Книга Вы дозвонились до Сэма, страница 7 – Дастин Тао

– Чуть не забыла. – Мика оборачивается и раскрывает свою сумку. – Я кое-что забрала для тебя из школы. Не знала, когда именно ты вернёшься. Ежегодник тоже захватила, наши последними сделали.

Она вываливает всё на стол.

– Оу… спасибо.

– Увидимся.

Я не прощаюсь: просто наблюдаю за тем, как Мика исчезает в дверях, звеня колокольчиком. И я вновь остаюсь одна.

Официантка предлагает новую порцию кофе, но я качаю головой. И вдруг понимаю, что больше не могу находиться здесь, внутри шумной, забитой людьми, залитой сиропом кафешки. Слишком тревожно. Мне срочно нужно выбраться отсюда.

Мой выход в город улетел в трубу: я снова болтаюсь по улицам, не зная, чем заняться. Стараюсь не думать о Мике и о том, что стоило придержать язык, но уже слишком поздно. Иду по городу и жду, когда на меня подействует кофеин. Хорошо хоть утренняя прохлада прошла: стёкла магазинов отражают полуденное солнце.

Прохожу мимо витрин… Вот антикварный. Мы с Сэмом, бывало, заходили сюда и обставляли свою воображаемую квартиру. Замираю у вывески. За стеклом на длинных полках пылятся картины и статуэтки, на полу – куча персидских ковров, старой мебели и всякого хлама. Я вспоминаю кое-что ещё…

Сэм протягивает мне подарок.

– Я тебе кое-что купил.

– В честь чего это?

– В честь окончания школы.

– Но мы ведь ещё не…

– Джули, открывай уже!

Я разрываю упаковку: внутри лежит серебряная подставка для книг в виде крыла.

– Разве их не должно быть две? Второй не хватает.

– Денег хватило только на одну, – объясняет Сэм. – Но я только что зарплату получил, так что можем зайти и за второй.

Но в антикварном магазине нам сообщают, что вторую подставку уже купили.

– Кому в голову пришло купить только половину подставки для книг? – спрашивает Сэм продавщицу.

Я поворачиваюсь к нему и сообщаю:

– Тебе.

Это была одна из наших особых шуток. Но сейчас в ней нет никакого смысла.

Я выбросила подставку вместе со всеми остальными его вещами.

Город наполнен воспоминаниями о нас. После работы я всегда могла найти Сэма в музыкальном магазине. Сейчас его красная дверь открыта и подпёрта стулом: внутри несколько человек ищут что-то в рядах записей, кто-то меняет струны на электрогитаре. Но в углу у кассы больше нет Сэма, который настраивает микрофон. Он ведь здесь даже не работал – просто всех знал.

Я спешу мимо, пока меня не заметили и не завели разговор, к которому я совершенно не готова.

Сколько я ещё продержусь тут, в Элленсбурге? Слишком уже тяжело переживать все эти воспоминания снова и снова. До церемонии окончания школы осталось всего ничего, не стоит об этом забывать. Всего пара месяцев, и я отсюда уеду. Не знаю куда, но это не так и важно.

Главное: мне никогда не придётся возвращаться.

Не помню, как оказалась у озера… до него ведь от центра довольно далеко. На самом деле, сюда и дороги-то нормальной нет, и указателей по пути тоже. Это похоже на поиски сокровищ: озеро ещё нужно найти. И это было последнее место, где я хотела сегодня оказаться.

Скидываю вещи на скамейку и сажусь следом: с дерева падает несколько листьев. Мы с Сэмом постоянно зависали здесь, когда было тепло. На озере мы прятались от всего остального мира. Когда мы хотели отдохнуть от города, то отправлялись сюда – ведь уехать из Элленсбурга мы пока не могли. Иногда я приносила с собой записную книжку и делала заметки, пока Сэм плавал.

Если закрыть глаза, можно представить, как он плещется в воде, как блестят капли на его плечах. Открываю глаза и вижу только спокойную поверхность озера. Я здесь одна.

Хватит о нём думать. Подумай о чём-нибудь другом.

Писательство помогает мне не зацикливаться на вещах… и блокнот у меня с собой. Но мне так сложно сосредоточиться… Может, если я посижу тут подольше, то что-нибудь придёт в голову?

Касаюсь ручкой чистой страницы и жду, когда из меня начнут литься слова. В школе занятий по творческому письму нет, так что я стараюсь научиться всему сама. На уроках ты всегда пишешь не о том, о чём на самом деле хочешь. И да, конечно, если собираешься нарушать правила, нужно их знать, но разве писательство не должно приносить тебе радость? Учителя об этом частенько забывают. Иногда даже я об этом забываю. Надеюсь, в университете всё будет по-другому.

Скоро мне должны прийти письма из колледжей. Я надеюсь поступить в Рид-колледж – туда же ходила моя мама. Думаете, это преимущество? Как же. Мама сразу предупредила, что репутация у неё там не самая хорошая, поэтому лучше мне её вообще не упоминать.

– Подрастёшь, и я тебе всё расскажу. А вообще в Портленде хорошо. Тебе понравится, – добавила она.

Ещё и на машине дотуда всего четыре часа, так что сможем с ней видеться почаще. Брошюру их я тоже изучила: предметов по писательству у них предостаточно. Есть из чего выбрать. Да и преподают не абы кто, а выдающиеся писатели со всего света. Может, в университете я смогу найти себя, понять, в чём я хороша. Может, в качестве диплома я даже напишу книгу… Но всё это будет потом. Сначала вышлю им парочку своих текстов: даже если поступлю в Рид, на некоторые курсы по письму могу всё равно не пройти. У меня есть парочка, но я не уверена, подойдут ли они для универа, – нужно написать что-нибудь новенькое. Я должна впечатлить совет. Но последняя неделя вытянула из меня всё вдохновение. Я не могу выбросить из головы Сэма, как бы ни старалась.

Его не будет рядом, когда я прочту письмо из колледжа. Он никогда не узнает, поступила ли я.

Проходит час. Страница перед мной всё ещё девственно чиста. Может, стоит немного почитать? Вдохновиться? И ежегодник как раз под рукой.

Я хотела оставить его в кафешке, но меня догнала официантка и чуть ли не бросила его мне в руки.

Обложка у ежегодника невзрачная, серо-синяя. Перелистываю несколько страниц: большую часть занимают фотографии со спортивных мероприятий и клубных занятий, но они мне неинтересны. Далее – любимчики школы, класса, лучшие друзья… Мне пофиг, кто выиграл в этих номинациях. Из нашего класса тоже кто-то подавался. Как по мне, всё это дико нелепо.

Портреты старшеклассников я тоже пролистываю – настроения их рассматривать нет никакого – и добираюсь до самого конца, до белых листов для записей. И вдруг понимаю, что кто-то успел расписаться в моём ежегоднике. На предпоследней странице. Наверное, Мика? Но потом я присматриваюсь: на её почерк совсем непохоже. Нет, это кто-то другой… Я не сразу его узнаю. Но когда узнаю… Быть этого не может.

Это почерк Сэма. Я точно знаю. Но как он?.. Как он умудрился добраться до ежегодника? Когда успел?