Книга Элегия Мёртвых, страница 100 – Дарья Кадышева

– Это какая-то нелепая случайность, что мы выстояли перед имперцами, – мрачно заявил Марк. – Сколько погибло Сынов, ты знаешь?

– Я не считала.

– Вероятно, больше половины.

– Великолепно. А у Империи есть ещё войска, я права?

– Армия втрое больше той, что прибыла из Лаустендаля. – вставил Берси. – В Ноэтисе.

– Ну, теперь Северу поможет лишь чудо, – проговорил Марк, выпуская в небо плотную струю дыма.

Лета было заикнулась о подходящем моменте, чтобы покинуть компанию Сынов, но вдруг перед ней вырос Снор. В то время, как она в самом деле ощущала себя разобранной на части после битвы, на берсерке не было ни царапинки. Зрачки были всё ещё расширены, а к лезвию его топора, небрежно засунутого без ножен за пояс, липли окровавленные клочья волос.

Снор сплюнул девушке под ноги.

– Эхсла ту драв тула мул, – рявкнул он.

– Что он сказал? – лениво обратилась к Берси Лета.

– Приблизительно то, что из тебя вышел поганый командир.

– А если поточнее?

– Боюсь, после таких слов ты захочешь набить ему морду.

– По-твоему, я спятила? Он же берсерк.

Взбешённый тем, что о нём говорили в третьем лице, Снор угрожающе приблизился к девушке.

– Тебя Хальдор назвал своей боевой подругой, – выпалил он, тыча в неё пальцем. – Тебя он сделал хэрсиром, направо и налево молвя сказки о твоей доблести. А ты... что? Сбежала с передовой, как самая последняя, трусливая, бесчестная тварюга.

Наверняка эликсир мага накрыл нечувствительной плёнкой нервные окончания не только в теле, но и в мозгах, поэтому Лета неспешно выдохнула дым и спокойно ответила:

– Мне-то мухоморный отвар рассудок не выел.

Снор смирил её суровым взглядом, нисколько на неё не подействовавшим.

– В первых рядах остались сражаться вы и дебилы. Последние там же и полегли, – спокойно пояснила она. – Ты же видел, на что способны сехлины. Для большинства в этом городе драться с ними всё равно что самолично засунуть голову в петлю.

– Истинный хэрсир никогда не бежит с поля боя.

– Мне надо было героически сдохнуть там, да?

– Тогда ярл избрал бы более достойного.

Затушив самокрутку, Лета встала на ноги и, спасибо ступенькам, оказалась на голову выше Снора.

– Ты не хэрсир, вилькья¹, – продолжал берсерк, гневно чеканя слова. – Ты можешь называть себя так, но тебе никогда не стать одной из нас.

– Больно надо, – фыркнула девушка.

– Тогда что ты тут делаешь? – прошипел он, преодолевая одним махом сразу три ступеньки.

Готовясь вмазать ему, если подойдёт ближе, Лета сжала кулак, но тут за его спиной раздалось тихое:

– Оставь её.

Берсерк повернулся с намерением послать вмешавшегося и так и замер вполоборота. Покрытый с ног до головы кровью Конор нетерпеливо дёрнул бровью:

– Свали, я сказал.

Не став препираться, Снор сошёл со ступенек, но продолжил коситься на него. Выглядевший так, как будто вылез из утробы преисподней, Конор посмотрел на Лету. Затем швырнул что-то к её ногам.

Подкатившийся к ступенькам шарообразный предмет оказался головой. Опутанное длинными чёрными лохмами лицо принадлежало имперцу.

Конор дождался, пока Лета разглядит его как следует, а затем поднимет на него глаза.

– Хотел изначально притащить тебе его живого, но не сдержался, – сообщил он. – Укрась им комнату. Он идеально впишется в любой интерьер.

– Это кто? – спросил Марк, рассматривая голову.

– Соторнил, – шепнула Лета, не сводя глаз с Конора.

С искупанного в крови, сытого и внимательно наблюдавшего за её реакцией. Не давая ему словить в своих глазах растерянность, Лета поспешно отвела взор.

Она не знала, что ввергло её в смятение больше – эти перемены в Коноре или то, что её лишили права на собственноручную месть.

Это она должна была снести эту голову с плеч, днями и ночами напролёт предвещавшую ей наказания и скорый конец. Это она должна была заглянуть в глаза тому, кто измывался над ней так долго, что неизбежно очерствило её и искалечило душу. Это она должна была переломать кости в руках, что били её без устали.

Но вместо этого ей досталась парочка незнакомых сехлинов, чьи лица она уже позабыла.

А Соторнил... Он приходил к ней во снах. Но заявится ли снова?

Внезапно осознав, что не испытывает злости, Лета вернулась взглядом к голове. Рана на шее была грубой и неровной – не резали и даже не отрубали, скорее всего оторвали от тела, причём без особых усилий. В приоткрытом рту отсутствовал язык, тоже вырванный, если судить по сохранившимся остаткам. Глаза с потухшими зрачками были вытаращены, выражая последнее чувство распорядителя игр перед смертью – страх.

Сомнений не было. Эта тварь страдала перед тем, как издохнуть. И страдания эти были не слишком изощрёнными, но имели под собой вполне очевидные причины.

Лета перевела взгляд на Конора.

«Я знаю, чего ты ждёшь от меня».

Не отыскав в её лице ни одной эмоции, что удовлетворила бы его, Конор сохранил усмешку. Об эту стену, выраставшую каждый раз перед ними, можно расшибиться в лепёшку. Но Лета давно научилась проходить сквозь неё, просачивалась и сейчас, как привидение. Коснулась обжигающего пламени звёзд, сияющего в глубине его глаз, и отпрянула. Так далеко она раньше не заходила. Он дал изучить себя, не разрывая зрительный контакт из принципа, и так бы продолжалось ещё долго, если бы их не отвлекли.

– Романтично, чего уж там, – заключил Марк, закуривая новую самокрутку.

– Ты решил, что это вместо букета? – протянул Конор. – Я-то думал, моя фантазия не знает границ. Твоя её переплюнула, шерстистый.

– Где ты вообще его нашёл?

– Гадёныш возглавлял армию. Стоял себе за городом, ожидая, когда ему принесут победу на блюдечке. И не ждал, что к нему в тыл заберутся мои упыри.

– Что?

– Что? – передразнил Конор и вздохнул. – Обсудим это позже за чашечкой чая, а лучше чего покрепче. Ночка выдалась слишком насыщенной, чтобы будоражить вас этими историями.

По тяжёлым шагам, раздавшимся позади, Лета узнала Торода и обернулась. Ярл появился на пороге в сопровождении Сынов и оглядел двор, старательно избегая Конора.

– Смотрите-ка, кто вылупился из своей скорлупки, – прокомментировал тот. – Тепло там, уютненько, да? Не то что здесь, по уши в кровищи. Но командование оно на то и командование, чтобы чесать жопу в стороне от битвы и раздавать приказы.

По-прежнему не глядя на Конора, Тород обратился к Лете: