Онлайн книга «Дело заикающегося епископа»
Далее Викслер признал, что очень испугался и, потеряв голову, бросился прочь, не разбирая дороги, даже не соображая, что делает. Неожиданно он наткнулся на человека, с которым не был знаком. Как позднее выяснилось, это был Гарри Коултер, частный детектив. Вместе они принялись искать машину Браунли, но так и не сумели этого сделать. Ничего не оставалось, как позвонить в полицию. Через несколько минут прибыл полицейский патруль, и они продолжили поиски. Женщина стреляла в Браунли где-то в два с четвертью, а в полицию они позвонили без четверти три. Шумейкер вновь разрешил Мейсону задать вопрос свидетелю. – Вы были сильно напуганы? – Еще бы! Для меня это было настоящим потрясением. – Но почему вы не сели в машину пострадавшего и не отвезли его в ближайший госпиталь? – Понимаете, я даже не подумал о таком варианте. Когда я опознал в убитом Ренуолда К. Браунли, я начисто утратил способность что-либо соображать. Сейчас я понимаю, что должен был поступить именно так. – Но вы были напуганы еще до того, как опознали Браунли, не так ли? Тот факт, что женщина в белом плаще у вас на глазах в упор расстреляла человека, произвело на вас сильное впечатление? – Еще бы! Не вижу в этом ничего удивительного. – Что ж, вполне естественная реакция. – Мейсон некоторое время смотрел на Викслера, затем задал очередной вопрос: – Был сильный дождь? – Да, но он явно шел на убыль. – Все это произошло неподалеку от яхт-клуба, членом которого вы являетесь? – Да. – Территория клуба обнесена оградой? – Да. – Она освещается в ночное время? – Нет. – Может быть, луна освещала место происшествия? – Какая луна, если шел дождь! – И звезд тоже не было видно? – Как можно задавать такие вопросы? Понимаю, куда вы клоните, и все же света было достаточно, чтобы я смог рассмотреть то, о чем вам поведал. – Но откуда было взяться свету? – Перед зданием яхт-клуба установлена мачта, прожектор которой освещает стоянку автомобилей членов клуба. – На каком расстоянии находится этот прожектор от места происшествия? – Около четырехсот футов. – И дорога была хорошо освещена? – Я этого не утверждал. – И все же света было достаточно? – Вполне. – Вы отчетливо видели все предметы? – Мистер Мейсон, – раздраженно сказал Викслер, и по его тону было понятно, что его заранее предупредили о том, чтобы он соблюдал предельную осторожность, дабы избежать ловушки, – на женщине был белый плащ, так что он сразу бросился в глаза, едва она вышла из тени. На дороге было темно, все верно, но когда женщина остановилась возле машины, я смог достаточно хорошо рассмотреть ее фигуру. Разумеется, я не видел ее лица и не берусь опознать, я лишь говорю то, что видел. – Таким образом, – спокойно сказал Мейсон, – главное в ваших показаниях – то, что на ней был белый плащ? – Именно. – Что дает вам основание утверждать, что плащ был именно белым? – Я видел его. – Но он мог быть бледно-розовым. – Нет. – Или чуть голубоватым. – Нет. – Вы уверены? – Мейсон в упор глянул на свидетеля. – Можете ли вы присягнуть, что плащ не был светло-желтым? Викслер заколебался и уже менее решительным тоном сказал: – Нет, он не был светло-желтым. – Так в нем не было никакой желтизны? – Никакой, сэр. Мейсон едва ли не по слогам произнес: – Понимаете, что существует разница между чисто белым, желтоватым и кремовым оттенками? – Конечно, сэр. – Но их даже при дневном свете трудно отличить друг от друга. – Я так не думаю, сэр. Если я увижу чисто белый цвет, я его сразу узнаю. На женщине был именно белый плащ. – А вот этот кусочек картона, – Мейсон вытащил из кармана небольшой прямоугольник, – какого он цвета? – Белый! – А этот? – Мейсон вытащил второй прямоугольник и приставил к первому. По залу пробежал шепот. Викслер поспешно сказал: – Допущена ошибка с моей стороны, мистер Мейсон. Первый прямоугольник был с желтизной. Но он мне казался белым, потому что вы держали его на фоне своего черного костюма. Мейсон как бы мимоходом сказал: – И если бы кусочек того злополучного плаща был показан на фоне чисто белой стены, это помогло бы вам заметить в нем примесь желтизны, точно так же, как этот снежно-белый прямоугольник помог вам увидеть оттенок первого, не так ли? – По всей вероятности, сэр, – Викслер на мгновение утратил чувство осторожности, но тотчас же спохватился. – Нет, сэр, нет! То есть мне кажется, что плащ был белым. – И он вполне мог иметь желтоватый оттенок? – уточнил Мейсон, помахивая картонными прямоугольниками, напоминая Викслеру о его недавней промашке. Викслер беспомощно глянул в сторону помощника окружного прокурора, затем на лишенные сочувствия глаза собравшихся в зале, затем, опустив голову, пробормотал: – Да, этот плащ мог быть и светло-желтым. Мейсон наклонился вперед, не спуская взгляда с поникшего свидетеля и всем своим видом показывая, что тут-то и начинается настоящий допрос, спросил: – Что дает вам основание утверждать, что мистер Браунли был мертв? – Достаточно было взглянуть на него. – Вы в этом уверены? – Да, сэр. – Но ведь в тот момент вы были страшно напуганы. – Это не имеет значения. – Вы едва соображали? – Э-э, да. – Вы проверили пульс пострадавшего? – Нет. – Вы видели пострадавшего лишь в отраженном свете фар? – Да, сэр. – Вы когда-либо изучали медицину? – Нет, сэр. – Сколько мертвецов вы повидали за свою жизнь? Я имею в виду до того, как они были уложены в гроб. |