Книга Шиповник Его Величеству!, страница 27 – Лесана Мун

— Теоретически, да — отвечает, неторопливо проводя подушечками пальцев до линии роста волос на моей голове. — Но вы с братом чужие здесь люди, ваша магия не известна нам, и сказать точно, к чему приведет воздействие нашего мира на вашу биоструктуру, я не берусь. Предлагаю пока что наблюдать. Склонен думать, что это может быть адаптация твоего тела и магии к нашему миру, какой-то мерой улучшение твоего биологического вида.

Краем уха я, конечно, слышу, что он говорит, но его пальцы, массирующий мой затылок, очень, очень сильно отвлекают. Я поворачиваюсь, чтобы сказать, чтобы он перестал, дал мне сосредоточиться, но внезапно оказываюсь во власти его губ. Сладкий и долгий поцелуй глушит все мои слова, возражения и сомнения. Последняя здравая мысль, что меня посещает «Оу, а ведь это я собиралась соблазнять», но и она выветривается под натиском жадных губ Эдриана.

Никогда не думала, что целоваться с кем-то это так вкусно. И так горячо, и настолько сильно заводит. Это танец губ и языка, танго, где мужчина ведет, а женщина следует за ним. Это совершенно не то, к чему я привыкла. И это восхитительно!

Я целую так же жадно в ответ, руками ерошу его мягкие волосы, ногтями провожу по шее, желая ближе почувствовать его кожу и запах.

Когда голова начинает кружиться, а возбуждение достигает предела, Эдриан одним движением руки скидывает столовые приборы с моей стороны стола и укладывает меня на белую скатерть. Его руки и губы всюду. Горячие и жадные, нетерпеливые и властные, клеймят меня и обжигают.

Да будет пир!

Много позже, когда наше дыхание успокаивается, тела охлаждаются, а мысли возвращаются в голову, я пытаюсь подняться с твердой поверхности стола, но руки Эдриана не пускают, сжимаясь крепче.

— Пусти, я хочу привести себя в порядок, вдруг, кто зайдет — шепчу ему.

— Никто не зайдет — безапелляционно говорит он, покусывая мою шею и навевая мысли о втором раунде.

И продолжает сжимать руки кольцом вокруг меня.

— Мне так неудобно — зачем-то упираюсь я.

— Опять хочешь сбежать? — вдруг спрашивает ледяным тоном, словно это не мы сейчас тут занимались любовью на столе.

— Не нужно приписывать мне непонятно что, искать в моих поступках и словах двойной смысл — начинаю я раздражаться.

— Как показывает мой опыт, у поступков ВСЕГДА есть двойной смысл, так или иначе — припечатывает Ледник, все так же удерживая меня, но теперь я чувствую только холод.

— И что же движет мной? — спрашиваю, провоцируя.

— Я пока не понял — отвечает, а потом делает резкое движение, и я снова лежу на столе спиной, а он — сверху, прижавшись ко мне, давая почувствовать свое желание. — Я не хочу спорить.

Его губы завлекают и увлекают, будоражат чувства и желания, поэтому я не сразу понимаю, что он говорит:

— Я хочу, чтобы ты стала моей фавориткой. Ты будешь жить в смежных со мной апартаментах, я подарю тебе титул и замок, осыплю подарками. Соглашайся. Позволь нам и дальше быть вместе.

— Подожди. Что? — переспрашиваю, отодвигаясь от его горячих губ, которые мешают мне нормально соображать.

— Фаворитка — это важное звание при дворе. Тебя будут уважать и бояться — продолжает этот змей-искуситель.

— Отпусти — пытаюсь вырваться.

Эдриан отодвигается, я поднимаюсь. Он смотрит на меня, явно ожидая ответа, а я пытаюсь найти свои вещи. Так, бюст нашла, в карман, штаны надела, вот и футболка. А где трусы??

— Это ищешь? — Его Величество все так же полулежит на столе, одетый только снизу, в расстегнутой рубашке и держит в пальцах мои красные стринги.

И выглядит искушающе и греховно. Губы припухли от моих поцелуев, коса слегка растрепалась, кожа сияет в неярком свете светильников. Так, стоп, Яра. Ты не о том сейчас!

— То есть, ты предлагаешь мне стать твоей любовницей? — уточняю на всякий случай.

— Фаворитка — это больше, чем любовница. Это почти супруга — отвечает, улыбаясь уголками губ.

— Почему же почти? — полностью игнорирую красный кусочек ткани в его руках.

Эдриан мгновенно становится серьезным. Принимает сидячее положение и говорит:

— Ну, ты же понимаешь. Я не могу взять тебя в жены, дела королевства важнее моих личных желаний. Мне нужен наследник, а у нас с тобой нет магической связи, значит, не может быть и детей.

— Я уже слышала всю эту ерунду о связи, не нужно повторять! — чувствую, что слишком эмоционирую, но не могу остановиться.

— Соглашайся — он пытается поймать мою ладонь, чтобы притянуть к себе.

Я натягиваю футболку и прячу руки в карманы джинсов.

— Я не готова взять на себя такие обязательства — произношу и вижу, как мгновенно застывает его лицо, как буквально ледяной корочкой покрывается взгляд зелено-карих глаз.

— Можете идти — говорит равнодушно и отворачивается. — Аудиенция окончена!

Какое-то мгновение стою, смотрю ему в спину, жду чего-то. Чего? Не знаю сама. Такая глупая и внезапная ситуация. Ведь только что все было хорошо, а теперь… Зачем он это предложил? Чем руководствовался? Чувствами или холодным расчетом?

Хотя… о чем это я? Какие могут быть чувства у этого мороженого окуня? Смешно…

— Доброй ночи — говорю в спину Величеству и, гордо расправив плечи, удаляюсь.

Не дождешься ты от меня жалоб, и прогибать меня себе в угоду не надо. Я сама, кого хочешь прогну!

Чеканя шаг, обиженная и злая, захожу в свою комнату. Долго отмокаю в ванной, отскребаю себя мочалкой. Уже перед сном вскользь отмечаю, что розовый тонирующий бальзам с волос почти смылся, скоро я стану обычного, блондинистого цвета.

Долго ворочаюсь в мягкой постели без сна. Все думаю и думаю. Об этом мире, куда занесло меня мое легкомыслие, о непонятных отношениях с мороженой филешкой Его Величеством, о новом узоре, что вдруг появился на татухе. Короче, засыпаю уже под утро глубоким, но беспокойным сном.

Просыпаюсь от громкого стука в дверь. Ну, кого еще там принесло с утра? Сегодня же у нас должен быть выходной день, без конкурсов и прочей отборной ерунды.

— Леди Ярослава, вас срочно требуют к Его Величеству.

Это горничная.

— Леди Ярослава…

— Да встаю уже!

Бурча под нос ругательства, поднимаюсь с постели. На долю секунды вспоминаю ускользающий сон. Там был какой-то темный силуэт и девушка… Или нет? Помню, было что-то важное. Но что? Ёлки! Что вообще происходит? Я ВСЕГДА помню свои сны, даже если снится полнейшая чушь! А тут, как ни пытаюсь, не могу ничего воскресить в памяти. Это явно неспроста!

Буквально через десять минут, полностью готовая, выхожу из спальни. Горничная удивленно застывает возле столика с сервированным завтраком.

— Я думала, вам понадобится помощь с платьем… — начинает она, но я ее прерываю.