Книга Лёгкое пёрышко. Как шёпот времени, страница 46 – Мара Вульф

– Он практически сам меня позвал.

– Ты дома, мой маленький, – прошептала Элизьен, и на ее глаза навернулись слезы. – Если бы я знала, куда он тебя увезет, никогда бы не допустила этого.

– Как думаешь, Ларимар поймет, почему мы решили его забрать?

– Я очень на это надеюсь. Она ведь не может быть равнодушна к собственному сыну!

– Она очень любила Дэмиана, не так ли?

Элизьен сделала глубокий вдох.

– Да, даже слишком. После того как увез Рубина, он ни разу на нее не посмотрел, и это разбило ей сердце. Ты представить себе не можешь, каково ей было. Я думала, она умрет от горя. С тех пор она стала другой.

– Хотел бы я знать, какой она была в юности.

– Ты спас ее, Эльдорин… – Элизьен взяла мужчину за руку. – Ты доказал ей, что она достойна быть любимой. И если она сможет снова обнять своего ребенка, то рана в ее груди наконец заживет.

– Надеюсь, ты права.

Рубин сидел в траве и мечтательно щелкал пальцами. На подушечках его пальчиков плясали маленькие языки пламени.

Элизьен быстро наклонилась к нему и потушила пламя своими пальцами.

– Ты не должен делать этого здесь, Рубин. Пообещай мне, что ты больше никогда не будешь колдовать. Никогда.

Рубин склонил голову набок, снова размышляя, а затем медленно кивнул.

– Пойдем, брат. – Элизьен поднялась с травы. – Давай закончим это дело.

Эльдорин наклонился к Рубину и быстро усадил его к себе на плечи.

– Я отведу тебя к твоей матери, молодой человек, – объявил он. – Она будет рада тебя видеть, и мы станем настоящей семьей. – Высокий и стройный мужчина стал хорошим отцом для Рубина.

Я осталась сидеть в траве. Ничего не происходило: световой водоворот не крутился передо мной, и меня не тянуло ни в какой тоннель. Я просто сидела, дрожала от холода и не могла пошевелиться.

Пыталась дышать спокойно, хотя во мне поднималась паника. Я вдруг почувствовала, как что-то теплое скользнуло по моей спине. Меня чуть не парализовало от страха. Холод полностью обволакивал разум. Я не понимала, кто или что ко мне прикасалось. Почему кто-то мог прикоснуться ко мне, если я была невидимкой? У меня перехватило дыхание, когда кто-то убрал руку от моей спины, и теплые пальцы коснулись моего лица.

– Вернись, Элиза! – проорал кто-то мне на ухо. – Вернись! Надо напрячься!

Я чуть не заплакала от облегчения. Это Кассиан. Его руки скользили по моей спине, рукам и лицу. Становилось теплее, меня одолевала свинцовая усталость, и я просто хотела спать.

– Тебе нельзя засыпать! – Я ощутила его губы. Сначала они были на моем виске, потом цепочкой прошлись по моей щеке и легонько коснулись моих губ. Я попробовала его на вкус, быстро подняла глаза и увидела перед собой обеспокоенное лицо Кассиана. Его глаза не могли меня видеть, но мне казалось, будто они смотрели мне прямо в душу. Его губы все еще были над моими, и он крепко меня обнял.

– Ты вернулась.

Я кивнула.

– Мы больше никогда не будем это повторять. Ни в коем случае. Я думал, ты не вернешься.

От его слов мне стало жарко и холодно одновременно; мое сердце растаяло. Измученная, я зарылась ледяным носом в его шею и закрыла глаза. Дрожь никак не хотела утихать.

– Я думала, на этот раз мне не удастся вернуться, – пролепетала я.

– Я тоже так думал, – услышала я его голос сквозь туман. – Ты не должна засыпать, слышишь?

Я почувствовала, как он встал и поднял меня на руки.

– Что ты задумал?

– Я отнесу тебя домой. Тебе нужна ванна и кровать.

– Кровать звучит неплохо, – пробормотала я.

– Только не засыпай раньше времени. Твой разум еще не до конца вернулся в настоящее. Напрягись. Спой какую-нибудь песню.

– Я не умею петь.

– Я так и думал. Тогда постарайся сосредоточиться на чем-нибудь. Расскажи мне, что случилось.

Я увидела, как вспыхнул свет эльфийских ворот.

– Отец Рубина волшебник. Он был в Аваллахе вместе с Ларимар и Элизьен, – начала я свой рассказ, запинаясь.

Кассиан вынес меня через ворота, и мы сразу же оказались в бабушкином саду. Она взволнованно вышла нам навстречу.

– Элизе нужна горячая ванна, – объяснил ей он. – Я ее отнесу.

– Я и сама ходить могу, – протестовала я.

– Никаких возражений. Ты все еще похожа на сосульку. Рассказывай дальше.

– Он увез Рубина сразу после его рождения.

– К этим людям?

– Думаю, да.

Кассиан усадил меня на край ванны.

– Я подожду в твоей комнате.

Бабушка помогла мне раздеться, и я, вздыхая, нырнула в горячую ванну.

– Во что ты ввязалась, дитя мое? Было абсолютно безответственно со стороны этого эльфа просить тебя снова отправиться в путешествие во времени.

– Я не могла сказать «нет», бабушка.

– Пф-ф, как будто человеческие девушки хоть когда-то могли отказать в чем-то эльфу. Ты была бы первой в истории.

– Это последний раз, – пообещала я.

– Буду очень на это надеяться. Принесу тебе теплые вещи. Я могу оставить тебя на минутку?

– Я далеко не уплыву, – пообещала ей, и бабушка мне подмигнула. – Мама не должна узнать о том, что я прогуляла школу, – крикнула я ей вслед.

– Ее даже дома нет.

Что ж, тогда мы могли бы все сделать здесь. Но тогда Кассиан вряд ли держал бы меня так крепко во время моего путешествия.

Когда я в толстом свитере и спортивных штанах вошла в свою комнату, Кассиан лежал на моей кровати, вытянув ноги.

– Ты согрелась?

Я стояла посреди комнаты, вытянув рукава своего свитера.

– Не знаю.

– Ложись и накройся одеялом. Пройдет еще некоторое время, прежде чем температура твоего тела снова придет в норму.

Я скользнула под одеяло, но моя кровать слишком маленькая для нас двоих.

Кассиан положил руку под мою шею и притянул меня к себе. Моя голова оказалась на его груди, что смущало меня больше, чем остатки холода у меня внутри.

– Что ты делаешь? – спросила я.

– Я тебя грею, – заявил он, накрываясь другой частью одеяла. – Я когда-то читал, что лучший способ согреться – лечь вместе под одеяло. Желательно в обнаженном виде.

Жар тотчас ударил мне в лицо.

– Думаю, в сложившихся обстоятельствах в этом нет необходимости.

Я почувствовала улыбку Кассиана у себя на лбу. И все же мне хотелось воспользоваться своей чрезвычайной ситуацией, хотя позже, разумеется, пожалею об этом. Мне было слишком хорошо. Если Кассиан захочет, он может просто оттолкнуть меня. Все-таки мы жили в свободной стране.