Книга Опасный след, страница 43 – Нора Робертс

— Сокровищница, — заметила Фиона.

— Он пытается вовлечь меня в игру, наваливая здесь свое барахло.

Фиона наклонилась, взяла ядовито-желтый теннисный мячик и бросила его далеко и высоко, спровоцировав новую погоню.

— Ты посадил мне еще одно дерево.

— Ты же выбрала такое место для первого, что мне ничего другого не оставалось. Меня беспокоил дисбаланс.

— Ты присыпал их мульчей.

— Какой смысл тратить силы на посадку деревьев, если не делать это правильно?

— Большое спасибо, Саймон, — чопорно поблагодарила Фиона.

Он покосился на нее, заметив в ее глазах веселые искорки.

— Не стоит благодарности, Фиона.

— Я бы помогла тебе, если бы была дома.

— Ты рано уехала.

Фиона подождала, но уточняющего вопроса не дождалась.

— Поиск и спасение на Сан-Хуане.

Саймон перестал шлифовать, внимательно посмотрел на нее, ожидая пояснений.

— Мы нашли его. Старика с болезнью Альцгеймера. Он ушел из дома, прихватив рыболовные снасти. Похоже, у него было помутнение сознания, может, окунулся в прошлое и отправился на одно из своих любимых мест. Потом совсем растерялся и, судя по следам, попытался дойти до старого дома дочери, чтобы навестить внука. Сейчас они живут с ним. Он много кружил, возвращался, прошел несколько миль, как мы думаем. Выбился из сил, упал с обрыва и сильно расшибся.

— Насколько сильно?

— Раны на голове и ноге. Сотрясение мозга, трещина левой лодыжки, много ушибов, глубокие ссадины, обезвоживание, шок.

— Он поправится?

— Он в хорошей физической форме, и врачи надеются на лучшее, но пострадал он очень сильно. Остается радоваться, что мы его нашли, что команда отлично поработала, и переживать, что сумели найти его слишком поздно. — Фиона подобрала еще одну палку. — Думаю, будет красивый стол. Хочешь, я отблагодарю тебя за дерево, поиграв с твоей собакой, пока ты не закончишь?

Не отрывая от нее взгляд, Саймон переложил шлифовальный камень из одной руки в другую.

— Ты приехала поиграть с моей собакой?

— Я хотела поблагодарить тебя, и, поскольку Сил провела за меня утренний урок, а мой следующий только в половине шестого, я решила поблагодарить тебя лично.

— Который час?

Фиона взглянула на свои часы.

— Три пятнадцать.

— Хватит.

Саймон отшвырнул шлифовальный камень, спустился с крыльца, взял ее за руку и повел к дому.

— И что ты задумал?

— Ты все понимаешь, черт побери.

— Вот так сразу? Мог бы сказать хоть пару ласковых слов, прежде чем…

Саймон развернул ее и, обхватив ладонями ее попку, крепко поцеловал.

— Ты прав, годится. Я хочу сказать, что обычно я не так доступна…

— Мне все равно. — Его руки, скользнув под ее куртку, под блузку, уже гладили ее голую спину.

— Мне тоже. Во дворе.

— Я не собираюсь заниматься этим во дворе среди собак.

— Нет. — Фиона хихикнула, с трудом сохраняя равновесие. — Собак оставим здесь, на улице.

— Хорошая мысль.

Не отрываясь друг от друга, они влетели на заднюю веранду, протиснулись в дом. Саймон сорвал с Фионы куртку. Девушка, прижатая к стене, вцепилась в его рубашку.

— Подожди.

— Нет.

— Я не об этом. Я поняла, что ты рад меня видеть, но в меня вжимается настоящий молоток… О боже.

Саймон отстранился, посмотрел вниз.

— Черт, прости.

Расстегнув пояс с инструментами, он бросил его на пол.

— Позволь мне… — Фиона стянула с него рабочую рубаху — и когда только успела ее расстегнуть? — затем надетую под рубаху футболку. Провела ладонями по его груди. — О, ммм. Как давно… — Она задохнулась, когда он впился губами в ее шею. — Скорее.

— Ладно. — Он рванул ее блузку, и пуговицы полетели в разные стороны.

О, это была очень приличная блузка. Но вместо шока, возможно, раздражения треск рвущейся ткани и ощущение его шершавых ладоней, обхвативших ее груди, лишь усилили ее желание.

Она содрогнулась, прижалась к нему, нетерпеливо застонав, затеребила замок его «молнии». Саймон дернул вниз ее джинсы, просунул руку, не отрывая взгляда от ее ясных, словно остекленевших синих глаз, и когда она взорвалась в оргазме, впился в ее губы и не отпускал, пока она безвольно не заскользила по стене.

— Держись, — пробормотал он. Проще всего было перекинуть ее через плечо и найти ближайшую твердую поверхность. Что он и сделал, и опустил Фиону на стол, сметая посуду. Все, что разбилось, легко заменить. Но он хотел видеть ее голой, а потому стянул с нее сапоги.

— Расстегни ремень.

— Что? А… — Ошеломленно глядя в потолок, она расстегнула ремень. — Я что, на столе?

Саймон стянул с нее джинсы.

— Я на столе голая?

— Пока не совсем.

Но достаточно близко к этому. Сгорая от нетерпения, Саймон расправился с собственными сапогами, рабочими штанами и оседлал ее.

— Удобно, — решил он, заметив, что ее бюстгальтер застегивается спереди, но не стал возиться с застежкой, а стянул его и впился губами в ее грудь.

— О боже. — Фиона выгнулась, заколотила кулаками по столешнице, но тут же впилась ногтями в его спину. — Слава богу. Не останавливайся, пожалуйста, не останавливайся.

Саймон целовал ее тело, покусывал, и ей казалось, что она сходит с ума. Невозможно, невероятно. Вряд ли она выдержит этот ураган желаний и удовольствий, но ее тело поглощало все ощущения и требовало большего.

Она снова услышала треск рвущейся ткани и поняла, что Саймон сорвал с нее трусики. Задыхаясь, она ловила воздух ртом, и шок только усиливал безумное наслаждение. Она пыталась произнести его имя, как-то замедлить происходящее, граничащее с насилием, чтобы отдышаться… или что-то дать ему взамен, но он уже вонзился в нее, твердый как сталь, быстрый как молния.

Он услышал ее вскрик, почувствовал, как она напряглась в оргазме, и это только подхлестнуло его. Он хотел ее давно. Желание усилилось и обострилось в последние дни, а сейчас, когда ее стройное, тренированное, соблазнительное тело дрожало под ним, желание стало почти невыносимым.

Даже когда она обмякла, он по-прежнему продолжал свое дело, пока оргазм не пронзил и не опустошил его самого.

Фиона услышала музыку. «Пение ангелов? — лениво удивилась она. — Как странно, что ангелы поют после дикого секса на столе». Она сглотнула комок в горле и прошептала:

— Музыка.