – Постой, девушка. Я хочу задать тебе вопрос. – Голос Тэнси сделался немного громче. Больше в нем не произошло никаких изменений, однако этого было достаточно, чтобы он зазвучал повелительно. Девушка нехотя подчинилась. Норман смог как следует разглядеть ее. Тэнси он не видел, ибо щель, в которую он наблюдал, была очень узкой, однако страх, написанный на сонном лице горничной, явно был как-то связан с его женой. – Да, мэм? Судя по тому, что девушка съежилась и крепко прижала к груди мокрые вещи, Тэнси, должно быть, взглянула на нее в упор. – Тебе известен Легкий Способ Делать Дела? Ты знаешь, как Добывать и Оберегать? Норман готов был поклясться, что девушка вздрогнула. Однако она отрицательно помотала головой: – Нет, мэм… Я не понимаю, про что вы говорите. – Ты разумеешь, что никогда не изучала, Как Добиваться Исполнения Желаний? Ты не колдуешь, не творишь заклинаний, не наводишь чар? Тебе неведомы тайны Ремесла? – Нет, – прошептала горничная так тихо, что Норман едва расслышал. Она попыталась отвести взгляд, но не смогла. – По-моему, ты лжешь. Девушка в отчаянии стиснула руки. Она выглядела перепуганной до смерти. Норману даже захотелось вмешаться, но любопытство удержало его на месте. – Мэм, – взмолилась девушка, – нам запрещено рассказывать об этом! – Со мной ты можешь не бояться. Какие Обряды вы совершаете? Горничная, похоже, несказанно удивилась: – Обряды, мэм? Я ничего не знаю про них. Сама я колдую по мелочи. Когда мой парень был в армии, я заклинала каждый день, чтобы его не ранило и не убило и чтобы он не засматривался на других женщин. Еще я иногда пробую лечить больных. Все по мелочи, мэм. У меня часто не получается, как я ни стараюсь. Словесный поток мало-помалу иссяк. – Ну хорошо. Где ты всему научилась? – В детстве меня учила мама. А заклинание от пуль сказала мне миссис Найдел, которая узнала его от своей бабушки, пережившей какую-то войну в Европе. Но так бывает редко; я имею в виду, женщины все больше молчат о таком. Кое до чего я додумалась сама. Вы не выдадите меня, мэм? |