Книга Женщины могут все, страница 21 – Нора Робертс

Когда творческая бригада вышла, беседуя на ходу, София скрестила ноги и протянула:

— Неплохо, Макмиллан. Очень неплохо.

— Отлично. Ну что, едем домой?

— Нет. У меня здесь полно барахла. Нужно упаковать его, чтобы устроить кабинет на вилле. Ты умеешь рисовать?

— Конечно.

— Это плюс. — Она слезла со стола, подошла к полкам и вынула блокнот.

Полки были забиты битком. Но не оргтехникой, а безделушками, которые собирают главным образом женщины. Поверх пыльных папок стояли лягушки. Маленькие зеленые, большие бронзовые, танцующие, модно одетые и даже, кажется, спаривающиеся.

Они не вязались с образом модно одетой женщины, цокающей высокими каблуками по коридорам офиса и благоухающей ароматами ночного леса.

— Ищешь заколдованного принца?

— Что? — София обернулась и увидела его жест. — А… Нет, принцы слишком капризны. Просто мне нравятся лягушки… Послушай-ка, что пришло мне в голову. Нечто вроде монтажа. Панорама виноградников, освещенных солнцем. Лозы, сгибающиеся под тяжестью гроздьев. Одинокая фигура, идущая вдоль рядов. Затем крупный план, огромные корзины с только что сорванными кистями.

— Мы давно не пользуемся корзинами.

— Уступи мне, Тай. Простота, доступность, традиция. Мозолистые руки, держащие корзину. Потом бочки, ряды деревянных бочек, полумрак погребов. Таинственность, романтичность. Пара симпатичных ребят в комбинезонах, откручивающих кран. Из бочки бьет струя красного вина. Ярко-красные брызги на бочке. Потом рабочие, пробующие и проверяющие качество вина. И наконец, бутылка. Может быть, два бокала и штопор между ними. От лозы до стола. Сто лет совершенства. Нет, от нашей лозы до вашего стола. — Брови Софии сошлись на переносице; она представляла себе рекламное объявление. — Сначала надпись «Сто лет совершенства», потом монтаж, а внизу: «От нашей лозы до вашего стола. Традиция Джамбелли — Макмилланов продолжается».

Она повернулась, заглянула Таю за плечо и фыркнула. Пока София говорила, он рисовал. Получились кружочки, человечки и кривобокая колонна, которая должна была изображать бутылку красного вина.

— Ты сказал, что умеешь рисовать.

— Но не обещал, что хорошо получится.

— Ладно, маленькая неувязка. Рисунок не мой конек, но по сравнению с тобой я — Леонардо да Винчи. Когда я рисую, то лучше представляю себе общий замысел. — Она вздохнула и снова начала расхаживать по комнате. — Вот что мы сделаем. Творческая бригада будет передавать мне наброски по факсу.

Составим расписание, чтобы раз в неделю встречаться либо здесь, либо в моем кабинете на вилле.

София опустилась на ручку кресла, в котором сидел Тай, и хмуро уставилась куда-то в пространство. Она думала о своей творческой бригаде. Перед отъездом требовалось дать им несколько советов.

— Я пробуду здесь еще полчаса. А ты поезжай к «Армани» и подожди меня там.

— С какой стати я должен ехать к «Армани»?

— Потому что тебе нужна одежда.

— У меня куча одежды.

— Милый, твоя одежда мало чем отличается от твоих рисунков. Конечно, это рисунки, но премию за них ты не получишь. Я немного приодену тебя, а взамен ты поможешь мне купить полное обмундирование виноградаря. — Она лениво потрепала его по плечу, а затем встала.

Тайлер хотел поспорить, но понял, что это бесполезно. Чем скорее они покончат с этим делом и вернутся домой, тем лучше.

— И где этот «Армани»?

София уставилась на него во все глаза. Человек много лет жил в часе езды от Сан-Франциско. Неужели можно этого не знать?

— Спроси у моей секретарши. Она покажет тебе направление. Я приеду следом.

— Один костюм, — предупредил Тай, шагнув к двери. — Не больше.

—Угу.

«Там увидим, — подумала она. — Забавно получится. Его можно лепить, как глину. Но до того следует кое-что закончить». Она вернулась к письменному столу и сняла трубку:

— Крис, ты не могла бы зайти на минутку? Да, сейчас. У меня мало времени.

София потянулась и начала собирать папки и дискеты.

Она работала с Крис четыре с лишним года. На первых порах, когда только что закончившую университет Софию сделали заведующей отделом, у них были трения. Затем они сумели найти общий язык, но она не сомневалась, что теперь Крис снова закусила удила.

«Ничего не попишешь, — подумала София, — нужно положить этому конец».

Послышался короткий стук, и на пороге возникла Крис.

— София, у меня куча работы.

— Знаю. Пять минут. Мне придется несколько месяцев разрываться между городом и долиной Нала. Крис, я попала в трудное положение.

— Серьезно? Что-то не похоже.

— Видела бы ты, как я на рассвете обрезала лозы… Понимаешь, моя бабушка ничего не делает без причины. Я не всегда понимаю эти причины, часто они мне не по душе, но это ее компания. Я в ней только работаю.

— Угу. Понятно.

София перестала собирать вещи, уперлась ладонями в стол и серьезно посмотрела ей в глаза.

— Если ты думаешь, что мне нравится разрываться между любимой работой и грязным виноградником, то сильно ошибаешься. А если считаешь, что Тайлер спит и видит, как бы очутиться в одном из здешних кабинетов, значит, ты рехнулась.

— Извини, но он действительно очутился в одном из здешних кабинетов.

— А ты считаешь, что один из этих кабинетов должен принадлежать тебе. Не стану спорить, но предупреждаю: это только временно. Ты нужна мне здесь. Я не смогу приезжать сюда каждый день, не смогу принимать участие в совещаниях и подписывать документы. Можешь считать, что тебя повысили. Твоя должность не изменится, но я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты получила материальную компенсацию за дополнительные обязанности, которые тебе придется выполнять.

— Дело не в деньгах.

— Но деньги не помешают, — закончила София. — Здешний пост Тая — вещь чисто номинальная. Он не разбирается ни в рекламе, ни в маркетинге и нисколько не интересуется этими вещами.

— Однако это не мешало ему делать замечания и предложения.

— Подожди минутку. — Терпение, напомнила себе София. — По-твоему, он должен был сидеть и чувствовать себя дурак дураком? Его попросили высказать свое мнение, и получилось так, что он сделал несколько дельных предложений. Его сбросили в пропасть без парашюта, но он справился. Это тебе урок.

Крис сцепила зубы. Она работала у Джамбелли почти десять лет и была сыта этой семейкой по горло.

— У него есть парашют. И у тебя тоже. Вы родились с ними. Если вы допустите промах, то вывернетесь. В отличие от всех нас.

— Я говорю с тобой не о семейных делах. Ты ценный сотрудник компании «Джамбелли», ныне «Джамбелли — Макмиллан». Мне очень жаль, если ты считаешь, что твоих талантов не замечают или недооценивают. Я сделаю все, чтобы исправить это положение. Но изменения необходимы. Пройдет несколько месяцев, и, если станет ясно, что мы справились, это пойдет на пользу всем. Однако я должна знать, что на тебя можно положиться. Если это не так, предупреди меня заранее, чтобы я могла принять соответствующие меры.