Книга Любовь (не) предлагать, или Сделка с подвохом, страница 50 – Татьяна Михаль

— Великолепно, — восхитилась я. — Правда, Элис. Это заклинание воистину уникально!

Подумала и спросила помощницу:

— А эту структуру можно применять только в отношении гримуара?

— Плетение было создано для магических книг, — ответила Элис.

Покивала, а сама мотала на ус и думала, что можно будет поэкспериментировать с этим заклинанием.

Вздохнула и потрогала обруч на шее. Сегодня Дэш его снимет. Скорее бы.

— Что дальше? — вернулась к работе.

— После того как наложишь «призывающую» структуру, ты должна будешь закольцевать поток энергии в следующем порядке: твоя магия — гримуар — и высшая чакра. Это необходимо, чтобы призыв сработал только на тебя, и никто другой не смог призвать твой гримуар.

— Да, это нежелательно.

— После ты должна напитать свой магический артефакт кровью и силой, «ощутить» как «оживает» твой помощник и дать ему имя.

— Имя? — переспросила я.

— Конечно. Это же артефакт, — с толикой обиды произнесла Элис. — У меня ведь тоже есть имя.

Похлопала глазами.

— А гримуар тоже будет разумным, как и ты?

— Нет. Я уникальный артефакт, Эвелина. В моё создание было вложено много силы. Чтобы сделать твой гримуар моего уровня, одной твоей силы и крови недостаточно.

Пожала плечами. Ну и ладно.

— Далее, — продолжила Элис, — когда назовёшь имя, ты взглянешь на гримуар внутренним зрением, книга будет светиться. И если имя гримуару понравится, то ты ощутишь это. Если нет, то дашь другое.

— Я запомнила, Элис, — проговорила уверено.

— Хорошо. И последнее. Когда будешь вести записи в своей книге, то писать должна не обычными чернилами или карандашом, а специальными чернилами на основе своей крови.

— Везде кровь, кровь, кровь, — выдохнула раздражённо.

— Кровь самая удивительная жидкость на свете, Эвелина. Сила слов и твоей магии пробуждается от записи чернилами с травами, живой водой и кровью.

— Что ж. Начнём с того, что мне нужны кожа, пергамент, травы, живая вода. Слава богу, кровь есть.

* * *

- Эвелина -

Ничего не предвещало беды.

Дэшард настойчиво попросил мне сидеть у себя и заниматься изучением создания гримура, но я уже всё изучила и умирала от скуки.

Решила всего-навсего прогуляться по саду.

Что в этом такого?

Миновала несколько широких и длинных коридоров, вихрем спустилась на первый этаж, не обращая внимания на удивлённые взгляды прислуги и раскрытые от шока рты.

Ну да, вряд ли они когда-либо видели девушку в роскошном платье, совсем не по этикету, оседлавшую перила и съезжающую по ним, издавая счастливый смех.

Спрыгнула, оправила юбку и с улыбкой выбежала на воздух.

Сбежала по ступеням, пробежала все дорожки и наконец, ступила в сад Вейнера.

Господи, как же здесь красиво.

Раскинула руки, закружилась и громко засмеялась.

Голова вмиг стала лёгкой, не обременённой заботами. Перестав кружиться, упала на мягкий зелёный ковёр и заворожено посмотрела на синь бескрайнюю и безбрежную, что опрокинулась надо мной прекрасным небом.

Как же здорово быть свободной, дышать вот так, лёжа на мягкой траве и глядеть на небо.

Я свободная? Нет. Я почти свободная и только рядом с Дэшем.

Мечтательно жмурилась и улыбалась, не думая больше ни о чём, лишь наслаждалась мигом, как вдруг, рядом раздался тихий смех.

Затем до боли знакомый голос произнёс:

— Какая удивительно неприятная встреча. Надо же сама Эвелина Нуар решила травку своим телом помять.

Лэрд Росс Эйвен.

Чёртов белобрысый козёл.

Мои губы сложились в кривую линию.

Закрыла глаза. Положила руки на живот, точно я покойница и решила сделать вид, что сплю и говорить с этим гадом ни за что не стану. Пусть сотрясает воздух, общается сам с собой, как придурок. А то ещё ляпну что-то эдакое и обижу его ненароком, Дэш тогда ругаться буде-е-эт…

Но белобрысый гад видимо решил, что он бессмертный. И моё демонстративное игнорирование его персоны мужчину взбесило. Он решил меня спровоцировать.

Росс опустился рядом и протянул с издевкой:

— Да-а-а… Кто бы мог подумать, что моего друга грозного лэрда Вейнера покорит какая-то бродяжка из другого мира.

Приоткрыла один глаз и скривилась.

Эта сволочь нагло меня рассматривала, да ещё с таким стрёмным выражением на лице, точно я до отвращения самый уродливый экспонат из всех существующих экспонатов.

Блин, а так хорошо день начинался. Теперь вот скандалить придётся. И магия у меня ещё заблокирована.

Стиснула зубы, и снова притворилась глубоко спящей.

— И что он в тебе нашёл, а? — не унимался этот убогий.

Я молчу. Хотя хочется сказать что-то в духе: «Иди ты… в Африку гуляй!»

— Хоть ты и точная копия Эвелины, но в тебе нет её харизмы и того зловещего притяжения, что так манило к себе мужчин и… — издевался белобрысый.

Раздражённо вдохнула, села и с улыбкой акулы пропела:

— Лэрд Эйвен, чувствуете, ветерок подул?

Он нахмурился, а я продолжила всё с той же милой интонацией:

— Вот пусть он сдует вас на хрен отсюда.

Мужчина удивлённо округлил глаза, потом сузил их, даже вроде как рычать начал, а я просто взяла и обратно легла на мягкую траву и закрыла глаза.

И добавила:

— И не пыхтите так громко, вы заглушаете птичьи трели, которые я слушаю.

После моих слов образовалась блаженная тишина.

Но я не обольщалась. Всеми фибрами ощущала присутствие блондинистого гада.

— Да-а-а… — спустя бесконечность снова протянул Росс, — в тебе нет ничего от благородной лэрделии. Тебя за твои речи пороть нужно…

Как же он меня бесит!

Не открывая глаз, сладким голоском пропела, нагло перебивая мужчину:

— Зато в вас, лэрд Эйвен так много от благородной лэрделии, что смело можете сменить брюки на юбку и вместо меча в руки взять нитки с иголкой и начать вышивать розочек, да козочек. Всё равно вы не способны на большее… Ах да, чуть не забыла, вы же ещё любите поджигать более слабых. И оскорблять. Да-а-а, не назовёшь вас мужчиной, ой не назовёшь…

Секундная давящая тишина, а затем раздалось гневное:

— Стерва!

На этот раз распахнула глаза и с удивлением обнаружила, что Росс Эйвен улыбается, хотя в глазах у него бушует пламя ярости.