Книга Хозяйственные будни красавицы и чудовища, страница 20 – Татьяна Михаль

И в этот момент, двери столовой распахнулись, и дворецкий торжественно проговорил:

— Ужин подан!

Мы прошли в столовую и заняли свои места.

Адель сморщила свой носик и сказала, обращаясь к своей сестре:

— Кларисса, ты пахнешь, как розовый куст. Зачем ты вылила на себя столько духов? Решила уничтожить моё и так нежное обоняние?

— Ты просто завидуешь, что от меня очень приятно пахнет, — хмыкнула младшая.

— Деточка, мужчины не выносят излишне яркие ароматы и в таких количествах. Им важно, чтобы женщина пахла приятно, но ненавязчиво, — нудно проговорила Адель.

— Им важно совершенно другое, сестра, — вздёрнула эта ненормальная подбородок.

— Девочки, не ссорьтесь, — попросила их графиня.

Лакеи разлили вино по бокалам, и мы приступили к трапезе.

На ужин мы ели мясной рулет с тушёными овощами, тушёных цыплят. Закусками был щедро уставлен стол: пирожки, блины, копчёная рыба, говяжьи котлеты, овощи и...

Так, это что устрицы?

Ну ни фига себе!

В моём мире сей деликатес стоит недёшево. Не знаю, может, в этом мире устрицы совершенно недорогой продукт?

И едва подумала об этом, как Адам вдруг нахмурился и с явным недоумением и неодобрением в голосе спросил дворецкого:

— Мистер Краз, объясните мне, любезный друг, с какой такой радости на ужин вы подали королевских устриц? Я же утвердил месячное меню, и я точно не заказывал сего блюда.

— Всё так, Ваша Светлость, — невозмутимо произнёс дворецкий, заложив руки в белых перчатках за спину. — Уважаемые леди, ваши кузины, милорд, соизволили вкусить сегодня королевских устриц, о чём попросили лично миссис Петти. К сожалению, милорд, это моё грубейшее упущение, так как данная просьба прошла мимо меня. Миссис Петти не смогла отказать леди и закупила морских гадов. Уверяю вас, милорд, подобное не повторится. И за свой проступок, а я считаю, что виноват я, раз не уследил, прошу высчитать из моего жалованья сумму заказанных королевских устриц.

— Чарли, ты слишком благороден, — произнёс Адам, хмуря брови и сжимая уже не рукой, а когтистой лапой столовое серебро. — Я ничего не стану высчитывать из твоего жалованья, но впредь, все слуги должны утверждать любые изменения, даже в меню, с тобой.

Дворецкий поклонился и кивнул застывшему лакею, чтобы подлил старшей сестре вина, так как Адель уже благополучно осушила свой бокал.

— Дорогие кузины, графиня, прошу после ужина не расходиться. Я желаю серьёзно поговорить с вами. Мистер Краз, после ужина, подайте кофе в библиотеку.

Тётки даже не попытались оправдаться. Да и никакой вины в их взглядах не читалось. Они в принципе не считали, что что-то произошло.

В общем, сидела я и думала.

Нет, ну это вообще наглость. В обход хозяина дома, эти дамы решили сами распоряжаться его имуществом! Заказывают себе королевских устриц.

Может, они ещё и в предметы древности свои руки сунули?

— Быть может, леди выделили на желанных устриц свои собственные средства? — решила я подлить маслица в огонь.

И спросила совершенно невинно и таким тоном, будто хотела защитить этих змеюк. Женщины переглянулись, и ответила графиня:

— Леди Свон, граф Бист великодушно выделил нам содержание, которым мы имеем полное право распоряжаться, как посчитаем нужным. Именно на эти средства мы и приобрели устриц. Право, Адам, я не понимаю, чему ты злишься.

Адаму нужно поставить памятник.

Он лишь смерил графиню тяжёлым взглядом и продолжил ужинать. И правильно, нечего портить аппетит словесной перепалкой. Вот после трапезы можно начинать закатывать тёток в асфальт.

— Мама, не вижу смысла что-то говорить перед... гостьей Адама, — проворчала Адель.

Я лишь усмехнулась. Ну-ну.

Вдовствующая графиня посмотрела на меня и вдруг спросила:

— Леди Свон, а позвольте узнать, какой у вас титул?

Титул?

Удивлённо взглянула на графиню и задала встречный вопрос:

— Для каких целей интересуетесь, леди Бист?

— Берта, я уже говорил, что леди Свон - моя гостья и ни на какие вопросы о доме, положении и прочем, она отвечать, не намерена.

Я благодарно улыбнулась графу.

Но тётки не унимались.

— Интересно выходит, кузен, — открыла рот Кларисса. — Она, значит, о нас всё знает, а мы не может даже о её титуле услышать? Вы уж уважьте наше любопытство, леди. Кто вы? Баронесса, маркиза.

— Герцогиня? — вставила своё предположение Адель.

— Кларисса, Адель, — угрожающе произнёс Адам.

Я промокнула губы салфеткой, и ослепительно улыбнувшись змеюкам, сказала:

— Там, откуда я родом и где жила, аристократия как вид, давно ушла в прошлое и титулы если у кого и имеются, то это необычайная редкость и никаких привилегий не дают. За этим словом тянется многолетняя история, но более.

За столом повисла тишина.

— Как интересно, — нарушил тягостное молчание Адам. — Мы обязательно подискутируем на эту тему, леди Свон.

— С удовольствием, — улыбнулась мужчине.

— Так значит, вы простолюдинка? — пискнула Кларисса.

И такое у неё было лицо, будто за столом рядом с ней, по меньшей мере, сидит бомжиха -вонючая, грязная, жрущая, как свинья и рыгающая за столом. Фу.

— Никогда себя таковой не считала, — пожала я плечами, ничуть не обидевшись на слова этой недалёкой девицы.

— Кларисса, прошу держать своё мнение при себе. Леди Лара Свон - моя гостья, — с нажимом произнёс Адам и обвёл серьёзным и суровым взглядом своих родственниц. — Это всех вас касается.

— Мы не возражаем, — сказала графиня, сверля меня своими цепкими глазами. — Но тогда почему ты обращаешься к ней, как равной? Она не леди, Адам. К ней нужно обращаться не «леди», а «госпожа». Ты ведь прекрасно знаешь нормы поведения в высшем обществе и этикет.

— Лара Свон - леди в моём доме, Берта, — сказал Адам тоном, не терпящим возражения.

Не будь рядом этих тёток, я бы встала и зааплодировала графу. Я в его доме меньше суток, а он уже благосклонен ко мне и защищает от своих ершистых родственниц. Нет, ну точно от тёток нужно избавляться.

В общем, ужин прошёл натянуто, молчание нарушали скупые, ничего не значившие фразы, колкости, а иногда — замечания графа. Всем без исключения стало окончательно понятно, что мира между тётками и мной никогда не видать.

* * *

-Адам-

Сохранять хладнокровие в отношении родственниц стало для меня почти искусством.

Не считая, феи, испортившей мне жизнь, больше никому не удавалось вывести меня из равновесия. Пока в моей жизни и моём доме не появились три женщины - кузина и вдовствующая графиня.